Воздушная гавань - Батчер Джим

Повернув голову, Чудачка увидела, что Бриджет совершенно определенно разглядывает потолок. На скуле у рослой девушки появился след ожога, а на лбу — длинная царапина, которая сочилась кровью. Поморгав, Бриджет приподнялась на локте и начала оглядываться по сторонам с самым потрясенным видом.

Повернув голову в другую сторону, Чудачка увидела стоящего над ней Роуля. Шерсть кота стояла дыбом — не считая неровных полос, где оказалась опалена. Выражение морды кота, как отметила Чудачка, было очень… кошачьим.

Роуль с силой шлепнул ее по щеке лапой с убранными когтями. После чего, с немалым достоинством, повернулся к Чудачке спиной и отошел к Бриджет, чтобы с ободряющим мурлыканьем потереться носом о ее плечо.

Чудачка продолжала покорно лежать на полу. Пожалуй, подумалось ей, Роуль в чем-то прав. Она сама не ожидала настолько мощного разряда. Что подумал бы мастер? Ему претило бахвальство силой. И потом, теперь она чувствовала себя совершенно выдохшейся и измотанной — ну, во всяком случае, такой же сонной, как и ее выводок крошечных кристаллов.

Бриджет медленно уселась. Вперила взгляд сначала в один конец коридора, потом в другой. В воздухе стоял запах гари от сожженных шелкопрядов, хотя от них самих мало что осталось: когтистая нога тут, несколько чешуек и одинокий клык там. Коридор весь почернел от мелкого пепла.

Неспешно покачав головой, бывшая работница чанерии благоговейно произнесла:

— Чудачка? Это сотворили твои кристаллы?

— Только не зазнавайтесь, — твердо предостерегла их Чудачка. — Вы бы не справились, если бы я не показала, как действовать.

Бриджет захлопала ресницами.

— Так это ты сделала…

Вздохнув, Чудачка прикрыла глаза. Она действительно сильно устала.

— Само упражнение, — рассудила она вслух, — было довольно простым. Нет, нисколько не легким, но довольно простым.

— Я не… — начала Бриджет. — Я понятия не имела… Это было…

Чудачка сразу поняла, что девушка имеет в виду. Большинство людей не представляли себе, насколько грандиозными могут показаться умения эфирреалиста, если правильно ими распорядиться. Узнав об этом, все они начинали испытывать, как давно усвоила Чудачка, вполне объяснимый, хотя и ничем не обоснованный страх. Досадно, потому что Бриджет могла стать довольно милой подругой, и Чудачке совершенно не хотелось расплакаться у нее на глазах. Это было бы совершенно неловко.

— …потрясающе! — завершила Бриджет. — Боже небесный, Чудачка, а я уж решила, что нам настал конец. Какая же ты молодец!

Распахнув глаза пошире, Чудачка уставилась на девушку. Потом почувствовала, как ее губы складываются в улыбку, и поскорее опустила взгляд, потому что образ Бриджет вдруг сделался очень размытым. Как странно, она вовсе не испытывала неловкости от этих слез.

И тогда Роуль резко зашипел.

Чудачка почувствовала это в самый последний миг, слишком поздно, — тот же пристальный интерес со стороны чьего-то ужасного сознания, который уже испытала на себе и раньше, когда они еще только искали встречи с Девятью Когтями. Это Недруг, сомнений почти не осталось. Даже захотев, Чудачка не смогла бы придумать лучшее прозвище тому, кто превратил шелкопрядов в огромную молотильную машину, твердо намеренную с ними расправиться. Такое ощущение, словно само воплощение ненависти, получив разум и темную волю, вознамерилось проявить свою злобу посредством отвратительных тварей, доставленных сюда с Поверхности.

Что же за существо могло обладать подобной кошмарной волей? Как можно сражаться с существом, не имеющим собственной плоти? За всю свою жизнь, заполненную бессчетным количеством странностей, Чудачка никогда даже не слыхала о чем-то подобном — и обнаружила, что это очень ее пугает.

То же незримое присутствие Недруга теперь направило к распростертому телу измученной Чудачки троицу последних оставшихся в живых мелких тварей, — обожженных и покалеченных, но еще явно опасных.

Все случилось с невероятной быстротой. Издав гневный рык, Роуль бросился на самого дальнего от них шелкопряда. Сразу же взвыл разряд перчатки Бриджет, и второй шелкопряд разлетелся на дымящиеся ошметки.

Третий шелкопряд прыгнул, целя в лицо Чудачке…

…и был перехвачен ударом кулака Бриджет. Рослая девушка просто обрушила руку вниз, подобно поршню парового двигателя, пригвоздив шелкопряда к каменной плите пола и оборвав его дальнейшие попытки покуситься на жизнь юной эфирреалистки, жестко и эффективно.

— Ой, — еле выдохнула Чудачка. Сердце больно колотилось о ребра. — Ну надо же.

— Так-то, — с удовлетворением кивнула Бриджет. — Роуль?

Кот завершил расправу над своим врагом и приблизился, с явным отвращением тряся передней лапой.

— Эти последние, — доложил Роуль. — Могу я нанять за свои металлические кружочки человека, который почистил бы мне лапы? Существуют ли люди, достаточно сведущие, чтобы с этим справиться?

— Я сама этим займусь, — поднимаясь на ноги, пообещала Бриджет. Моргая, она легонько потерла свою царапину.

— Но мне нужен опытный человек, — возразил ей Роуль. — Ты слишком груба, со своими мокрыми тряпками. Если пользоваться языком, как и должно, ради…

— Даже не мечтай, — отрезала Бриджет. — Я знаю, где твои лапы побывали.

Нагнувшись над Чудачкой, она протянула девушке руку:

— Можете встать?

Чудачка взяла подругу за руку и тоже поднялась. Ноги сразу подкосились, но Бриджет ухватила ее и держала, пока туннель не прекратил свое отвратительное вращение.

— Роуль, — окликнула кота Бриджет, — эти шелкопряды успели вырасти?

— Больше им расти уже некуда, — с довольной уверенностью ответил Роуль.

— Ты понял, о чем я спрашиваю.

— Я не думаю, что они были взрослыми, — признал Роуль. — Предания моего народа упоминают, что взрослый шелкопряд весит как две или даже три кошки. Хотя встречались и поболее того.

— Молодняк, — хмурясь, сказала Бриджет. — Но способны ли маленькие шелкопряды спрясть нити такой толщины, какие мы видели у дыры в потолке?

— Ой, — сказала Чудачка. — Да, Бриджет очень умна, в весьма пугающем смысле слова. Нет, эти малыши не смогли бы их выткать.

— Яйца откладывали взрослые, они же соткали те нити, — поморщилась Бриджет. — Но… Если напасть на нас могла одна мелюзга, тогда…

Роуль глухо заворчал.

— Ведь и верно. Где же взрослые шелкопряды?

На этот раз сердце Чудачки зашлось в подлинной панике.

— Ой, — прошептала она, оглушенная криками своей интуиции, громогласно объяснявшей, как именно Недруг решил распорядиться самым опасным своим оружием. — Учитель!..

Глава 36

Было уже далеко за полночь, и Гвен чувствовала себя одуревшей от усталости. Мастер-эфирреалист заодно с остальными посетителями паба уже давно распевал казавшуюся бесконечной скабрезную песню под названием «Огурчик фермера Лонга». Из нее Гвен обрела исчерпывающие познания о множестве шокирующих подробностей, о которых до этого вечера даже не подозревала. И количество неприятных открытий продолжало расти с каждым новым куплетом.

— Ей-богу, Бенедикт, — не выдержала девушка. — Боюсь даже подумать, где ты мог заучить наизусть этот образчик циничнейшей пошлости.

— «…И туда его спрятала снова!» — ликуя, пропел Бенедикт и лишь затем обернулся к своей кузине. — Эстербрук спел, разумеется.

— Грубиян. Надеюсь, куплетов осталось немного?

Бенедикт прихлебнул из кружки с самым высокоученым видом.

— Аэронавты на воздушных судах, очевидно, имели обычай сочинять всё новые куплеты к любимым песням, пока несут вахту. Но лишь самые лучшие…

— Вернее сказать, похабные, — внесла поправку Гвен.

Бенедикт утвердительно мотнул головой.

— …лишь самые лучшие куплеты сохраняются в памяти поколений. Учитывая, сколько веков насчитывают традиции аэронавтики…