Цветы пиона на снегу. Том 4 - Маро Моргана

– Что тебя связывает с сектой Вэньи? – наконец спросил Лу Аньцзин.

– Я… один из родственников Вэнь Сяньмин, – уклончиво ответил Вэнь Шаньяо.

– Так ты…

– Из секты Вэньи? Да. Но в Байсу Лу я оказался случайно, – не дав главе сказать и слова, продолжил он. – У меня не было выбора, кроме как пойти сюда. Я не собирался ни разорять клан, ни красть сведения, только заработать деньги и покинуть клан, как будет возможность.

– Глава может не верить, но это правда, – вмешался Лэн Шуан.

– Так ты в курсе, откуда он? – нахмурился Лу Аньцзин. – Кто еще в клане знает?

– Младший мастер Лу, – с неохотой признался Вэнь Шаньяо. – Я не собирался причинять вред клану и, как вы можете помнить, помог вашей жене и дочери восстановиться. Все, что мне нужно было от вас, – временный дом.

Вспомнив про госпожу Бао и Лу Лимин, Лу Аньцзин кивнул.

– Я не ожидал, что человек из секты окажется так близко… От почившего мастера Лу Ми я много слышал о вас – верные подданные Вэньи, убийцы и… превосходные лекари. Для меня честь говорить с одним из вас.

Вэнь Шаньяо удивился, услышав в голосе главы уважение. Он напрягся, стоило Лу Аньцзину подняться и внезапно низко поклониться.

– От лица всего клана позволь мне выразить благодарность секте Вэньи за помощь моей семье. Ни один известный лекарь не способен был помочь им, и, если бы не твое вмешательство, их бы уже не было здесь.

– Вы… не злитесь? – пораженно спросил Вэнь Шаньяо.

– Странно было бы злиться на тех, кто спас меня от одиночества, – заметил глава, подойдя к круглому окну. – Я много нелестного слышал о секте, но не исключаю, что часть из этого была лишь слухами, не имеющими ничего общего с реальностью. Вами запугивают с детства и считают убийцами, и я ничем не буду отличаться от этих людей, если скажу, что считал так же.

Все еще не зная, что сказать, Вэнь Шаньяо кивнул. Это было… странно. Очень странно! Он ждал совсем не такой реакции от главы клана, приготовившись уже бежать при помощи учения Юлин. Но все сложилось совсем не так, как он представлял.

– Я рад, что глава секты смогла помочь тебе, – признался Лу Аньцзин. – Это лишний раз доказывает, насколько далеко вы ушли в медицине. Но зачем ты вернулся в Байсу Лу? На тебе больше нет нашего знака, и тебя ничто здесь не держит.

– Это действительно так. Помнится, госпожа Бао обещала оказать одну услугу.

– Она говорила мне. И если это в моих силах, я готов исполнить просьбу.

– Тогда, не сочтите за грубость, помогите признать секту кланом.

Уже второй раз глава Байсу Лу чуть не упал, сейчас он успел вовремя опереться на стол.

– Позволь узнать, что сподвигло тебя на столь внезапное решение? – спросил Лу Аньцзин, на всякий случай сев. – Я не спорю, что секта стара и обладает столь интересным учением, но присваивать ей статус клана… на такое никто не пойдет.

– Вы правы, но мы не всегда были сектой Вэньи. В это трудно поверить, но когда-то был шестой клан, чью историю стерли. От него у нас сохранилось только учение Юлин и наше призвание лекарей.

– Признаться честно, я никогда раньше не слышал о шестом клане, – слегка виновато произнес Лу Аньцзин. – Все привыкли к тому, что в империи пять кланов… но, если люди не знают, это не означает, что духи не помнят. Тетушка Чжисюй, не могла бы ты нам помочь?

Двери тут же открылись, и в комнату вошла старушка, мягко улыбнувшись юношам и вопросительно взглянув на главу.

– Ты одна из старейших духов Байсу Лу. Скажи, застала ли ты шестой клан?

Старушка, внезапно побледнев, опустила глаза и пробормотала:

– Боюсь, я неспособна ответить на этот вопрос. Прошу простить старую служанку.

– Почему?

– Мне запрещено об этом говорить.

Ее слова заставили нахмуриться Лу Аньцзина. Он жестом отпустил духа и обратился к Вэнь Шаньяо:

– Не нравится мне это. Что сделал шестой клан, раз все сведения о нем стерли, а предыдущие главы кланов заставили духов замолчать?

– Не могу ответить на этот вопрос, – признался Вэнь Шаньяо. – Потому и хочу заручиться вашей поддержкой для секты.

– Одного моего слова мало, – заметил Лу Аньцзин. – Четыре против одного – слишком сильный перевес не в пользу секты. Остальные кланы должны вас признать, а значит, вы обязаны быть им полезны.

– Я понимаю. Мы лекари, каких больше не сыскать ни в одном Царстве, способные вырастить ядро вне тела человека, срастить кости и вылечить умственные недуги. Вы правда думаете, что кто-то упустит возможность заполучить себе такого человека?

– Хочешь сказать, что секта готова сотрудничать с кланами? – не смог скрыть удивления глава Лу.

– Да. Какой клан откажется от людей, способных вернуть человека из Царства призраков? Если вы признаете секту и гарантируете нам безопасность, то клану больше не придется бояться нехватки лекарей.

– Я понимаю, к чему ты клонишь, – кивнул Лу Аньцзин. – Однако секта должна сделать что-то выдающееся, чтобы остальные кланы встали на вашу сторону.

– Главе не стоит переживать, у нас уже есть план, – улыбнулся Вэнь Шаньяо. – Если вы позволите, я бы хотел встретиться со своим шифу.

– Боюсь, пока не получится, – покачал головой Лу Аньцзин. – Он до сих пор находится в медитации. Пещера запечатана и откроется только в двух случаях – если Лу Чуньду сам выйдет из медитации или если ты договоришься с тем, кто охраняет пещеры. С Баофэном.

– А это возможно? – с сомнением спросил Лэн Шуан.

– Иногда получалось. Пусть Баофэн и заперт, но в тех пещерах имеет власть, поэтому мы редко используем их, только в безвыходных ситуациях, как с расколотыми ядрами, – признался глава Байсу Лу. – Я провожу вас.

Лу Аньцзин отвел их к площадке перед дворцом. Он изящным движением достал меч и бросил перед собой. Меч повис в воздухе у ног, сверкая в лучах закатного солнца. Вэнь Шаньяо почувствовал дурноту, стоило Лэн Шуану достать Шуайцзяо и ступить на него. Повернувшись, волк протянул руку, и, подавив желание воспользоваться учением Юлин, Вэнь Шаньяо взял его за ладонь и встал на меч. Лэн Шуан крепко обхватил его талию, направив Шуайцзяо вслед за главой Байсу Лу.

Закрыв глаза и откинувшись на волка, Вэнь Шаньяо попытался успокоить бешено стучавшее сердце. Ветер обдувал лицо и забирался под одежду, заставляя ткань биться по ногам. Стоило Шуайцзяо пойти на снижение, как Вэнь Шаньяо схватился за запястья волка, чувствуя, как все скрутилось в животе. Дождавшись, когда Лэн Шуан ослабит хватку на талии, он раскрыл глаза, с облегчением выдохнул и шагнул на землю. Вытерев влажные от пота ладони, Вэнь Шаньяо хмуро глянул на волка, который даже не пытался скрыть усмешку.

У входа в пещеру все так же стояли статуи львов с головами собак. При виде главы Лу шиши ожили, радостно замахав хвостами и глухо залаяв. Подбежав к хозяину, они закружились вокруг него, облизывая ладони. Угостив шиши каменными грибами чжи, Лу Аньцзин повел юношей к входу. Пройдя под белой аркой с вырезанной на ней головой оленя с раскидистыми рогами, мужчины зашли в просторный светлый туннель. На стенах были изображены многочисленные подвиги заклинателей Байсу Лу: как совсем старые, так и случившиеся не так давно.

Дойдя до первой развилки, Лу Аньцзин остановился, придержав волка.

– Дальше ты сам, – обратился он к Вэнь Шаньяо. – Иди по правому коридору до статуи Баофэна. Надеюсь, у вас получится договориться.

Сглотнув, Вэнь Шаньяо направился в указанную сторону, жалея, что при нем нет оружия. По крайней мере, при помощи учения он сможет отсюда сбежать.

Как и у остальных сыновей Хаоса, душа Баофэна была заперта в определенном месте, а именно в источнике светлой ци, что ослабляла его душу. Пусть он и пленник, у него была небольшая власть: как Тайфэн из клана Чжэньцзин был способен призывать бурю и шторм, так и Баофэн создавал туман вокруг гор Цзыю, не дающий незваным гостям пробраться в клан.

Шаги глухим эхом отражались от стен и потолка. Вэнь Шаньяо потерял счет времени, идя по одинаковым коридорам и наугад выбирая путь на развилках. Он спустился так низко, что на стенах начала скапливаться вода. Баофэна должны были поместить в самую глубь, где от количества светлой ци кололо кожу. Странно, Вэнь Шаньяо хоть и чувствовал ее присутствие, но она не давила на него и меридианы не пылали. Он словно шел против теплого ветерка, ласкающего лицо. Возможно, так сказалось отсутствие ядра, которое и было слишком чувствительно к светлой и темной ци.