Отражение: другой 2007 (СИ) - Шевелица Станислав

— Саш, я не умею стрелять. Совершенно! Совсем. А с этой штукой даже я дам охраннику отпор.

Саша покачал головой и вытащил из-за пазухи три пачки.

— Чувствую себя в фильме «Кин-дза-дза», только там спички были, а у вас сигареты.

— Если ты хоть раз выкуришь сигарету, то поймешь весь смысл такой торговли, — пожал плечами Саша.

— А давай! — вызвался я.

— Не здесь, — вздохнул Саша. — Курить без особой необходимости могут только очень обеспеченные люди. Ты видел хоть у кого-то сигарету?

— У Бахуса.

— Правильно, у Бахуса. Инга не отдала тебе твои сигареты как раз потому, что ты принялся бы ими тут светить.

Было и другое объяснение. Инга не отдала сигареты, чтобы погасить ими свои долги. Выяснилось, что в разных частях Винзавода от нее ожидали возврата порядка пятидесяти сигарет. Конечно, валюта быстро перекочевала в руки кредиторов.

Бритый тоже с моим состоянием не церемонился: нагрузил свой рюкзак патронами. «Это на общественные нужды», — пояснил Саша. В следующий раз пойду на Винзавод один…

Мы вернулись в компанию. Игорь сидел в стороне, недовольно нахохлившись — напомнил мне одного из тех толстых воробьев, которые трутся около «Вкусной заточки». Ему и ещё двум ребятам выпал жребий не выпивать, чтобы охранять нашу компанию на обратном ходу.

Марина, пропустившая уже не одну и не две рюмки, всхлипывала на плече у парня с аккуратными усами. Тот понимающе кивал и подливал в ее бокал.

Выложил на стол обрез и сообщил Инге:

— Смотри, тут у меня оружие судного дня.

— Оружие судного дня у тебя в штанах, — Инга глотнула коктейль и обратилась к Саше: — Какого хрена? Идите и купите нормальное ружьё. Он в рейд с этим не пойдет.

Раздосадованный Саня едва ли не за шкирку притащил к развалу с ружьями, схватил первое попавшееся и, не торгуясь, заявил: «Берем». Продавец приторно улыбнулся и объявил:

— Четыре пачки и десять.

Саша начал спешно отсчитывать пачки и случайно вывалил на землю все, что было за пазухой. Продавец внимательно смотрел, как мы собирали сигареты.

Через несколько минут снова были у стола.

— Другое дело! — Инга дружески стукнула Сашу по плечу и протянула нам обоим по второму стакану.

Почувствовал, что окружающие меня люди — верные друзья.

К третьему стакану готов был признаться Инге в вечной любви.

Четвертый помог перевести русло разговора на отвлеченные вещи.

— Что вы думаете об Отражении? Что это за место, почему именно вы… именно мы сюда попали? — вопрошал я.

— А сам как думаешь? — спросил Игорь.

— Гипотеза раз, — загнул палец. — Это шоу. Шоу Трумэна. Пока мы бегаем по улицам и стреляем в себе подобных, за нами следят. Может даже делают ставки, кто выживет, а кто нет.

— И последний выживший получит право покинуть шоу? Интересно, — отметил Костя. — Ты как будто описал другими словами основную нашу концепцию: самым сильным откроется Настоящее Зеркало.

— Лёх, ты видел мои способности, и испытал на себе морок Игоря, — сказала Инга. — Какое шоу? Это другой мир, открывающий невиданные возможности.

— Тогда гипотеза два, — продолжил я. — Это долбаная компьютерная игра. С офигенной графикой, но мутным сюжетом.

— Ага, а где тут кнопка «Выйти»? — проскрипел Саша.

— Выйти из игры — это умереть, — покачала головой Инга. Собака, с которой я уже имел счастье познакомиться, подошла к ней и приветливо положила голову на колени.

— Все с тобой понятно, Лёша, — подала голос Марина. — Ты ещё не веришь, что твоя, лично твоя жизнь изменилась. Ты считаешь окружающих персонажами игры, фильма или бредового рассказа…

Костя улыбнулся:

— Когда-то читал крипипасту про бесконечный магазин «Идея», населенный потусторонними продавцами-консультантами. Там они нападали на заблудившихся покупателей. Создатель нашего Отражения явно этим вдохновился.

Градус алкоголя в крови все поднимался.

— Если это рассказ, то кто тут главный герой? — спросил Игорь.

— Артём? — робко предложила Марина.

— Ну нет, наш Лёха именно себя видит главным героем, — вставила Инга. — Сюжет простой: путь из андердога в чемпионы. Артём будет главным оппонентом…

— Тогда я — малозначительный персонаж, который скоро погибнет, — попытался пошутить Саша.

— Вы так и не сказали, что сами думаете об Отражении, — напомнил я.

— Творцы, — подала голос Марина. — Мы все творцы. Отражение притягивает творцов. Жека, — усатый спутник девушки поднял бокал вверх, — был отличным танцором. Игорь пишет прекрасные стихи, без шуток!

— Это рэп! — хмуро отозвался Игорь.

Марина продолжила:

— Я училась в художке. А ты, Лёх, чем занимался в обычном мире?

— Я автомаляр, — пожал плечами.

— Почти художник! — Инга хлопнула меня по плечу.

— Верю, что творческим людям открываются некие тайные ресурсы мозга, — продолжила Марина. — Эти ресурсы позволили нам перейти в потусторонний мир. Проблема в том, что мы не научились ими управлять. Мы все, кроме Артёма.

— Или другой вариант, — перехватил беседу Костя. — Отражение — место страдания. Это наказание, которое мы несем за грехи, совершенные в обычном мире. У каждого из нас — не спо-о-орьте, — подчеркнул Костя, увидев демонстративный зевок Игоря, — у каждого есть своя страшная боль. Какая-то история, о которой не хочется вспоминать — но не получается.

Марина сделала глоток коктейля и спросила:

— Например? Если это, конечно, не слишком личное.

Костя немного помолчал и начал:

— Это было год назад. А может, прошло уже пять… Мы с друзьями сняли беседку у реки. Собирались пожарить шашлыки под репертуар радио «Дача». В тот вечер взял с собой младшего брата. Мы ехали по мосту над рекой, когда я отвлекся на телефон. И тут «четырка» на встречной. Водила — мертвецки пьян. И ведь не пострадал совсем, падла… Само столкновение не помню. Но помню, как вода быстро наполнила салон. Отстегнул ремень и каким-то чудом выбрался из машины. У меня был шанс достать и брата, но страх за свою жизнь полностью подчинил меня. Сразу поплыл прочь.

Марина закрыла глаза рукой. Игорь сдержанно кашлянул.

— Много лет говорил себе, что виной всему — шок, неожиданность, — продолжил Костя. — Но здесь, в Отражении, когда я каждый день встречаю неожиданности, в полной мере осознаю — это была просто трусость. В глазах брата в последний миг был не страх, а укор…

— А я убила отчима, — беззаботно заявила Инга и выдержала паузу, наслаждаясь моим замешательством. — Ну, как убила… Он подавился фисташкой, а я сидела напротив и внимательно смотрела, как эта гнида кашляет и указывает рукой на спину — постучи, мол, постучи. Конечно же, я не постучала! Да я бы сама убила его со дня на день, если бы не подвернулась фисташка.

— Какой же у тебя страшный секрет, Лёш? — спросила Марина.

— Нет у меня страшных секретов… — пожал плечами и осушил рюмку.

Конечно же, я соврал.

Глава 8

Саша притащил откуда-то гитару и протянул Инге. Та с одобрением кивнула и уселась настраивать. Склонила голову над грифом. Пряди чёрных волос мягко опустились над струнами.

— Я все это видел в «Чёрном зеркале», — едва выговаривая слова, вещал один из ребят. — На самом деле у нас перед глазами фильтр, из-за которого мы видим охранников монстрами, понимаешь? А они обычные люди, понимаешь?

Костя качал головой и тихо бурчал: «Ну да, обычные, только скачут как гепарды».

Обрывистые звуки струн перетекли в мелодию. Узнал эту песню, хотя никогда не слышал ее в акустическом звучании.

— Сползает вниз… слеза… Плавно по стенкам сосу-у-уда… — негромко запела Инга.

Да что за существо такое мне встретилось. Стреляет по чудовищам, руководит сотней человек, кричит и ругается, будто безумная. И вот гладит струны и поёт спокойным, нежным голосом.

И все-таки ее лицо определенно кажется знакомым…

— Замер зрак! — Инга прикоснулась к припеву, и его со всех сторон поддержали разнокалиберные голоса — как всегда в пьяной компании, драматично-мелодичные и придурковато- вопящие, хрипящие и писклявые — словом, все. Красноглазые с соседнего столика тоже начали «помогать».