Отражение: другой 2007 (СИ) - Шевелица Станислав

Костя и Женя затащили в салон Сашу, следом прыгнула Марина. Двое ребят палили во все стороны, прикрывая отход остальных. Последней в салон забралась Инга. Утопил педаль. Вслед хлопнули прощальные выстрелы.

— Долбаные барыги! Бахусовы подстилки, — стонал Саша.

— Одним продают оружие, другим — информацию… — качал головой Костя.

Поворот, ещё поворот. Старый парк, утопающий в золоте. Ровная очередь хрущевок. Мы промчались всего пару кварталов, прежде чем увидели по центру проезжей части человека в длинной чёрной куртке.

— Плохо, — оценила ситуацию Инга.

Машина замерла. Осознал, что продолжаю нажимать на педаль газа. Мотор гудит, а «ГАЗель» не двигается с места. Да что происходит? Приоткрыл дверь и высунулся наружу. «ГАЗель» парила над асфальтом на высоте нескольких сантиметров, колёса вхолостую крутились в воздухе.

— Что?.. — успел сказать я, прежде чем пространство закружилось, тело бросило сначала на сиденье, потом на потолок, потом в стекло… «ГАЗель» вынесла витрину ближайшего магазина и легла на бок где-то между стеллажами.

Глава 9

В воздухе стоял нестерпимый запах средства для мытья посуды — будто нашу «ГАЗель» окунули туда целиком. Кажется, мы приехали в хозяйственный отдел.

Открыл глаза и увидел над собой водительское сиденье. Я лежал на потолке. Вокруг все было усыпано осколками и монетками, выпавшими из ящичков и ниш. Сказать, что у меня болела спина или голова, было бы неверно. Болело вообще все.

Повернул голову. В салоне кричали и возились ребята, которые после удара попадали друг на друга. Совсем рядом — головой к моей голове — лежала Инга. Лоб и щека ее были измазаны в крови. Инга потянулась в карман куртки и достала мятую пачку сигарет, открыла ее. Оставляя красные следы на фильтре, взяла сигарету, зажгла, затянулась.

— Будешь?

Машинально протянул руку. Глядя в потолок (который был, конечно, полом), вдохнул дым.

Не знаю, что испытывают обычные курильщики — никогда к сигаретам не тянулся и, кажется, даже не пробовал курить. Но то, что случилось после затяжки, можно описать как жутчайший наркотический приход. Внутренности «ГАЗели» из ярко-желтого стали кислотными, очертания предметов дрогнули и как будто размазались. Снова погрузился в то удивительное состояние, которое пришло после гибели черныша (только тогда оно длилось мгновение, а сейчас — не заканчивалось). Я слышал дыхание Инги, переживал боль раненого Саши, мгновениями видел перевернутую «ГАЗель» и себя в ней как бы со стороны, мог ощупать каждую лопнувшую бутылку с домашней химией, не касаясь ее.

Цвета плясали, как будто в моей голове кто-то перетягивал ползунок RGB из графического редактора. Ребята ме-е-едленно поднимались и двигались к задним дверям.

— Это не они тормоза. Это ты теперь быстрый, — пояснила Инга и поднялась.

Игорь тоже закуривал, плавно приближая огонек зажигалки к своей сигарете. Пламя двигалось сонно.

— Помню, на «Тубе» все ролики смотрела на скорости 1,5. Вот и мы с тобой теперь на 1,5, - улыбнулась Инга. — Пошли ломать этого клоуна.

— Верно понимаю, что он поднял нашу машину и бросил ее в витрину? — перешагнул сквозь разбитое лобовое.

— Правильно. Он кинетик, — ответила Инга, вылезая за мной.

— И как же мы будем его «ломать»?

За поваленными стеллажами увидел человека в чёрном, который неторопливо шагал в нашу сторону.

— Если он не перекачанный кинетик, то ему надо зарядиться, — подмигнула Инга. — Прямо сейчас он только горстку щебенки поднимет. Это момент уязвимости.

Инга подошла к выходу из магазина. (Учитывая отсутствие витрины, выход был примерно везде). Двинулся за ней.

Кинетик взглядом сорвал с места припаркованный «Хаммер» и швырнул в нашу сторону. «Хаммер» летел чуть медленней, чем дозволяли обычные законы физики, а потому успели разбежаться в стороны. Машина ударилась о перекрытия первого этажа, обвалив пол в какой-то квартире. Поднимая пыль, в магазин провалились диван и гэдээровская стенка. На куски бетона мягко прилег ковер.

— Все-таки перекачанный, — буркнула Инга.

На арену выскочил Игорь, успевший выкурить свою сигарету. Здоровяк попытался накинуть на кинетика смертельное покрывало, но был отправлен в сторону взлетевшей в воздух скамейкой.

— Давай стрелять! — протянул Инге новенький пистолет.

— Если он не придурок, то поставил защиту, — тут же решила проверить, сняв пистолет с предохранителя. Выстрел, выстрел, выстрел. Пули до цели не долетели — зависли за метр до нее и попадали на асфальт. — Не придурок, — констатировала Инга, ныряя за стену. — Часть его сил постоянно уходит на поле, которое останавливает мелкие предметы.

— И-и-иду-у-т е-ещё-о, — медленно протянул Женя, который сканировал окрестности.

— Конечно идут. Не хотят оставлять одному все наши головы, — процедила Инга.

«Беги, просто беги, — внезапно зашептал внутренний голос. — Ты быстрее всех врагов, ты сможешь скрыться». Подавил эту мысль.

— А рванули по разные стороны, — предложила Инга. — Он не успеет отреагировать на две угрозы.

— На одну успе… — начал было я, но увидел, что Инга уже вышла на открытый участок по правую руку от кинетика. Выбежал слева.

Противник поднял в воздух сотню осколков и направил прямо на Ингу. Та успела только отвернуться и закрыть лицо руками. Поток стекла ударил в спину, разрывая куртку.

Тем временем кинетик переключился на вторую цель. Я удачно увернулся от аналогичного потока осколков, нырнув за припаркованный автомобиль. Но враг не растерялся и толкнул машину в сторону. Я остался на открытом пространстве.

Инга фантастически быстро оказалась прямо перед противником. В ближнем бою он оказался куда слабей, чем в олимпийском метании веса. Кулак пролетел над головой Инги, потом — перед животом. Та ловко увернулась, а потом мощно ударила оппонента в висок. Кинтетик рухнул на колени.

Успел подбежать ближе.

— Заканчивай его! — Инга протянула мне нож.

Взял оружие в руку. В голове настойчиво звенело: «Убей, убей».

— Не мешкай! — поторопила Инга. — Помни: он бы тебя не пощадил.

Посмотрел на противника, который тяжело и медленно дышал. Абсолютно белые глаза без зрачков ничего не выражали.

— Не могу, Инга, — ответил, опуская нож.

— Тебе надо становиться сильнее. Только так придешь к Зеркалу, — настойчиво затараторила девушка.

Кинетик попытался приподняться.

Игорь матернулся, вырвал у меня нож и, встав прямо перед оппонентом, тут же нанес удар. Кровь забрызгала и убийцу, и Ингу, и меня.

Действие сигарет заканчивалось. Пульсация цветов прекращалась, предметы приобретали обычные контуры.

— Тебе тут понравилось, да? — гневно кричала Инга. — Не хочешь замарать ручки? Ты что, не понимаешь, что не выберешься отсюда?

Быстрыми короткими движениями она трогала свою спину — и тут же убирала руку, будто обжигаясь. Изорванная осколками куртка набухла от крови.

Игорь сидел на корточках с закрытыми глазами — переживал пополнение Кармы.

— Но пацифисты с Винзавода — они же не убивают?

— Не убивают, — прищурилась Инга и выдернула свой нож из поверженного тела. — Работают так, чтобы за них это делал кто-то ещё. Говорят про свой особый путь. Но путь только один. И только что Игорь сделал большой шаг. Игорь, а не ты.

Все пассажиры «ГАЗели» выбрались на улицу. Двое под руки вынесли раненого Сашу.

— Какой путь у пацифистов? — не отставал я.

— Они ищут Осколки, — бросила Инга.

— Это, гм, предметы, имеющие особые свойства, — послышался голос Кости. Он внимательно посмотрел на убитого кинетика. — Осколком может быть что угодно — вот этот нож, дверная ручка, тот выпавший из квартиры ковер, твой правый тапок. Пацифисты учатся чувствовать силу Осколков, находить их среди обычных предметов.

— Осколки мы тут вряд ли найдем, а проблемы — точно, — произнёс Женя. — Чувствую, что враги — близко. Надо уходить.