Рапунцель в волчьей стае - Ли Мира

– Так это… Не вопрос! Считайте, уже свернули! – затараторил вдруг Молоканцев, вдруг ставший еще разговорчивей, чем обычно. – Только приберем тут быстренько, и… Кстати, не подскажете, такси отсюда можно вызвать? Ночь ведь… – Он зачем-то указал на небо, словно время суток вызывало какие-то сомнения.

– Такси вызвать не получится, но это и не требуется. Переночуете в гостевом доме, там есть все необходимое, а утром мы вас подбросим до Кедрового. Вам ведь туда?

Мы втроем синхронно кивнули.

– Это все? – спросил он, указав в сторону бассейна.

Новый кивок.

– Тогда мест точно хватит. Идите уже, я сам тут уберу.

Суетливо подхватив плед, на котором сидел, Юрка первым рванул к летнему домику. Двигался он почти бегом, словно опасаясь пинка.

– Вера, идем! – сквозь зубы процедила Лизка и, ухватив меня под локоть, потянула следом.

Шагала она размашисто, а ее пальцы на моей руке сомкнулись так крепко, что стало больно. Ну точно синяки останутся!

– Пусти! – С трудом я вывернулась из хватки сестры.

– Извини! – буркнула Лизка.

Когда мы почти добрались до гостевого дома, я остановилась.

– Лиз, как думаешь, с Радой точно все в порядке? Может, все-таки стоит поговорить с ее предками?

– Дура, что ли? – рявкнула сестра, но тут же осеклась, скосив взгляд куда-то в сторону.

Я проследила, куда она смотрит, и увидела стоявшего на балконе второго этажа Ярослава. Чуть склонив голову и вцепившись в перила так, что напряглись бицепсы, он прожигал меня невидимым, но ощутимым каждой клеточкой тела огнем темных глаз!

Сердце ухнуло куда-то в желудок и замерло. Словно кто-то приказал ему больше не биться.

– Вера… Вера! Да Вера же! – Моя сестра почти перешла на крик.

Только тогда я очнулась и ошалело огляделась по сторонам. Ребята веселились у бассейна, еще не подозревая, что вечеринка закончилась. У кострища наводил порядок Савелий. Лиза с тревогой пыталась поймать мой взгляд. Ее испуганное лицо и учащенное дыхание привели меня в себя. Я часто захлопала глазами и снова посмотрела на балкон, но там уже никого не было…

– Л-л-лиза, ты это в-в-видела? – чувствуя, что не могу справиться со стуком зубов, спросила я.

– Видела что? – все еще с беспокойством осматривая меня, поинтересовалась сестра.

– Не знаю… – Я зачем-то перешла на шепот.

Я действительно не понимала, как объяснить, что ощутила в тот момент. Не могла подобрать подходящие слова.

– И я не знаю! Но тебя колотит так, что это видно невооруженным глазом, и мне это офигеть как не нравится!

– Что-то случилось? – спросил Савелий.

Он подошел к нам неожиданно, и я вздрогнула, заметив отразившийся в его зрачках лунный свет.

– У нас все хорошо. Спасибо, – преувеличенно вежливо ответила ему Лизка и снова потянула меня в дом, но на этот раз она не пыталась раздробить мне кости своей хваткой.

Брат Рады тем временем выключил музыку и дважды хлопнул в ладоши, привлекая внимание наших нетрезвых одногруппников.

– Так, народ! Несанкционированная вечеринка окончена. Вылезаем из бассейна и ложимся спать. Завтра утром вас доставят домой.

Послышались недовольные возгласы ребят, но он, проигнорировав их, продолжил:

– И советую не выходить на улицу до утра. Это небезопасно. Особенно в таком виде, – добавил он совсем другим тоном, уставившись на Нинку.

Та покраснела и погрузилась в воду по самые глаза.

Не опускаясь до объяснений и уговоров, Савелий развернулся и зашагал в сторону шале. А мы, одетые и угрюмые, через несколько минут собрались в просторной гостиной, занимающей большую часть первого этажа гостевого дома. Ирка с Элиной уселись рядком по центру большущего кожаного дивана. Справа и слева от них расположились Драч и Солод. Нинка с комфортом разместилась на подлокотнике – ближе к французскому окну, куда то и дело задумчиво поглядывала.

Мы с сестрой заняли просторное кресло, достаточно большое для нас двоих. А Молоканцев плюхнулся с бокалом на пол возле украшенного огоньками биокамина и принялся позировать Чеснокову, который по-прежнему не расставался с привычкой снимать все подряд.

На низком журнальном столике по центру гостиной как попало громоздились остатки пиршества, которые ребята прихватили с террасы. Не пропадать же добру!

– Че за кипиш? – Сжимая поочередно кулаки, недоумевал Солод. – Только в раж вошли, и такой облом!

– По крайней мере, никто нас за шкирбан не хватает и за ворота ночью на мороз не вышвыривает, и то хлеб, – примирительно заметил Молоканцев.

Нашего отличника, как и меня, нехило впечатлило эффектное появление Сибирских.

Игнорируя резонное замечание Юрки, Ирка картинно забросила ногу на ногу и поддакнула Солоду:

– Ага, отстой полный! Все настроение испортили!

– Ну, не знаю. А у меня настроение, напротив, поднялось, – хихикнула Элина, бросив короткий многозначительный взгляд на подругу. – Так даже интереснее.

Староста округлила глаза, в которых появилось понимание. Но не одна она догадалась, на что намекает Элина. Лиза поднялась и, выйдя на середину холла, обвела всех тяжелым взглядом.

– Значит, так. Сидеть здесь и никуда не высовываться. Вести себя тише воды и ниже травы, будто нас тут и нет. И двери лучше запереть. Это понятно?

– Слышь, Туманова, ты самая умная, что ли? – поинтересовался Сашка Драч, окинув ее фигуру оценивающим взглядом.

– По чесноку, хватит уже командовать, Лиз! Ты не главная! – вторил ему Витька.

С каким-то почти яростным выражением лица он принялся снимать новые кадры. На одном из фото определенно получился Лизкин средний палец.

– Р-ребят, полагаю, нам стоит прислушаться к Лизе. Мы здесь в гостях, и нам было велено… – снова попытался вставить свои пять копеек Молоканцев и тут же пострадал за говорливость.

Его перебил Солодов:

– Юрик, ты бы вообще молчал, а то к заиканию еще и тремор добавится! Я тебе устрою.

Юрка не ответил, только закатил глаза. Кажется, угроза не особенно его впечатлила.

Нинка, наморщив хорошенький носик, посмотрела туда, где светила большая круглая, похожая на сырную головку, полная луна, а потом сказала:

– Лиз, хватит. Ну чего ты нагнетаешь?

– Они правы. Мы тут – нежеланные гости, и лучше бы нам послушать хозяев, – встала я на сторону сестры.

Некоторое время все задумчиво молчали.

– Странно, конечно, что Сибирская предков не предупредила, – заметил Солод. – Невежливо же вот так врываться в разгар праздника и все портить.

– Эй! Они, вообще-то, у себя дома! – напомнила я, обалдев от такой наглости.

Или тупости? Даже не знаю…

– Рапунцель, это Радкин косяк, – вальяжно поддержал друга Сашка Драч.

– Да! Она нас пригласила? Пригласила! – быдловато поддакнул Солод.

– Да ладно, народ. Че париться? Предлагаю продолжить тусовку! – скомандовал Драч.

Остальные, охотно признав его лидерство, радостно повскакивали. Чесноков метнулся на террасу и притащил колонку-музыкальный центр. Девчонки, уставившись в смартфоны, принялись спорить, какой трек включить. Молоканцев бросил беспомощный взгляд на нас с сестрой.

– Идиоты, – констатировала Лизка, и я была с ней полностью согласна.

Не похоже, что люди, которых мы встретили на заднем дворе, были любителями незапланированных тусовок, на что нам однозначно намекнули. Но наши потерявшие мозги одногруппники врубили музыку на полную и продолжили нелепые танцы, ломаясь так, словно проходили кастинг на танцевальное шоу.

Не прошло и пяти минут безудержного веселья, как электричество в гостевом доме отрубилось. Единственное, что рассеивало теперь тьму – это полная луна за окном. Сегодня она была невероятно огромной

– Чё за фигня?

– Э-э-э!

– Ну ка-пе-е-ец! – раздались в темноте крики недовольных Ирки, Чеснока и Солода.

Но сколько они ни голосили, толку не было. Засветились фонарики мобильников, рыская по холлу.

– Ребята, а у меня идея! Давайте истории страшные рассказывать? – внезапно предложил Молоканцев.