Первый Артефактор семьи Шторм (СИ) - Окунев Юрий

За панелью оказался спуск вниз по каменной винтовой лестнице. Судя по массивным блокам и грубой шлифовке, строили её давно. Лишь ступени, отполированные шагами за многие годы, блестели в лёгком свете автоматических фонарей.

В самом низу нас ждал квадратный зал и несколько дверей. Посередине стояло что-то вроде алтаря, только силы в нём не чувствовалось — скорее всего декоративный или давно забытый. Зато из дальней двери с символом птички тянуло такой мощью, что меня прям повело в ту сторону. Я успел коснуться её рукой, почувствовать тепло, но Лиза меня взяла под локоть и повела дальше:

— Темница. По твоей просьбе Максим сидит здесь. Ждёт твоего решения, — в её голосе мелькнуло недовольство.

— Он предал тебя, предал семью. За такое изгоняют и даже убивают. Знаешь почему?

Она упрямо нахмурила брови. Я усмехнулся.

— Потому что он обязательно повторит ещё раз. Поэтому пусть пока помаринуется. Мы тем временем поговорим с его подельником.

Мы подошли к другой камере, я открыл дверь, вошёл внутрь. Два на полтора, откидная койка, тонкий матрас, проточная вода и дырка в полу. Укрывшись тощим выцветшим полосатым одеяльцем, спиной у нам лежал парень лет двадцати. Чуть косые мощные плечи, шрам у основания шеи.

Когда он повернулся, я увидел карие глаза, широкий нос и упрямый, чуть в складочку, лоб. Смотрел он зло.

— Имя? — начал я.

— Пошёл на…

Он не закончил, как поток ветра скинул с него одеяло. А должен был впечатать в стену.

— Сквозняком хотите замучить? — ухмыльнулся он. — Или дамочка хочет посмотреть, как выглядят настоящие мужчины.

Он потянулся, чтобы снять майку, но я схватил его за руку. Парень ловко перехватил мою кисть, сжал пальцы и заломил руку уже мне. От боли в глазах брызнули искры, а парень продолжил движение, роняя меня на пол.

Идиот! Ты не в своём теле, без магии и артефактов! О чём ты думаешь⁈

Грабитель сосредоточенно ломал меня, и я вдруг почувствовал, как накатила паника. Я старался бить его руками, ногами, насылать на него ветер, но ничего не помогало.

«Он убьёт меня! Навсегда!»

В судорожной попытке потянулся к окружающей материи, надеясь найти зацепку, нож или хотя бы кусок металла. Однако единственное, что я чувствовал — горячий, злобный шар.

Я видел его не глазами, и даже не Взглядом артефактора, а каким-то внутренним чутьём, той панической частью, что пыталась выжить в моменте.

Шар кипел и бурлил, как маленькое термоядерное солнце, не давая прикоснуться к себе. Попытка дотянуться к нему приносила ещё больше боли, а в юном теле не было физических сил победить в этом бою: противник был мощнее, опытнее. И готовым убивать.

Это я понял, когда перестало хватать воздуха. Отвлёкшись, упустил момент, когда грабитель окончательно повалил меня на пол и начал душить. Его карие глаза смотрели с презрением, а губы довольно улыбались.

Лиза попыталась оттащить его, но получила удар в грудь и отлетела к дверям, после чего затихла.

«Вот сейчас бы помощь бы пригодилась», — подумал я. Но мои мысли остались неуслышанными. Темнота накатила, оставив только режущую боль в лёгких и шее.

За боль я и цеплялся из последних сил.

Боль. Ненавистная, но такая знакомая. С неё всё начиналось когда-то давно. Именно она создала меня. И теперь она, как преданный союзник, подающий последнюю пачку патронов, стоит рядом и подмигивает: «Ну, что? В последний раз?»

Не дождётесь.

Правую руку обожгло. Раздался грохот. В груди бухнуло. Сердце замерло на мгновение, пронзив тело ещё большим страданием. А затем из лёгких, из самых дальних уголков, где нападающий запер остатки воздуха, поднялась волна. Она закрутилась, создавая воронку торнадо, выворачивая наизнанку бронхи и альвеолы, вырываясь наружу через пережатую, почти сломанную трахею.

Горячий, как пустыня, воздух копьём пробил преграду и ударил в чужое лицо, сдирая с него кожу на лбу. Словно наждак, он снял плоть, обнажая кусок черепа. Карие глаза удивлённо округлились, а затем рот врага раскрылся в крике.

Но звука не было. Я сжимал его в своих объятиях, не давая воздуху выйти. Я почти видел, как внутри него формируются облака, готовые вылиться дождём из крови и страдания.

Боль — инструмент и союзник богов, а не людей. Запомни.

Через мгновение нападавший затрясся в судороге и упал на меня без сознания. Я отпустил сжатый в нём воздух и тело задышало. После этого я столкнул его с себя, закрутил руки тонким одеялом, подошёл, качаясь, к Елизавете. Проверил пульс на изящной шее, убедился, что ниточка пульсирует и лишь после этого поднял её на руки и вынес из тюрьмы. Положил на алтарь.

Буквально через мгновение услышал топот по лестнице вниз и, почти свалившись, к нам выскочили мои охранники.

— Ну, наконец-то, — выдохнул я и упал рядом с алтарём.

Браслет контроля: подарок от бабушки

Глава 5

Артефактор семьи Шторм

Реальность прыгнула в лицо отвратительным запахом нашатыря. Сухов, убедившись, что я в сознании, убрал пузырёк в небольшую сумку, которую носил на поясе.

— Жив? — риторически спросил он.

Я еле поднял руку и показал большой палец. Андрей кивнул.

— Что там с этой тварью?

— С хрустящей корочкой, — со смешком ответил Антон.

Его широкая спина закрывала вход в камеру, и я не видел, что там происходит. Лишь помнил, что каким-то образом создал горячий ветер, который срезал часть лица грабителя.

— Говорить сможет? — спросил Сухов, поднимаясь и отходя к лестнице.

— Не скоро. Мальчик неплохо его отделал. — Он поднял руку и испустил жёлтую волну в сторону камеры. — Отправил в спячку, чтобы не мешал.

— Понятно, — сухо ответил Андрей и заглянул за дверь с птичкой в дальнем углу подвала. Пожав плечами, он её прикрыл.

Моя голова перестала кружиться, и я с трудом встал. Внутри было ощущение, словно от моих внутренностей остались только мумифицированные останки, а кровь превратилась в плотную слизь.

Я попробовал сделать порыв ветра, но даже тонкой струйки не появилось. Браслета на правой руке тоже не оказалось. Лишь лёгкое жжение.

Облокотившись на алтарь, я осмотрел Елизавету. Бледное лицо стало ещё бледнее, волосы растрепались, рядом с ухом зрел синяк. Видимо ударилась головой, когда отлетела.

Хлопнула дверь. Антон закрыл камеру с раненным грабителем, махнул рукой Андрею.

— У этого молокососа отличная регенерация. Дня через три придёт в себя. Тогда и зададим вопросы, — он говорил с лёгкой улыбкой, но глаза стали ещё холоднее и более колючими.

— Поднимите Елизавету в её комнату. Вызовите врача, — сказал я.

— Она говорила, что мальчишка, — Андрей кивнул в сторону закрытой камеры, — лекарь.

— Он привёл этого, — теперь я указал на камеру, где лежал грабитель с половиной лица, — и он чуть не убил меня и Елизавету. Не доверяю, что-то.

Плюс я ему на голову уронил подсвечник. Хорошо будет, если он сам себе поможет.

Андрей пожал плечами, Черкасов кивнул и, легко подхватив девушку на руки, понёс её наверх.

Я же подошёл вслед за ними к лестнице. Что-то меня беспокоило. Я хмуро огляделся и вдруг понял: исчезла сила!

Я быстро вернулся назад и потянул за ручку двери с символом птички. Она легко поддалась. Заглядывая внутрь, я рассчитывал увидеть артефакт, монстра или хотя бы следы чего-то такого, но внутри оказалось пусто. Только посередине комнаты стояла простая картонная коробка. В такую любят залезать котики, чтобы поспать.

На Инъектор, который хранит силу богов не похоже. Почему-то я был уверен, что такой артефакт будет иметь круглую форму. Чисто из-за безопасности. Да и не будут его хранить в коробке из-под принтера даже за закрытой дверью.

Для успокоения совести зашёл и заглянул внутрь коробки. Пусто и чисто. Прищурился, чтобы оценить материал на уровне структуры при помощи Взгляда артефактора и вот здесь кое-что изменилось: картон коробки, казалось, засветился, наполненный магической силой. В своей прошлой жизни я видел такое только у особо редких материалов или после долгой обработки минералов с концентрацией Дара.