Бытовик 2 (СИ) - Путилов Роман Феликсович

— Двух, ваша светлость? Или одного?

— Молодец, прапорщик Быстров, все верно. А скажите, прапорщик Галкин, могут ли солдаты, стоящие в плотном строю, увернуться от летящего в строй огненного шара? Правильно, Иван Лукич, не могут. А солдат, идущий в цепи? Может, я лично укорачивался. А в солдата, стреляющего из положения лежа, да еще, после выстрела, который сообразил перекатиться вправо или влево, маг вообще не попадет, потому, что этого бойца практически не видно, да и дымное облако все застилает. И скорее всего, вражеский маг будет кидать свой фаерболл в, это самое, пороховое облако, а солдат наш, в это время, должен быть совсем в другом месте. Вам все понятно? Так вот, господа, я не шучу. За неоправданные потери, за отсутствие навыков и умений у солдат, наказывать, в первую голову, буду командиров. Запомните это господа. Офицерское звание в нашем полку — это не только красивый мундир, хромовые сапоги и серебряные погоны, но и ответственность за себя и своих людей.

— Второй вопрос, господа — кто мне скажет, куда девались мирные обыватели, их имущество и скотина?

— Так это то, как раз, понятно, ваша светлость. За околицей следы еще остались, от колес, и скота следов полно. Скорее всего, кочевники угнали.

— То есть кочевники снесли одним точным залпом наш взвод, а потом угнали всех жителей, забрав все ценное, чего их, замызганная душа, желала. И никто им не оказал сопротивления, никто не спрятался, никто не смог убежать? И часто у вас такое случается, а если случается, то почему столь важную шахту охранял только взвод, а не рота? Или, если кочевники такие страшные, проще было вообще никого не выставлять на охрану. Кто-то может мне объяснить ситуацию?

— Выходит, что так, ваша светлость…- пробормотал Быстров, солидный и рассудительный дядька лет сорока: — Только, лет двадцать как ничего подобного не было. Да и, чтобы такой огненный залп нанести, надо сюда племен пять кочевых собрать, у них же, по одному — двум магам в племени сейчас осталось, не больше. Ваш батюшка, как раз, лет двадцать назад, их изрядно проредил. Помню, кавалерийский полк тогда славно погулял по кочевьям, повыбивали у басурман воинов и магов знатно…

— Семен Парамонович, а куда делся этот знаменитый кавалерийский полк? — пристал я к ветерану: — Я, признаюсь, по малолетству, никакого полка кавалерии в княжестве не помню.

Из рассказа зауряд-прапорщика выходило, что покрывший себя, неувядающей славой, полк магической кавалерии, в каждом эскадроне которого было не менее десятка магов, после усмирения окрестных племен, как-то сам, незаметно, усох сначала до трех эскадронов, потом до двух, ну а, с остатками последнего эскадрона я имел несчастье познакомиться во время своего противостояния с братом Димитрием в Покровске. Блестящие полковники из свиты брата и были, когда-то, теми суровыми рубаками, что на двадцать лет, принудили степь к миру. Вероятно, полк бы до сих пор существовал, но длительное время в княжестве финансовые вопросы были всецело в руках группы молодых экономистов, которые в два счета доказали, не понимающим в экономике, моим батюшке и матушке, что гораздо важнее иметь круглый счет в банке, а все, недостающее, всегда можно купить.

Сначала сократили или отправили в отставку всех кавалеристов -немагов, что осуществляли поддержку магов в бою, охраняли их, ухаживали за лошадьми, и выполняли тысячи других важных дел. Потом оказалось, что казне княжества невыгодно содержать сотни боевых, заводных и вьючных коней, а дальние рейды по немирным племенам кочевников, проще заменить на ежегодный магический конный биатлон, куда и приглашать представителей этих самых племен, чтобы они трепетали от мощи магов княжества Булатовых. Ну, а потом случился кризис, и выяснилось, что молодые финансовые гении хранили деньги княжества не в том банке и не на тех условиях, да еще и вложились в рисковый инвестиционный проект деспотии Ханаан, в общем, экономистов выгнали из княжества в двадцать четыре часа. Справедливости ради, надо сказать, что ни один из них не пропал, а самый главный, по фамилии Рудый, вполне себе процветает в королевстве Моравия, где частенько выступал с газетными статями, хая и ругая быт и нравы жителей Империи и Булатовского княжества, но это уже тема другого расследования. Главное, что остатки кавалерийского полка на сегодняшний момент — это десяток полковников, что составляют ныне свиту моего брата.

Полками командовать оные полковники не способны, так как очередные звания получали за меткие броски фаерболлами по мишеням, на ежегодных соревнованиях, в присутствии сопредельных владык, а, следовательно, кроме обороны княжеской резиденции использовать их нигде не возможно. И теперь я стою на околице шахтерского поселка, гляжу на следы, оставшиеся от угнанных людей и вывезенного имущества, и ничего сделать не могу, так как, догнать кочевников на своих двоих невозможно, да и просто устроить дальнюю разведку не получится.

— Все господа, сворачиваемся. — я оглядел сумрачные лица командиров: — Возвращаемся в Покровск.

— Ваша светлость, а гарнизон здесь не оставим?

— Нет, господа, гарнизон я не готов здесь оставлять…- я вскинулся, вспомнив еще одно дело, которое было необходимо выполнить: — Господа, а угольную шахту осмотрели?

— Так точно — из строя шагнул молодой старший унтер-офицер и глядя на меня, преувеличенно оловянными, глазами, доложил: — При проведённом осмотре повреждений в шахте не обнаружено. Ворота были закрыты на замок, ключ от замка висел на крючке, в домике охраны. В галерее сложен инструмент, стоят вагонетки, рельсовый путь в шахту повреждений не имеет. Паровой насос видимых повреждений не имеет, кони в конюшне отсутствуют. На погрузочной площадке складирован подготовленный к перевозке уголь.

— Фамилия ваша, унтер-офицер?

— Старший унтер -офицер Москвин.

— Молодец, толково доложил, встать в строй. Все господа, можно возвращаться. Единственно что, господа, давайте организуем погрузку угля в два полувагона, что пустые подцеплены, чтобы воздух зря не возить.

Пока солдаты грузились в поезд, я запустил ворона по кругу вокруг поселка и оказалось, что не зря. Возле скального выступа, торчащего примерно в версте от окраин поселка, зоркая птица заметила группу людей, скрытно наблюдавших за нашей суетой. Пять человек, одетых как кочевники, при лошадях, но, один из детей степи смотрел в нашу сторону при помощи массивного бинокля. У меня бинокля нет, а у этого типа есть. Хочу, хочу, хочу!

Я не стал опускать птицу ниже, все же ворон не степная птица, и мог вызвать подозрение, а потерять своего воздушного разведчика от меткого выстрела или магического удара, я не хотел.

Обратная дорога до Покровска прошла благополучно. Направив роту стрелков в казармы, я вновь построил господ командиров.

— Господа, довожу до вашего сведения, что сегодня я дал вам самые элементарные основы современного боя. Через три дня у нас будут повторные занятия, с выходом за город всех рот, поэтому, господа командиры, прошу не терять время, а готовить свои подразделения по тем упражнениям, что мы сегодня отрабатывали. Завтра прошу подготовить к выезду в город Орлов-Южный вторую роту. Выезд с обеда, в час пополудни.

В доме градоначальника я разместил пять женщин из числа моей амнистированной городской прислуги, за исключением Ефросиньи, что осталась в доме Суслова Евдокима, причем, на правах хозяйки. В этих местах женщин был явный дефицит и понравившуюся красавицу (или не красавицу, кому что достанется), хватали сразу и держали крепко. Думаю, что с возвращением полка в Покровск, эти тетки быстро обретут свое женское счастье.

— Ваша светлость. — увидев меня, быстро подошла и низко поклонилась одна из женщин: — Там письмо доставили из княжеского дворца, оно у вас в кабинете, на столе, лежит. Ужин подадим, если вы не против, в гостиную, через час. Вы один будете? Гости не ожидаются?

— Да, Катерина, сегодня один. — я кивнул и прошёл в дом — очень хотелось поскорее узнать, о чем пишет мой старший брат и соправитель, Димитрий Александрович.