Индийский лекарь. Том 2 (СИ) - Майоров Михаил

И здесь снова хочется сделать акцент на нетранспортабельном состоянии пациента. Именно из-за этого клиническая картина становилась ещё более смазанной.

Отсутствовали общемозговые проявления, корковые расстройства и менингеальный симптомокомплекс, при этом сознание у пациента было сохранено.

Прошли целые сутки, вполне возможно, что уже успели произойти тяжёлые когнитивные нарушения в работе мозга. Возможно, что старик уже даже не может разобрать, что сын пытается у него спросить. Или даже не понимает, где находится, что с ним происходит.

— Не получается до них дозвониться? — нахмурившись, спросил мужчина.

— Нет, — покачал я головой. — Словно я нахожусь у них в чёрном списке. Но такого быть не может.

— Давайте попробуем с моего позвонить? — предложил сын. — Потому что я ранее до них тоже дозвониться не мог. Пока через знакомого не узнал номер вашего заведующего отделением. После этого уже проблем не возникало.

Мужчина достал телефон из кармана и набрал необходимый номер. Через некоторое мгновение трубку взяли. Сын пациента передал мне в руки телефон, предлагая самому объяснить всю произошедшую ситуацию.

— Добрый день, третья Центральная больница города Мумбаи, — донёсся до меня гнусавый мужской голос.

— Добрый! С вами беседует Аджай Сингх, участковый врач-терапевт, — представился я. — В данный момент нахожусь на адресе по вызову у пациента. Подозрение на острое нарушение мозгового кровообращения. Нужна бригада скорой помощи для экстренной госпитализации.

— Вы же с нашей больницы? — спросил гнусавый диспетчер.

— Всё верно. Работаю на двадцатом участке, — ровным тоном ответил я.

Странный вопрос. Какое это имеет принципиальное значение? Ведь я уже находился на участке, который относится к нашей больнице. Даже если я работал бы в другой больнице, то не должно стать проблемой передать вызов соответствующему учреждению здравоохранения. Я не стал выяснять отношения, потому что не хотел тянуть время. Ещё неизвестно, когда приедет карета скорой помощи.

— Вы уверены, что у него инсульт? — прогундел диспетчер.

Какой абсурд. Уверен на все сто процентов. Если бы я не владел лекарским видением чакр, то, возможно, сомнение имело бы место быть. Но только не в моём случае.

— Да, — сухо ответил я. — Я могу диктовать адрес?

— Ещё раз скажите вашу фамилию? — спросил диспетчер.

— Сингх, — выдохнул я. — Двадцатый участок.

— Подождите немного, — попросил диспетчер. — Так. Вижу. Недавно у нас вышли на работу, судя по всему. Боюсь, что скорую помощь вам придётся вызывать самим.

— А в чём проблема передать вызов? — резко спросил я. — Для вас же это дело буквально пары минут.

— Я не собираюсь брать на себя ответственность за ваши «диагнозы», — последнее слово диспетчер сказал с особым скепсисом. — Вызываете скорую помощь по пустякам. Приезжают на адрес, а там никаких проблем нет. У нас сегодня перегруженный день. Можете попытаться дозвониться до скорой помощи.

— То есть вы готовы взять на себя ответственность, если пациент умрёт? — спросил я. — Почему я вынужден тратить время на пустую болтовню с вами? Передайте вызов бригаде скорой по…

Диспетчер сбросил трубку, не пытаясь выслушать меня до конца. На короткое мгновение у меня сложилось впечатление, что, может, я перегнул палку.

Нет, точно нет. Даже если я ошибаюсь, то отказать права мне не имели. Тем более позвонил медицинский сотрудник, а не пациент, невнятно сообщивший проблему. Да и мало того, что не хотели трубку долгое время брать, так ещё и сбрасывают. Ну, ничего, дружище, за мной не заржавеет. Вылетишь с рабочего места как пробка.

— Когда они приедут? — спросил сын пациента.

Я посмотрел в сторону лежащего старика. Прошло так много времени. Вчера — целые сутки и часть сегодняшнего дня. А ведь произошедшие нарушения могут быть необратимыми.

Я мог воспользоваться своими силами. Однако не знал, какой ценой. Мозг — это очень сложный орган. Если я попытаюсь воспользоваться лекарской силой, то мой энергетический ресурс предельно быстро истощится. К приезду скорой уедет два тела — старика с тяжёлыми мозговыми нарушениями после инсульта и, скорее всего, мой труп.

— Диспетчер сбросил трубку, — выдохнул я. — Звоните со своего номера непосредственно в скорую помощь, они передадут вызов в нашу больницу и нам уже не смогут отказать.

— А что мне им сказать? — удивлённо произнёс мужчина. — Может, всё-таки вам лучше с ними поговорить.

— Я попытаюсь дозвониться до заведующего отделением, — объяснил я. — Попытаюсь через него этот вопрос решить. Если сможете связаться со скорой, скажете, что был терапевт и оставил направление на экстренную госпитализацию. Подозрение на острое нарушение мозгового кровообращения.

Таким образом, мы смогли разделить часть своих обязанностей.

Я набрал телефон заведующего отделением. Пошёл первый вызов — не отвечает. Второй — не отвечает. Сегодня все сговорились?

Я едва сдерживал своё возмущение, но потом успокоился. Сомневаюсь, что Шарма не брал трубку по личным соображениям. Может, вышел из кабинета и забыл свой телефон на столе. Или находится в кабинете у главного врача. Причин может быть тысяча.

Внезапно Шарма ответил на мой звонок.

— Алло, да, слушаю вас, доктор! — ответил заведующий терапевтического отделения. — Извините, что сразу не ответил. Был у главного. Что-то случилось?

— Да, — ответил я. — Я сейчас нахожусь у пациента. Подозрение на острое нарушение мозгового кровообращения. Звонил в нашу больницу. Отказались передать вызов скорой помощи.

— Как отказали? — искренне удивился Шарма.

— А вот так, — усмехнулся в ответ. — Мягко высказали сомнение в моей компетенции, а потом и вовсе сбросили трубку.

— Адрес я помню, сейчас самостоятельно свяжусь с диспетчерским отделом. Буду разбираться, — пообещал Шарма. — Скорая помощь приедет. Только, пожалуйста, не забудь написать направление на госпитализацию. Взял же с собой бланки?

— А как же я без них на адрес поеду? — вопрос заведующего меня удивил. — Мало ли что может произойти на вызове. Поэтому да, напишу. Буду ждать приезда скорой помощи.

— Всё. Добро! — подытожил заведующий.

— До свидания, — я сбросил вызов и убрал телефон в карман.

Сын пациента до сих пор пытался вызвать скорую помощь, но на его звонки уже тоже никто не отвечал.

— Я дозвонился до заведующего отделением, — сообщил я. — Он решит вопрос в кратчайшие сроки. Больше нет нужды пытаться дозвониться.

Мужчина сел на край кровати, где лежал его отец, и схватился за голову. Сложно представить, какие мысли его сейчас терзают.

— Вот чем он подобного заслужил? — внезапно обратился ко мне сын пациента. — Чтобы на старости лет ему не хотели помочь? Сколько мы сегодня с вами пытались дозвониться в больницу? Если честно, я уже сбился со счёта. Всем абсолютно наплевать на человека!

— Вы не правы! — попытался я успокоить мужчину. — Ведь я же приехал к вам сегодня. Дождёмся скорой, его положат в неврологическое отделение.

— Инсульт — штука серьёзная, — заметил он. — А что, если он теперь никогда самостоятельно не сможет жевать и глотать пищу? Я же не могу весь день с ним сидеть. У меня работа. Раньше приготовишь ему пищу, оставишь на столике рядом с ним… И никаких проблем. Я ведь уже давно смирился с тем, что он никогда не встанет. А тут ещё и это!

— Внимательно послушайте меня, — я встал напротив мужчины и пристально посмотрел ему в глаза. — Я вам лично обещаю, что с ним всё будет хорошо.

— Доктор, я вам искренне благодарен за ваше внимание и заботу, но разве вы можете обещать что-то подобное? — удивился тот. — В ваших ли силах остановить неизбежное?

— Всё будет хорошо, вот увидите! — ответил я и сел рядом со стариком, положив свою руку ему на голову.

Никто не тянул меня за язык. Это было моим личным решением. Я осознавал все потенциальные риски для своей жизни, но и просто сидеть, смотреть, дожидаясь скорой помощи, у меня желания не было.