Моя Академия. Тетралогия (СИ) - Син Евгений

– Привет, студент! – слышу голос.

– Привет! – киваю.

Вижу смутно знакомого парня. И либо он меня здесь часто видел, либо у него профессиональная память на лица.

– Выписываешься? – спрашивает охранник и ждет, пока я кивну.

– Есть такое, – соглашаюсь. – Вот, в Академию возвращаюсь.

– Ну, ничего, ничего, заходи еще, – смеётся парень. – Мы тебя запомнили. И… – парень чуть мнется. Очевидно, что он остановил меня ради следующей фразы. – Спасибо тебе за девчонку.

Кажется, слухи расходятся быстрее, чем можно было бы предположить. Пожимаю плечами.

– По‑другому я поступить не мог, – говорю.

– Все правильно сделал. Так что спасибо, Ларион, – впервые охранник обращается ко мне по имени. – Хорошая она, и полностью наша. Своя. Мы твою помощь запомнили, имей в виду, – серьезно добавляет.

– Хорошо, – улыбаюсь.

Отношение персонала радует. Вот только попадать в госпиталь на постоянной основе не хочется.

На душе в любом случае становится теплее. Ворота щёлкают и открываются. Стекло охранной кабинки мутнеет и снова становится зеркальным.

Как говорила в своё время Ариадна, здесь всё время находятся извозчики. Сегодня – не исключение. Перед госпиталем сразу несколько экипажей ждут пассажиров.

– В порт отвезете? – подхожу к первому попавшемуся.

– Садись, садись, – отвечает незнакомый извозчик.

Поудобнее устраиваюсь в экипаже. Тот мгновенно трогается с места.

– Студент, поди? – аккуратно заводит разговор водитель.

– Есть такое, – соглашаюсь.

– Если к дирижаблю, то успеваешь, – успокаивает меня водитель. – Пару дней они летали не в свое время, но говорят, что сегодня на стандартном расписании. Точно успеваешь. Тебя в ресторацию завезти? Пообедаешь.

– Спасибо, я только после столовой, – отказываюсь.

– После госпитальной? – улыбается водитель. – Там нормально кормят, знаем.

Зацепить меня разговором не получается. Голода не чувствую от слова совсем.

– Нормально кормят, – подтверждаю слова водителя. – Мне в порт, – повторяю конечную точку и снова прерываю разговор.

– Ну тогда здесь недалеко, – делает очередной заход водила.

– Да я в курсе, – коротко отвечаю и демонстративно отворачиваюсь к небольшому окну.

У водителя нет новых идей, как завести разговор. Мы без лишних кругов по городу доезжаем до знакомых ворот порта. Выхожу и расплачиваюсь.

– Удачи тебе, серьезный студент, – прощается водитель и остается стоять на месте.

Дело его.

Захожу в здание портовой администрации.

– Никого нет! – первое, что слышу, зайдя в контору.

В коридорах и правда никого не вижу. Впереди меня не заперта только одна дверь. Знакомое чувство. Иду по коридору.

– Кого нет? – спрашиваю уже знакомую женщину в комнате с открытой дверью.

– Никого нет! – отвечает барышня за арифмометром.

Как только поднимает на меня уставший взгляд, удивляется.

– Здравствуй, парень, а я тебя помню, – вспоминает. – Тебя ещё следователи искали. Сначала один, потом еще двое.

– Да, так и есть, – подтверждаю с улыбкой.

– Судя по тому, что ты сейчас здесь, значит, ни от кого не бежишь, – делает незамысловатый вывод барышня.

– Нет, – смеюсь, – от кого надо, убежал.

– Прекрасно. Я слышала, что в городе на днях «Сарай» сгорел… опять… – качает головой женщина. – Да и вообще какая‑то нездоровая суета. Не с тобой связано?

Интуиция у барышни – просто закачаешься.

– Вот не поверите, – делаю заход. – Со мной.

– О, это же отлично! – барышня отвлекается от записей. – Так, никуда не уходи. Садись сюда, сейчас я тебе чайку соображу. Если кто придет, говори, что никого нет. И рассказывай, что можешь, не молчи.

Удивляюсь напору, но в общем и целом понимаю. Сплетни для конторы – святое. Тем более барышня сидит здесь в одиночестве большую часть дня. Услышать интересный рассказ из первых уст – наверняка одно из доступных нынче удовольствий. Что ж, барышня в прошлый раз мне помогла. Да и сейчас, вон, относится с душой – чай соображает. Время есть, так что вполне могу удовлетворить её любопытство.

Смеюсь и усаживаюсь в кресло.

– Да, у меня особых ограничений по рассказу нет, – говорю. – Секретных пунктов тоже. Следователи никак не ограничивали, бумаг не подписывал. Спрашивайте. Чего вам рассказать эдакого?

– Ой, всё так интересно, – чуть ли не хлопает в ладони барышня и ставит на стол две чашки чая. – Сначала расскажи, почему «Сарай» сгорел? И почему позавчера ночью по тревоге подняли целый отряд зачистки и местных магов? Ты угощайся, до вылета еще уйма времени.

Женщина раздвигает бумаги и выставляет вазу с угощениями.

– С отрядом всё просто, – заверяю. – Ребята меня, по идее, страховали. Там была сложная операция для следователей.

Рассказываю выборочно, только самые яркие моменты.

– Всё закончилось хорошо только потому, что я не следовал их предписаниям…

Барышня слушает меня не перебивая, разве что в тетрадь не записывает.

– Вот‑вот, если им следовать, тогда точно проблем не оберёшься, – довольно кивает она. – Они почему‑то считают, что люди как арифмометр, – резко нажимает рычаг. – Все должны действовать логично как один. Но ведь это не так!

Здесь сложно не согласиться. Смотрю на вазу с угощениями. Там много всего, так обычно накладывают не для гостей, а для себя. Да и не очень любят незнакомцев в порту.

– Молодец, всё правильно сделал. Ты ешь баранки, ешь, – добавляет барышня. – А с отрядом что? У меня одна знакомая встречается с бойцом из отряда зачистки. Его подняли ни свет ни заря, никто ничего не знает. Сутки мужика дома нет – и они считают это нормально!

Для барышни моя история и чай – всего лишь повод поговорить о себе. Видно, как женщина истосковалась по свободным ушам. Несколько моих фраз, сказанных в нужном месте, настраивают девушку на благодушный лад.

– Ой, заговорил меня совсем, – барышня кидает взгляд на часы. – Опоздаешь небось. Давай, приедешь в следующий раз и ещё расскажешь. Всё так интересно и так завидно. Какая нынче у людей жизнь насыщенная! А я всё здесь сижу, просиживаю.

В коридоре раздаются звучные шаги. В дверях показывается капитан дирижабля.

– Вот он, как знала! – замечает барышня. – Всегда заходит перед полётом.

– А, студент! Наше вам с кисточкой! – улыбается Прокофьев. – Смотрю, ты сегодня без сопровождающих?

– Так и есть, – говорю. – Смог отбиться.

– И как же ты это сделал? – приподнимает бровь капитан.

– Они нарушили договор, – рассказываю, – соответственно, имею полное право послать их лесом.

– Это ты правильно сделал, – серьезно говорит кэп. – По возможности с ними лучше никак не стыковаться. Чем меньше с ними работаешь – тем лучше спишь, – одобрительно кивает Прокофьев. – Пойдём, Ларион, тебе же до Академии?

– Было бы неплохо, – соглашаюсь с капитаном.

– Что у тебя с багажом? – уточняет кэп.

Барышня наливает еще одну кружку чая, но угощения со стола убирает. Видимо, капитан здесь частый гость – не напасешься.

– Багажа нет. Все мои вещи на мне, – развожу руками.

Всё, что оставил в гостинице, мне так и не вернули. По приезду нужно будет заказать новые комплекты. А с патронами…ну, что же. В Академии есть еще. Нужно только дойти до складов. Германыч за пару империалов всем обеспечит.

– Да… – тянет Прокофьев. – Нетребовательный ты парень. Может, это и к лучшему. Ладно, давай кабанчиком на дирижабль, мы уже отправляемся.

Капитан залпом выпивает приготовленную кружку чая.

– Я что‑то должен? – обращается к барышне.

– Нет, я всё уже рассчитала, – машет рукой бухгалтер. – Если привезёшь какой‑нибудь магический напиток, будем считать, что мы в расчёте.

– Не проблема, привезу, – обещает Прокофьев. – Я с Пилюлькиным на короткой ноге. Старого товарища не обидит.

– Парень, чего уши развесил? Иди давай, не задерживай уважаемого капитана, – улыбается женщина. – Где дирижабль знаешь? Тогда не стесняйся, двигай ногами.