Адвокат Империи 13 (СИ) - Фабер Ник

— Александр!

Я услышал знакомый голос едва только вылез из такси недалеко от входа. Повернувшись на голос, заметил Романа, стоящего у чертовски знакомого мне зеленого спортивного автомобиля. Похоже, что эта машинка в очередной раз поменяла своего владельца. Сам же вышеупомянутый владелец стоял, оперевшись спиной на машину, и дымил сигарой.

— Привет, — поздоровался я и протянул ему руку. — Не знал, что ты куришь.

— Не курю, — поморщился Роман и вытащил из зубов сигару. — Но место такое. Там это что-то вроде обязанности.

— Ясно, — я бросил лишённый какого-либо интереса взгляд на заведение, после чего повернулся обратно к Роме. — Так что? Там поговорим? Или здесь?

— Для начала у меня есть к тебе предложение, — неожиданно сказал он, чем изрядно меня удивил.

— Предложение?

— Ага. Хочешь вечерок на меня поработать?

Этот вопрос, заданный с хорошей долей веселья в голосе, плюс выражение на его лице…

— Если ты не забыл, то я на тебя больше не работаю, — напомнил я ему и тут же быстро добавил: — Но, признаюсь, ты меня заинтриговал. Что-то происходит?

— Происходит, — кивнул он. — Мне тут Голицына горячую картофелину в руки подкинула, и я сейчас всеми силами пытаюсь от неё избавиться.

О как. Забавно. Я не сразу понял, о чём именно он говорит, но уже через пару секунд до меня дошло. Горячей картофелиной не редко называли дела или же, что бывало даже чаще, клиентов, которых юристы или же юридические компании перекидывают друг другу, потому что работа с ними принесёт одни лишь проблемы.

— Я надеюсь, что она это сделала исключительно по доброте душевной, а не потому, что я недавно…

— О, я на тысячу процентов уверен, что это тут совсем, абсолютно ни при чём, — с плохо скрываемой иронией рассмеялся Рома и затянулся сигарой.

— То есть, это она так тебе отомстила, — усмехнулся я, и он с улыбкой кивнул.

— Что-то вроде того. И я сейчас всеми силами ищу способ отвязаться от этого дела так, чтобы отец потом мой кабинет бульдозером не переехал…

— Для этого ему сначала придётся его поднять на шестьдесят седьмой этаж, — тут же напомнил я, на что Рома лишь махнул ладонью с зажатой между пальцев сигарой, оставляя в воздухе шлейф сизого дыма.

— Поверь мне, если он захочет, то сделает, — заверил меня Рома, и спорить с ним я не стал. Этот действительно может.

— Поверю без проверки, — пообещал я. — Так в чём суть дела?

— Банальное слияние, — Роман поморщился и бросил недовольный взгляд в сторону клуба. — Этим изначально занимался Вольский, но когда понял, что дело не двигается с мёртвой точки из-за двух идиотов, просто скинул клиентов Голицыной. А она уже передала их мне…

— Так, погоди, я что-то не понимаю, — я с подозрением уставился на него. — Хочешь сказать, что старшие адвокаты «ЛР» вот так вот, без стеснения, футболят своих клиентов друг другу? А как же репутация и всё вот это вот?

— Если бы мы планировали с этого хоть что-то заработать, то Вольский бы это дело не отдал, — Роман пожал плечами и стряхнул пепел сигары прямо на землю. — Короче, садись в машину, там объясню. Суть дела такая…

Скрывшись внутри машины от непогоды, он за пару минут объяснил мне ситуацию. По итогу имеем две не самые крупные, но достаточно весомые фирмы, чтобы их слияние представляло из себя танец с чертями. Для корпоративных юристов сделки по слиянию и поглощению, а также разного рода реструктуризации групп компаний — чуть ли не основной хлеб. Огромные гонорары, плюс процентные ставки, которые фирмы ежегодно платили за юридическую поддержку. Там крутились десятки, а порой и сотни миллионов.

Другое дело, что такие дела порой бывали крайне проблемными. Особенно в тех случаях, когда одна фирма пытается поглотить другую. Но здесь другая проблема. Судя по словам Ромы, речь шла именно о слиянии с согласия обоих владельцев. Только вот проблема крылась именно в самих владельцах. Евгений и Вадим Гончаровы. Ага. Отец и сын.

— То есть этот твой Вадим хочет…

— Хочет, чтобы после слияния отца пнули под зад, — кивнул Рома, высунув руку с сигарой в открытое окно машины. — А вот Евгений хочет остаться председателем совета директоров объединенной компании ещё на два года, пока не уйдёт на пенсию…

— Так в чём проблема? — не понял я. — Должность же номинальная. У него не будет реальной власти. Считай, что он и так на пенсию выйдет. Просто на два года раньше срока…

— Это внутрисемейная консолидация, Александр, — отозвался Рома и скосил взгляд на меня. — С внешним рыночным оформлением. Потому и нужно всё сделать официально. И мы бы сделали, если бы этот идиот не заартачился. Говорю же, придурок хочет выгнать отца на улицу. Сынок не ищет компромиссы. Он воюет так, будто от этого зависит его собственная жизнь. Потому у меня сейчас голова и болит…

— Потому что юриспруденция тут закончилась на стадии due diligence и ты вместо привычной работы вляпался в семейную психологию, — закончил я за него, и Рома кивнул.

— Говорю же, это не сделка. Это чёртов развод с бухгалтерским обслуживанием, где одна из сторон ненавидит другую. Думаешь, что его батя не понимает, что происходит?

— Сколько ты сказал уже тянется это дело?

— Почти год, — весело фыркнул Рома, и я не смог сдержать смешок.

— Ну, тогда это форменный фарс, — произнёс я, откинувшись на спинку кресла. — Если бы хотели договориться, то уже давно бы это сделали. Сейчас они просто собачатся в попытке подгадить друг другу и платят вам за фасад.

Рома медленно кивнул. Уверен, что он и сам прекрасно понимал, что происходило на самом деле. Да и причину, по которой это дело пинали друг другу в «Лазарев и Райновский», я теперь понимал куда лучше. Тут уже не шла речь о том, чтобы найти хороший и эффективный выход из положения. О нет. Тут шла долбаная гражданская война, в которой каждая из сторон старалась метнуть дерьмо в другую.

И, что самое абсурдное, они готовы были тратить деньги на то, чтобы всё это происходило с выверенным и блестящим юридическим лоском и прекрасными манерами. Типичная «токсичная сделка».

Бред какой-то… сказал бы, если бы не сталкивался с чем-то подобным ранее.

— И? — вернулся я к разговору. — Как ты планируешь с этим разбираться?

— Что? — Рома удивленно повернулся ко мне. — Я?

— Ну, это же твоё дело, — напомнил я, на что Роман рассмеялся.

— О нет, Александр. Тут ты ошибся. Это твоё дело.

— Чё?

Признаюсь, в этот момент я едва не заржал в голосину. Настолько уверенное выражение на его лице я видел в тот момент.

— А что тут такого? — весело предложил мне Роман. — Неужели ты не хочешь повеселиться?

— Ты не находишь, что это как-то… несерьёзно?

— Я, Александар, нахожу, что если ещё хотя бы пять минут буду выслушивать вопли Вадима о том, как он ненавидит своего отца, то сейчас заведу двигатель, выйду на шоссе и буду гнать до тех пор, пока не случится одно из двух. У меня либо кончится бензин, либо я на первый попавшийся столб намотаюсь. Или я, по-твоему, просто так тут уже пятнадцать минут разговоры разговариваю? Вадиму, между прочим, я сказал, что в уборную отошёл. Он небось всё ещё меня ждёт, чтобы продолжить плакаться в жилетку и кричать от ярости на нелюбимого папочку.

Говорил он это с настолько искренними интонациями, что, не зная я его получше, то решил бы, что Роман сейчас говорит самую правдивую правду правды. Единственное, в чём он был честен — абсолютное и искреннее нежелание возвращаться назад и снова биться головой о непробиваемую стену.

— Окей. Допустим, они тебя действительно достали. Хорошо. Но с чего ты решил, что это может быть интересно мне?

Роман покачал головой из стороны в сторону с задумчивой миной на лице, после чего зажал сигару в зубах и достал из внутреннего кармана конверт. Передал его мне.

— Ты посмотри, — посоветовал он.

Ну, я и посмотрел. Внутри лежал вексель.

— Хорошо, однако, живёте, — пробормотал я, вернув вексель Роме. — Шикуете, я бы даже сказал.