Первый Артефактор семьи Шторм (СИ) - Окунев Юрий

Возможно, это была совесть. Однако Светлана была уверена, что давно потеряла эту черту. На её место пришёл прагматизм. Он кричал, что где-то что-то упущено. Что-то очевидное и явное.

Яровая знала, что Шторм-старший планирует использовать Инъектор. Внутри семьи шли все приготовления. Об этом знали все одарённые. Все, кроме Сергея. Если бы над ним хотели провести эксперимент, то его явно готовили бы.

Но в его расписании ничего не менялось. Единственное, что изменилось в последние месяцы — занятия с этим испанцем да его интерес к камням. Словно он надеялся, что они дадут ему силу, откроют Дар.

Светлана скривилась. Возможно, это и произошло. Он пробудил Дар, получил магию. Остался последним живым Штормом. Хранителем, который не знает, где находится охраняемое им сокровище.

То, что он этого не знает, Яровая могла поклясться на собственном лекарском Даре.

Видимо также думала Воронова, раз так легко отпустила Сергея. Скорее всего она рассчитывает, что он, благодаря Дару, найдёт то, что ей нужно. Тогда чаша весов вместиться в её сторону и она получит больше власти. И больше магии в семье.

Чем ближе находишься к Инъектору, любому из существующих девяти, тем больше магии проникает в твоё тело. Он не может удержать весь тот кошмарный объём, что запечатали в нём. Поэтому он потихоньку отдаёт силу в пространство.

Даже не используя его напрямую, владелец получает массу выгод. Лишь Штормы умудрились профукать и силу, и власть.

Вдруг Светлана поняла. Поняла, что ей мешало, что рушило логику.

За годы, что она провела рядом, её магия не улучшилась. Осталась на уровне, на котором была ранее, плюс-минус. Если бы Инъектор был в доме, то её сила, наравне с силой хозяев, должна была подрасти. Она бы ничуть не уступала Марку Константиновичу.

Но этого не произошло, а значит артефакта дома не было.

Куда же он делся? И почему тогда все уверяли, что Инъектор собираются использовать в тот самый день?

* * *

— Это ты последний Шторм? Неужели час настал⁈

Огромное животное сине-рыжего цвета, словно густое облако, нависало надо мной. В его теле мелькали фиолетовые и рыжие молнии, а текущая из пасти слюна была блестящей, как слюда.

Голос, звучащий подобно раскатам грома, давил на уши, требуя подчиниться, упасть на колени.

В груди горело, словно молнии этой собачины-переростка проникли ко мне в тело. Рука автоматически прижалась к грудине, в попытке усмирить боль. И наткнулась на горячий металл.

Око Шторма.

Я выхватил украшение и выставил перед собой, как боевой амулет. Надеялся, что сейчас раздастся грохот, и монстр падёт к моим ногам.

Только вот собачина-переросток посмотрела на меня большими глазами и склонила голову набок, пытаясь понять, чего я пытаюсь добиться.

— Не работает? — удивился я.

— Неа, — флегматично ответило существо. — А должно было?

Ответить я не успел, как через двери прошёл Сухов и, не замечая монстра в прихожей, пошёл вперёд.

— Я спать. Через три часа сменю Антона. Постарайся не убиться в это время, а то мне рапорт писать влом.

Он прошёл сквозь туманное существо, словно его там не было, и двинулся к лестнице. Его силуэт угадывался сквозь тело монстра.

— Тебя, что, вижу только я, собачина-переросток? — тихо наехал я на монстра.

— Во-первых, не собачина, а лис. Кефариан, — фыркнуло существо. — А, во-вторых, ты же Шторм, причём последний. Разумеется, только ты можешь видеть меня. Как мы и договорились с твоим предком.

— И есть ты меня не собираешься? — делая шаг назад и продолжая держать перед собой Око Шторма, спросил я.

— Есть? — Гигантский лис наклонил голову в другую сторону. — В тебе же ничего питательного. Полкрохи энергии, да чуток молодости? Думаешь это еда для такого, как я?

— Такой громиле явно нужно много питаться, — согласно закивал я.

— Такому, — закатил глаза зверь. — Я лис, а не лиса. Кефариан. Что же касается, как ты выразился, «громилы».

Он сделал быстрый шаг навстречу мне и вот уже передо мной сидит обычного размера лис, похожий на фенека, с такими же большими ушами и любопытной мордашкой. Только вот уши двоились, а цвет шёрстки оставался сине-рыжим и чуть искрящимся.

— Так что не боись, многого мне не требуется. Выполню свою задачу, получу свободу, заберу старый долг и ауфидирзейн. — Его голос звучал весело. — Кстати, можешь сразу мне выдать мою долю, а потом приступим к задаче.

— Эм. — Я потряс головой и убрал амулет под рубашку. — Давай уточним: что за долг и какую задачу ты должен помочь мне решить? И откуда ты вообще такой взялся.

— Откуда-откуда. От верблюда. Ты мне тут голову не морочь, и без тебя тошно: акклиматизация, ПТСР, цинга на почве недоедания.

— Ты же сказал, что тебе много не надо еды?

— Но хоть какая-то ведь нужна, верно? Особенно после долгого перерыва. Сколько, кстати, лет я спал?

Лис огляделся вокруг, изучил меня, покачал головой:

— Эй, Шторм, ты какой-то пустой. Прям прозрачный, как пустая склянка. У хранителя должно быть Дара выше-крыши, а твоя сила полощется на самом дне. Как ты собираешься возвращать мне долг?

В дом вошёл Черкасов, посмотрел на меня внимательно, ничего странного не заметил и пошёл на кухню.

— Я заварю чаю. На вас делать?

— Да, пожалуйста, — ответил я.

Когда Антон скрылся на кухне, Кефариан уселся рядом со мной и поднял мордочку наверх, глядя в лицо.

— Это что за монстр? Таких даже после Штурма не было, когда облучение вырвалось. Вы его что, стейками из богов кормите?

Он облизнулся.

— А мне дадите? — Лис завилял хвостом, как собачка, вымаливающая вкусняшку.

— Не знаю о чём ты. Как и о долге перед тобой. И что ты делал на Штурме? Кто ты такой вообще?

Кефариан невозмутимо встал на четыре лапы и пошёл в сторону кухни.

— Значит про долг ничего не знаешь… Не повезло тебе, прозрачный.

— Сергей.

— Хорошо, Сергей. Всё равно не повезло. — Его морда расплылась в довольной улыбке. — Потому что я демон, с которым твой предок подписал контракт. Я защищаю твой род, а взамен ты платишь мне самым ценным.

Его голос зазвучал глухо, а сам он начал расти в размерах, снова заняв всё пространство коридора.

Демон? Ни на того напал, собачина-переросток.

Я вытащил из кармана несколько фигурок, которые вырезал утром. Артефакты-маркеры, самые простые, которые можно сделать даже из базовых материалов. Выбрал один, тёмно-красного цвета, и молча кинул в морду лису. Камушек прилип ко лбу зверя и его глаза, в попытке проследить за камнем, сошлись на переносице.

— Эй, ты что творишь? А ну убери свою гадость. Портишь мне тут всё.

— Демон говоришь? Таких не бывает, — с улыбкой сказал я. — Ты даже на тёмное существо с трудом похож, вон какой слабый отклик. Прекрати выпендриваться и скажи, что ты есть.

Лис обиженно надулся, после чего усох до нормального размера. Камушек отпал. Он оставался целым и невредимым — в случае контакта с некоторыми тёмными сущностями он должен был растрескаться.

— С тобой неинтересно, прозрачный. Как ты понял?

— Артефакты. Я немного в них разбираюсь.

Вот тут глаза лиса стили узкими и хитрыми. Он приложил лапу к морде, как это делает задумчивый человек.

— Артефакты, говоришь? — бормотал он. — Я знаю, как ты сможешь вернуть мне долг, прозрачный. Была у вас такая большая чёрная круглая штука с кучей энергии внутри, помнишь?

— Инъектор? — предположил я.

— Точно! Дурацкое название, но кто вас людей поймёт. — Кефариан умудрился щёлкнуть пальцами. На лапах. — Короче, Сергей, пошли к нему, я быстро восстановлю силы и решу твою задачу за полчаса. А потом — прости-прощай, у меня ещё дела.

Мы почти дошли до кухни и остановились у самой двери. В процессе я понял, что несмотря на то, что лис открывает пасть, его голос звучит у меня в голове. А я могу отвечать ему, не раскрывая своего рта.

Так я не вызову подозрений о своих охранников-сторожей. Не говоря о санитарах дурдома.