Личный аптекарь императора. Том 8 (СИ) - Карелин Сергей Витальевич

— Артефакт, — догадался я.

— Ви таки правы. Это артефакт мы вытащили из раны в вашем виске. Она довольно тяжелая. Если бы удар был сильнее, то смог бы пробить кость, а так находился прямо под кожей. В вас стреляли?

И тут я понял, что помню абсолютно всё. Как поехал в лес на поиски Грачёва, как попал на него зельем «Разъедающего прикосновения» и пошёл по следу, а потом почувствовал боль в виске. А также я понял, что у меня с собой не было ни рюкзака, ни патронташа, ни зельестрела, ни телефона. Меня обчистили! И сделал это мерзавец Грачёв — больше некому. Но, почему не добил? Зачем оставил в живых?

Я сел в кровати и потянулся к одежде, аккуратно сложенной на стуле.

— Ви куда? — недовольно посмотрел на меня Коган. — Уже поздно. Останьтесь у нас до утра.

— Не могу. Мне нужно забрать машину. Она в лесу стоит.

Однако лекарь выхватил брюки, которые я намеревался надеть и строго произнёс.

— До утра я вас никуда не отпущу. Если не послушаетесь — вызову охрану, а потом позвоню вашим родителям и…

— Ладно-ладно, — я примирительно поднял руку и обратно лег в кровать. — А столовая у вас работает? Есть хочется.

— Нет, но я что-нибудь придумаю, — подмигнул он мне.

Через час мы сидели в его кабинете и ели свежеприготовленную запечённую курицу, которую принесла нам жена Авраама Давидовича. Лекарю сказал, что искал в лесу травы и не знаю, кто на меня напал. Не нужно ему знать подробности для его же безопасности.

Утром я с телефона лечебницы вызвал такси и первым делом заехал домой, где переоделся и взял деньги. Затем поехал в лес за машиной. Очень боялся, что и ее Грачёв украл, поэтому с облегчением выдохнул, увидев её на месте.

Я точно знал, что попал в Грачёва «Разъедающим прикосновением», которое оставляет серьезные раны. Именно поэтому он украл мои зелья. Он надеется вылечиться с помощью них.

И тут мне пришло в голову, что ему некуда бежать. Его ищут по всей империи, поэтому даже за помощью он не может обратиться. Куда же он может пойти? Или он не сбежал, а до сих пор прячется в скиту, ведь уверен, лишил меня памяти с помощью хитроумного артефакта?

Проверив патроны в пистолете, я вновь двинулся по тропе. На этот раз я буду бить наверняка.

Глава 9

Когда дошёл до ручья, заметил следы волочения. Грачёв сам притащил меня сюда. Возможно, он даже не понял, как я нашёл скит, поэтому оттащил меня подальше в надежде, что второй раз мне не удастся найти его.

Признаться, я и сам не совсем был уверен, что второй раз получится. Тем более у меня не было с собой зелья «Лицемерной ясности». Однако я решил попробовать, и снова проделал то же самое, что и в прошлый раз.

Листва была скользкая, поэтому разу раз чуть не свалился, поскользнувшись голыми пятками, но удержался. Обойдя березу три раза, надел ботинки и продолжил путь. Ага, а вот и истуканы! Сработало!

На этот раз я сошёл с тропы и приблизился к скиту со стороны частокола. Недолго думая, наклонил тонкую березу, взобрался на её ствол и, балансируя, дошел до острых, выструганных брёвен.

Я оказался прямо за тем зданием, в котором обитал Грачёв. Как я успел определить в прошлый раз, здесь, кроме него, больше никто не жил. Смахнув на землю иссушенные черепа, встал между зубьями и спрыгнул на ту сторону.

Приземлился почти бесшумно, но тут же огляделся, крепко сжимая пистолет. Больше я не дам артефактору ни малейшего шанса спастись. Он — достойный противник, а это значит, что мне нужно его опасаться.

Я двинулся вдоль стены, прислушиваясь. Со стороны леса слышались типичные скрип, треск и редкие крики птиц. В скиту же царила полная тишина.

Поднявшись на крыльцо святилища, приоткрыл дверь и заглянул внутрь — пусто и прохладно. Печь не топлена.

Однако расслабляться было рано, поэтому я снова вышел на улицу и обошел все постройки. Запустенье царило в каждом доме. От рыб, что сушились на стенах домов, осталась только чешуя, прилипшая к скелету. Здесь уже давно никто не живёт. И Грачёва здесь тоже нет.

Я снова вернулся в дом в надежде найти что-то такое, что укажет место нахождения артефактора: билет, карту с отметкой, какие-то записи. Однако нашёл только аккуратно сложенный лист бумаги на столе.

Развернув его, прочёл: 'Александр, хочу выразить своё искреннее восхищение и удивление. За годы работы я повидал немало необычных личностей, но должен признаться: с таким как ты, мне еще не доводилось встречаться.

'Ты вызываешь у меня неподдельное любопытство. Каждая наша встреча открывает для меня что-то новое. Мне интересно наблюдать за тобой, и я продолжу это делать. Именно поэтому я не перерезал тебе горло, хотя очень хотел.

Я преднамеренно оставил части неудачного артефакта на вашей земле, чтобы проверить свою догадку. И ты оправдал мои ожидания — нашёл меня даже в закрытом старообрядческом скиту. Но больше я не буду такой легкой наживкой. Следующую встречу организую я сам.

П. С. Благодарю за зелья. Не знаю, как ты их делаешь, но они просто фантастические. Платон Грачёв'.

— Да он издевается! — выпалил я, не в силах сдержаться.

Уже не сосчитать, сколько раз я мог умереть из-за него, а он, видите ли, восхищается! Нет, я должен его найти во что бы то ни стало!

Я прямо сейчас хотел вызвать Тайгана, но понял, что окажу ему плохую услугу. Всего лишь полдень и светит солнце. Он истратит много энергии, чтобы явиться ко мне.

Засунув лист во внутренний карман пиджака, ещё раз прошёлся по скрипучим половицам, заглянул на каждую полку и даже в печь, но больше ничего не нашёл.

Ну ладно, ещё свидимся, Платон Грачёв, и я засуну в твою глотку издевательскую записку, которую ты мне оставил. Ему, видите ли, интересно наблюдать за мной. Тьфу!

Я вернулся к машине и поехал в Москву. Не знаю, зачем ему понадобился мой телефон, но наверняка родные уже с ума сходят от волнения.

Вдавив педаль газа, я полетел по идеально ровной дороге к виднеющемуся вдали городу.

Однако я ошибся. Все домашние так заняты своими делами, что никто мне не звонил в последние дни. Я не стал рассказывать о том, что случилось, и соврал, что потерял телефон.

— Хорошо что ты приехал. С утра выехала из Торжка машина с манаросами, — сказал дед, облизывая ложку из-под ореховой пасты. — Дима в лабораторию заказывал ингредиенты, и твои манаросы тоже едут. Плохо, конечно, без Лаврового базара. Но городские власти говорят, что через месяц закончат ремонт, и он снова откроется.

— Я слышал, что продавцам власти возместили ущерб, поэтому никто не в обиде, — вставил Дима.

Он небольшими глотками пил рябиновую настойку.

— Это хорошо. А то у Лиды в лавке тоже кое-какие сборы заканчиваются, поэтому придётся попросить Валеру выслать уже упакованные, — дед с довольным видом откинулся на спинку стула.

— Когда собираетесь аптеки открывать?

— Через пару недель, — ответил отец. — Нужен хороший запас, а то за день всё раскупят, и придётся снова закрываться.

Настя прыснула. Она кормила виноградом Шустрика, который настолько округлился, что даже лап не видно было.

— Ты бы не закармливала его, — предупредил я.

— Пусть ест, если хочет. Он может сам достать всё что заблагорассудится, — махнула она рукой. — Позавчера спрятала от него коробку конфет с орешками. Сегодня вспомнила о ней, и хотела угостить маму, но коробка оказалась пустой. Твой Шустрик не только шустрый, но и хитрый, — она пожурила пальцем, но зверёк лишь блаженно прикрыл глаза и зачирикал.

— Как подготовка к турниру? — поинтересовалась у меня Лида.

— Готовлюсь, — пожал я плечами. — Ничего сложного.

— Я приду болеть за тебя, поэтому не опозорь меня перед подружками, — строго посмотрела на меня Настя. — Они только и говорят о тебе. Какой ты весь из себя замечательный, красивый и умный.

— Они правы. Я именно такой, — подмигнул я ей.

Настя закатила глаза, встала из-за стола и вышла из столовой.

Я дождался, когда приедет машина с манаросами от Савельевых и пошёл в лабораторию, готовить сыворотку «Правды». Наверняка Демидов ждёт не дождётся, когда зелье будет готово.