Демон Жадности. Тетралогия (СИ) - Розин Юрий

Вновь вернулась та скованность, что я ощущал после прорыва до Хроники и к которой уже успел привыкнуть.

Зато их энергоемкость возросла поразительно. Я мысленно оценивал – сейчас во мне хранилось маны примерно вчетверо больше, чем у среднего артефактора той же стадии. Эффект «закалки» от прохождения через них океана силы из сферы сработал в синергии с «Хроникой четвертой магической башни», многократно усилив пропускную способность.

И главное – время. Хотя я и отдал львиную долю маны из сферы своим бойцам, Маска взяла свое без остатка. Запас времени, отмеренный до начала необратимой деградации, который до битвы исчислялся парой недель, теперь вырос почти до двух лет.

Два года жизни. Не свободы, нет – два года, чтобы найти следующий источник питания. Но это все‑таки были два года.

Правда, здесь начиналась настоящая проблема. Цена следующего шага. Прорыв на Эпилог Хроники. Мысленно прикинув золотой эквивалент, я сдержал новый приступ нервного смеха, теперь уже горького.

Десять миллиардов. Десять миллиардов золотых. А просто чтобы оставаться в текущей форме, ежемесячно требовались сотни миллионов. Суммы, немыслимые для малых стран. Даже ограбив весь Амалис, я бы не собрал и половины.

Вывод был прост и неутешителен. Рано или поздно дорога в Роделион станет неизбежной. Только там, в этом гигантском котле ресурсов и амбиций, можно было найти достаточно, чтобы продолжать жить.

Я откинулся на спинку кресла, погасив золотой свет в глазах. Нет. Не сейчас. Об этом я подумаю позже. Сейчас нужно было вернуться к своим, к роте, к той войне, которую я сам и начал. До Роделиона еще предстояло разобраться с пиратским советом Перекрестка. И только тогда можно будет задуматься о том, чтобы двигаться дальше.

Первым делом после возвращения на базу тридцать пятой дивизии я отправился не в свою каюту и не к начальству, а прямиком в портовый терминал, откуда послал через штабную связь короткое зашифрованное сообщение в Баовальд – не «возвращайтесь», а конкретный набор кодовых фраз, означавших «задача выполнена, готовьтесь к новому назначению, ждите дальнейших указаний».

Затем интересовался у работников порта, доставляли ли что‑нибудь для меня или моей роты. Портовый чиновник, нервно теребя пергамент, подтвердил: да, корабль «Скальд» прибыл с грузом, адресованным лично капитану Маку Мариону и капитан корабля отказывается пускать на корабль кого‑либо кроме Мака Мариона.

Направившись к названному доку, я увидел его. Изящный, с обводами боевого корабля, но без опознавательных знаков, если не считать небольшого герба в виде стилизованной горной гряды на носу.

Он был больше стандартных суден Коалиции, но выделялся не только размером. Вряд ли, конечно, Кабан послал мне какой‑то из своих лучших кораблей, скорее просто «один из многих», но даже так в каждой линии, каждой детали, каждом сантиметре «Скальда» чувствовался уровень, превосходящий все, что я видел когда‑либо раньше.

Ощущение было примерно такое, как если бы я за всю жизнь не видел ничего лучше какого‑нибудь Соляриса, и вдруг передо мной остановился 911‑й или вообще Фантом.

Простояв несколько минут, завороженно глядя на корабль я направился к трапу «Скальда».

Навстречу мне тут же вышел мужчина лет пятидесяти, с обветренным лицом моряка и пронзительными голубыми глазами. Его аура уверенно светилась на уровне Развития Хроники.

– Капитан Бардо, – представился он, щелкнув каблуками. – Вы – капитан Марион. Груз доставлен в полном объеме. – Он сделал паузу, обводя рукой корабль. – И сам «Скальд» с экипажем также передаются под ваше управление, не в счет оплаты, а в качестве особой благодарности за оперативность. Команда – сто человек. Шестьдесят четыре на Развязке Истории, тридцать на Развязке Сказания, пятеро на Прологе Хроники, ну и я, ваш покорный слуга. По вашему усмотрению – останемся независимым ресурсом или вольемся в ряды Коалиции под вашим началом. Да, разумеется, еще вот это.

Он протянул мне плотный конверт из дорогой бумаги с восковой печатью. Немного оглушенный новостью о том, что мне не просто привелзи чемодан с деньгами на Ролс‑Ройсе, но и подарили сам Ролс‑Ройс, я принял конверт и вскрыл его.

Рекомендательное письмо за подписью графа Баргана фон Зейсмалина было составлено идеально – сдержанно, но убедительно, расхваливало мои «таланты стратега и лидера» без лишней лести. Мысленно я послал графу очередной поклон. Он исполнял свои обещания с размахом.

– Покажите груз, – распорядился я.

Спустившись в трюм, я замер. Отсеки были забиты под завязку. Сундуки с золотыми слитками, ящики с отсортированными драгоценными камнями, стеллажи с аккуратно разложенными артефактами всех уровней – от безупречных Историй до нескольких мощных Хроник. На тщательный осмотр всего этого ушло бы несколько дней.

– Есть опись? – спросил я у Бардо, стоя на фоне этого богатства.

– Безусловно. – Капитан протянул мне толстый гроссбух в кожаном переплете. – Полная спецификация с указанием средней рыночной стоимости. Суммарная оценка… впечатляет.

Я пролистал несколько страниц. Цифры были астрономическими. Этого хватило бы не только на безбедное существование, но и на полное перевооружение роты с лихвой.

– Груз пока остается на корабле, – сказал я, закрывая гроссбух. – Обеспечьте охрану.

– Слушаюсь.

Я вышел на палубу, сжимая в руке гроссбух. Теперь с этим богатством нужно было работать. И первый шаг – визит к замкомдиву. Правда, визит мной был запланирован далеко не дружественный.

Дверь в кабинет замкомдива с грохотом отлетела в сторону, не выдержав напора чистой маны, которую я вытолкнул перед собой как таран. Двое стражников, пытавшихся преградить путь, откатились по стенам, едва удерживаясь на ногах.

В кабинете царила деловая атмосфера. Замкомдив, суровый как всегда, стоял над картой, разложенной на огромном столе, и о чем‑то говорил двум майорам. Все трое резко обернулись на грохот. Лицо замкомдива стало маской из гранита.

– Простите, полковник! – один из охранников, влетевший вслед за мной, вытянулся по струнке, его лицо было бледным. – Мы не смогли…

– Выйдите, – голос замкомдива прозвучал тихо, но с такой железной интонацией, что стражники, не говоря ни слова, развернулись и исчезли. Он перевел взгляд на майоров. – И вы. Ожидайте в коридоре.

Офицеры, бросив на меня взгляды, полные любопытства и осуждения, поспешно ретировались. Замкомдив негромко щелкнул пальцами, и дверь сама захлопнулась, защелкнувшись на магический замок. В кабинете воцарилась тишина, нарушаемая лишь моим тяжелым дыханием.

– Капитан Марион, – замкомдив медленно прошелся взглядом по мне, с головы до ног, оценивая мой вид, мое настроение. – Что настолько важное вы хотели обсудить, что сочли возможным ворваться ко мне, сметая охрану и попирая все мыслимые протоколы субординации?

Я стоял, сжимая кулаки, чувствуя, как ярость пульсирует в висках.

– Я хочу обсудить гибель шестидесяти двух человек из моей роты, – выдохнул я. Мои слова прозвучали глухо, как удар по дереву.

Замкомдив тяжело вздохнул, отодвинулся от стола и сел в свое кресло. Его движения были размеренными, обдуманными.

– Я ожидал этого разговора. Но мне нечего вам сказать. Бойцы вашей роты согласились на выдвинутые вами же условия. Добровольно. Их никто не принуждал. Более того, поскольку операция в Амалисе проводилась на заведомо невыгодных для Коалиции условиях и исключительно по вашему личному запросу, использование вашей роты в качестве авангарда было вполне оправданным решением с тактической точки зрения. Риск был просчитан и… реализован.

– Значит, статус «особого актива» означает, что мной и моими людьми можно помыкать как заблагорассудится? – я сделал шаг вперед, и мой голос зазвучал резче. – Несмотря на все, что я уже сделал для дивизии? Ни одну мою миссию нельзя назвать проваленной! Я принес вам больше пользы, чем половина полков!

– Нет, капитан, – замкомдив покачал головой, его глаза сузились. – Разумеется, нет. К вам предполагается особое отношение, но лишь с точки зрения контроля за вашими… нестандартными методами, а также в связи с особым артефактом, вам принадлежащем.