Шеф с системой. Империя вкусов (СИ) - "Afael"

— Ладно, — буркнул он наконец. — Попробую. Только если завтра утром голова раскалывается — не ори на меня. Дай часок прийти в себя, и работать буду.

— Договорились, — согласился я. — Приходи завтра в восемь утра. Адрес знаешь — дом Кондратьевых.

— Хороший дом, — усмехнулся Степан. — Только порядок немного навести.

— Время покажет. Итак, завтра в восемь?

— Буду, — кивнул плотник и уже собирался закрыть дверь, но вдруг остановился. — Слушай, хозяин. А если я… сорвусь? Опять запью?

— Тогда я найду другого плотника, — честно ответил я. — Но дам тебе второй шанс через неделю. Я не твоя совесть и не твоя нянька. Я просто человек, который даёт работу. Берёшь — бери. Не берёшь — не бери.

Степан молча кивнул и закрыл дверь.

Когда мы отошли, Варя недоуменно посмотрела на меня:

— Опять Степан запил. Я думала он сейчас не пьет, потому и привела тебя сюда. Зачем ты его нанял? Может не прийти завтра, может прийти пьяным, может вообще работу бросить через день.

— Может, — согласился я. — Но я видел его инструменты. Видел, как он на них смотрит. Для него плотницкое дело — не просто работа. Это всё, что у него осталось. Люди не просто так пьют, Варя. Кто-то от скуки, это да, но Степан пьёт от горя. Горе можно вылечить.

— Чем? Добрыми словами? — скептически спросила она.

— Работой, — ответил я. — Достойной платой и тем, что кто-то в тебя поверил, когда все остальные уже махнули рукой. Может, не сработает. Может, он завтра придёт пьяный, и я его отправлю, но если есть хотя бы шанс вернуть хорошего мастера к жизни — я попробую.

Варя задумалась, медленно кивая:

— Ты странный, Александр.

— Я вижу не то, что человек есть сейчас, — сказал я. — А то, кем он может стать, если ему дать шанс.

В её глазах мелькнуло понимание. Может быть, она вспомнила себя вчерашнюю — дикую, злую, с ножом в руке, готовую драться за свой дом. И то, как я увидел в ней не врага, не попрошайку, а партнёра. Как накормил и предложил строить будущее вместе.

— Спасибо, — тихо сказала она.

— За что?

— За то, что ты такой. Странный, но… правильный.

Я усмехнулся:

— Посмотрим, скажешь ли ты так же, когда Степан завтра не придёт.

Но в душе я надеялся, что придёт. Очень надеялся.

К вечеру мы вернулись домой с полными руками покупок. Матвей с детьми уже закончили уборку второго этажа и с гордостью показывали результаты.

— Мастер, смотри! — кричал Петька. — Мы три комнаты вычистили!

— Молодцы, — похвалил я. — Сегодня все поработали на совесть.

Вечером мы снова собрались за общим столом. Я приготовил простое, но сытное рагу из овощей, купленных на рынке. Ничего особенного — просто морковь, лук, репа, остатки мяса, немного масла и соли, но после тяжёлого рабочего дня даже простая еда казалась пиршеством.

Ели в тишине — все устали, но это была приятная усталость. Та самая усталость, когда ты знаешь, что день прожит не зря.

Когда ужин закончился, я попросил Варю и Матвея выйти со мной, поговорить.

— Дети, идите спать, — сказал я остальным. — Завтра снова рано вставать.

Когда мы остались втроём, я налил всем по кружке травяного чая и сел напротив.

— Мы заложили фундамент, — начал я. — Но это все мелочь, а работы еще полон возок. Нам нужны деньги, и быстро. У меня есть план.

Варя и Матвей напряжённо слушали.

— Завтра, — продолжил я, — мы начинаем зарабатывать. Я буду готовить пирожки, Матвей будет мне помогать. Самые вкусные пирожки, какие этот город когда-либо пробовал, а вы будете их продавать.

— На рынке? — спросил Матвей.

— Нет, — покачал я головой. — Не на рынке. Там конкуренция слишком большая, и гильдии нас задавят в два счёта. Мы пойдём другим путём.

— Каким? — заинтересовалась Варя.

— Дети под твоим руководством станут «летучим отрядом». Вы будете разносить горячие пирожки прямо в мастерские, на стройки, в лавки — туда, где работают люди и где им нужен быстрый обед. Первая служба доставки еды в этом городе.

Варя и Матвей переглянулись.

— Это… необычно, — медленно сказала Варя.

— Именно поэтому сработает, — улыбнулся я. — Никто другой так не делает. Мы будем там, где нас не ждут. И мы будем продавать не просто пирожки, а удобство и вкус. Представь: плотник работает на стройке, голодный, устал. Обеденный перерыв — час, но до ближайшей харчевни идти полчаса туда и полчаса обратно. Времени поесть нормально нет и тут приходит ребёнок с горячими, вкусными пирожками. Прямо к нему. Он платит недорого и ест, не отходя от работы. Удобно?

— Очень, — признала Варя.

— А детям это безопасно? — забеспокоился Матвей.

— Младших не пошлём — только Петьку, Семку и Варю, — ответил я. — Начнём со Слободки. Здесь всех знают, никто не тронет. Когда наладим дело, расширимся — есть в городе ремесленные кварталы, порт, строительные площадки. Там рабочие голодные, денег не жалеют на горячую еду.

— А гильдии? — спросила Варя. — Они же контролируют торговлю.

— Контролируют стационарные точки — лавки, рынки, — усмехнулся я. — А мы будем мобильными. Пришли, продали, ушли. Пока они поймут, что происходит, мы уже заработаем на ремонт дома.

Варя прищурилась:

— Хитро, но рискованно.

— Всё, что приносит деньги, рискованно, — пожал я плечами. — Но риск рассчитанный. Первую неделю — только Слободка. Обкатаем схему, поймём, сколько пирожков нужно, как быстро продаём. Потом начнем расширяться.

— А если гильдии всё-таки узнают? — не унимался Матвей.

Я медленно поставил кружку на стол. В моём голосе, когда я заговорил, прозвучала сталь:

— Если узнают — пусть попробуют остановить. Они закрыли передо мной двери? Отлично. Я найду окна. Они закроют окна — я пролезу через дымоход, а если попытаются применить силу…

Я посмотрел на Варю и Матвея:

— Я не пойду на поклон к тем, кто хотел заставить меня платить взятки за право честно работать. Они создали свою монополию? Их право, но моё право — обходить их, как мне вздумается. Я не нарушаю их правил — я играю в другую игру, где их правила не работают.

— Но они могут пожаловаться городской страже, — осторожно сказал Матвей.

— Пожалуются — разберёмся. На какое именно правило городского устава я нарушаю, продавая еду на улице? Гильдии контролируют стационарную торговлю, рыночные места, а я торгую не на рынке. У меня нет лавки. Я готовлю у себя дома и разношу. Это не торговля — это… личная инициатива.

Варя усмехнулась:

— Хитро. Им даже не к чему придраться.

— Найдут к чему, если захотят, — трезво оценил я. — Но к тому времени, как они разберутся, что происходит и как нас остановить, мы уже заработаем достаточно, а там видно будет.

— А если они пришлют людей? — спросила Варя. — Запугивать, товар портить?

Я посмотрел ей в глаза:

— Тогда вспомним, что мы уже сталкивались с худшими вещами, чем жадные торгаши. Я не испугался князей и бояр на севере — не испугаюсь купеческих гильдий здесь.

В комнате повисла напряжённая тишина. Варя и Матвей переглянулись.

— Значит, война? — тихо спросил Матвей.

— Нет, — покачал я головой. — Война — это когда обе стороны знают, что дерутся, а мы просто будем делать своё дело. Если они захотят превратить это в войну — их выбор, но я драться не собираюсь. Я собираюсь побеждать.

Варя медленно кивнула, и в её глазах загорелся азартный огонёк:

— Мне нравится. За наше будущее — и к чёрту гильдии.

— За наше будущее, — подхватил Матвей, поднимая кружку.

— За то, чтобы строить, а не просить разрешения, — добавил я.

Мы чокнулись кружками с отваром, и в этот момент я понял — нашёл правильных людей. Тех, кто готов не просто работать, но и рисковать. Бороться. Побеждать.

Когда они разошлись спать, я ещё долго сидел у огня, обдумывая завтрашний день. Впереди было много работы, много трудностей, много неизвестного.

Но я был готов. Команда собрана. Завтра начинается настоящая игра.

Глава 8

Утром мы втроём сидели за столом, пока дети ели кашу, я высыпал на стол наш капитал — мешочек с серебряными и медными монетами. Звон металла привлёк внимание.