— Я не позволю сломать то, во что я верю! — кричал он, размахивая мечом.
Его клинок прошел сквозь защиту двух бойцов, оставив глубокие раны. Норрис двигался не как новичок — в его движениях читались приемы, которым его обучил Бартоломей. Низкие уклоны, быстрые контратаки, использование импульса противника против него самого. Не хватало лишь опыта применения этих движений.
Мари тем временем методично расстреливала врагов из-за укрытия. Ее стрелы находили цель с поразительной точностью. Каждый выстрел попадал в жизненно важные точки.
Эрик поддерживал товарищей заклинаниями. Он создавал барьеры там, где это было необходимо, ослеплял противников вспышками света, связывал их ноги магическими путами. Его действия были четкими и продуманными.
— Невозможно! — прорычал Сандр, видя, как его элитный отряд терпит потери от трех молодых Охотников. — Это же С-ранговые слабаки! Как они могут…
— Потому что мы сражаемся за то, во что верим! — крикнул Норрис, парируя удар одного из противников и приближаясь к главе операции. — А вы — просто следуете приказам!
Бой продолжался почти двадцать минут. Холл «Последнего Предела» превратился в руины — стены были изрешечены пулями, пол покрыт кровью и обломками. Некоторые из защитников пали, но унесли с собой бойцов Гильдии.
Мари уже израсходовала половину стрел, но продолжала стрелять. Эрик начинал уставать от постоянного использования магии, но не прекращал создавать барьеры. Норрис был весь в крови, своей и чужой, но не отступал ни на шаг.
— Сколько же можно⁈ — взревел Сандр, вытаскивая свой меч. — Убейте их уже наконец!
Он лично ринулся в атаку, решив покончить с этим безобразием. Его целью был Норрис — лидер защитников, моральный стержень обороны.
Сандр был опытным бойцом, усиленным эссенцией, но оставившим свою волю. Его удары были быстрыми и точными. Норрис пытался парировать, но разница в уровне была слишком велика.
Клинок Сандра прошел сквозь защиту молодого Охотника и вонзился в его плечо. Норрис закричал от боли и упал на одно колено.
— Наконец-то, — прошипел Сандр, занося меч для финального удара.
Но в этот момент произошло то, чего никто не ожидал. Норрис поднял голову, и в его глазах горел не страх, а ярость. Ярость человека, который готов умереть, но не сдаться.
— За «Последний Предел»! — закричал он и, собрав последние силы, нанес удар.
Его меч прошел между ребер Сандра, пронзив легкое. Командир Отряда Особого Назначения отшатнулся, глядя на кровь на своей форме с недоумением.
А затем он пришел в бешенство.
— Мелкая мразь! — заорал Сандр и одним страшным ударом отсек Норрису левую руку.
Молодой человек рухнул на пол, потеряв сознание от болевого шока. Мари закричала от ужаса, увидев, как кровь товарища растекается по мрамору.
— Норрис! — она бросилась к нему, забыв об осторожности.
— Мари, не надо! — крикнул Эрик, но было поздно.
Сандр схватил девушку за горло и приставил клинок к ее шее.
— Все! — рявкнул он своим людям. — Хватит играться! Добивайте их всех!
В этот самый момент восточная дверь здания взорвалась внутрь.
* * *
Дверь разлетелась на куски от крепкого удара ноги.
Тишина, которая воцарилась в холле, была оглушительной.
Я обвел взглядом разрушенный холл. Перевернутая мебель, изрешеченные стены, кровь на полу. В углу лежал без сознания Норрис, рядом с ним — его отрубленная рука. Эрик, истощенный магическими усилиями, едва держался на ногах.
А посреди всего этого кошмара стоял мужчина в форме Отряда Особого Назначения, держа Мари как заложницу.
Воздух в холле стал холоднее. Гораздо холоднее.
— Дарион Торн, — произнес мужчина, и в его голосе звучали нотки триумфа. — Наконец-то. Главный террорист собственной персоной.
Я не ответил. Просто смотрел на него. И на то, что он сделал с моими людьми.
— Сдавайся! — крикнул он. — Я убью девчонку, если ты пошевелишься!
Тень вышел из-за моей спины. Его размеры увеличились, а по бокам от основной морды проступили еще две головы. Цепи из черного пламени начали появляться в воздухе вокруг него.
— Думаешь, меня напугает твоя дворняжка? — презрительно усмехнулся боец Гильдии. — У меня пятьдесят человек! Что ты можешь сделать против…
Он не закончил фразу. Потому что увидел мое лицо.
На нем не было ни гнева, ни ярости. Было нечто гораздо более страшное. Холодное, абсолютное безразличие человека, который принял решение убить всех в этой комнате.
— Мари, — сказал я тихо. — Закрой глаза.
То, что произошло дальше, можно было бы назвать резней. Но это было бы неточно.
Резня подразумевает хаос, неразборчивость, потерю контроля. То, что я устроил в холле «Последнего Предела», было чем-то совершенно иным. Это была хирургически точная, методичная работа профессионала.
Я не использовал никаких особых техник. Просто двигался среди противников как размытая тень, нанося точные, экономичные удары. Мой меч двигался по самым коротким траекториям, каждое движение было рассчитано на максимальную эффективность.
Первыми пали те, кто стоял ближе всего ко входу. Они даже не успели понять, что происходит — просто внезапно обнаружили, что не могут дышать из-за перерезанного горла.
Затем я методично прошелся по периметру холла, устраняя тех, кто попытался занять оборонительные позиции. Некоторые пытались стрелять, но их пули проходили сквозь воздух там, где я был мгновение назад.
Глава операции отпустил Мари и попытался дать команду к отступлению, но обнаружил, что командовать больше некем. Его элитный отряд исчезал с пугающей скоростью. Уцелевшие уже пытались бежать.
— Невозможно, — прошептал он, наблюдая, как я без усилий расправляюсь с его людьми. — Ты же человек… Всего лишь человек…
Тень тем временем занимался своими делами. Его три головы разрывали тех, кто пытался сбежать, а цепи из черного пламени опутывали и сжигали тех, кто надеялся спрятаться.
Через две минуты в живых осталось только трое: командир отряда и двое его подчиненных, которые забились в угол и молили о пощаде.
Я подошел к командиру Отряда Особого Назначения. Он все еще сжимал в руках винтовку, но его руки дрожали так сильно, что прицелиться было невозможно.
— Ты… ты монстр, — выдохнул он.
— Нет, — спокойно ответил я, приставив острие меча к его горлу. — Я просто человек, которого вы разозлили.
— Мы… мы выполняли приказы! — отчаянно пытался оправдаться Сандр. — Мы служим империи! Боремся с терроризмом!
— Тебе дали команду, и ты всех загрызешь, — сказал я, и в моем голосе не было ни капли эмоций. — Вот только пес может нарваться на большие неприятности, если раскроет свою пасть не на ту цель.
Я не дал ему ответить. Мой клинок прошел сквозь его горло одним плавным движением. Мужчина, имя которого мне было совсем не интересно, рухнул на пол, его глаза еще несколько секунд выражали удивление, а затем потускнели.
Двое оставшихся бойцов смотрели на меня с ужасом.
— Пожалуйста, — прошептал один из них.
Я посмотрел на них внимательнее. Действительно, в их глазах проступали знакомые черные вены.
— Убирайтесь, — сказал я тихо. — И передайте Риверсу, что я приду за ним.
Они не заставили повторять им дважды. Оба Охотника бросились к выходу и исчезли в ночи.
Когда звуки боя стихли, я подошел к Норрису. Молодой человек был без сознания, но дышал. Мари и Эрик стояли рядом с ним, пытаясь остановить кровотечение.
— Как он? — спросил я, опускаясь на колени рядом с раненым.
— Кровотечение остановили, — ответила Мари, ее голос дрожал. — Но рука…
— Рука — это не главное, — сказал я, осторожно проверяя пульс Норриса. — Главное, что он жив. И что он показал себя настоящим воином.
Норрис слабо открыл глаза и увидел меня.
— Дарион? — прошептал он. — Мы… мы держали оборону. Как учил Бартоломей. Мы держались…
— Да, — кивнул я, кладя руку на его здоровое плечо. — Вы отлично справились. Все вы. Я горжусь вами.
