Личный аптекарь императора. Том 7 (СИ) - Золотарев Егор

Провозившись до обеда с манаросами и зельями, после звонка мы с командой поднялись на первый этаж и двинулись к столовой. Издали я увидел Семена, который выглядел напряженным и всматривался в лица мимо проходящих студентов.

— Сеня, здорова! — махнул я ему рукой.

Заметив меня, он с облегчением выдохнул и поспешил навстречу. Мы обменялись рукопожатиями.

— Что-то случилось? — спросил я, обратив внимание на то, как нервно оглядывается.

— Да, случилось. Мы можем поговорить… наедине? — прошептал он. Даже голос какой-то странный. Заболел, что ли?

Мы зашли в ближайший пустой кабинет. Сеня плотно закрыл дверь и уставился на меня.

— Ну что? Выкладывай. С Аурикой поссорился? — спросил я.

Однако он ничего не ответил, а быстро подошёл ко мне на ходу вытаскивая из-за пояса большой кинжал и, размахнувшись, ударил меня в грудь, вонзив оружие по самую рукоять.

— За что? — прохрипел я, падая на пол.

Друзья-читатели, спасибо за то, что остаётесь с нами! Будем благодарны вашей поддержке в виде лайков. Это поможет другим читателям при выборе книги. Приятного чтения!

Глава 11

Острая боль разлилась по телу. Сеня, вонзив в мою грудь кинжал, просто развернулся и двинулся к двери. На его лице не дрогнул ни один мускул. Не было ни сожаления, ни сочувствия — ничего. Как такое возможно, ведь мы были друзьями? Или не были?

А может, он один из тех, кто ненавидел меня и род Филатовых и нарочно играл роль друга, чтобы поближе подобраться? Если так, то он настоящий артист. Я ни разу не усомнился в его искренности.

Я смотрел, как Семен уходит и по привычке втянул носом. Стоп! Это не он! Эфир принадлежал совершенно другому человеку, притом гораздо старше. Но… как? Снова иллюзия? Об этом я подумаю потом, а сейчас мне нужно сделать всё возможное, чтобы выжить.

Кинжал сидел в моей груди, причиняя неимоверную боль. Боль, от которой хотелось орать во всё горло и избавиться любым способом. Так, Валериан, соберись. Кинжал трогать нельзя, ведь тогда кровь потоком хлынет из раны, и я просто не успею ничего сделать и умру прямо здесь.

Я окунулся вглубь себя и начал выискивать все эфиры, что содержатся в моём теле. Ага! Нашел хорошее обезболивающее. Эфир черники. Черничное варенье я ел с блинами за завтраком.

Эфира было совсем мало, ведь с завтрака прошло уже достаточно времени, но всё же это лучше чем ничего. Отправив эфир к ране, я усилил его насколько мог. Уже через несколько секунд мне стало лучше. Боль больше не разливалась по всему телу, а концентрировалась в одном месте и приглушилась. Теперь нужно заняться раной.

Чтобы остановить кровь, мне потребовались ресурсы собственного тела. Я схватился за рукоятку и понемногу начал вытягивать кинжал из раны, одновременно блокируя повреждённые ткани и сосуды с помощью кровяных сгустков. Хорошо, что лезвие прошло чуть правее сердца, ведь тогда бы мне точно было гораздо сложнее справиться с ранением.

С нечеловеческим рыком я вырвал кинжал из тела и отбросил в сторону. Чтобы не потерять сознание, мобилизовал все ресурсы своего организма. На это потребовалась почти вся мана, что накопилась в источнике.

Мне потребовалось время, чтобы прийти в себя. Отдышавшись и восстановив бешено бьющееся сердце, я приподнялся на локте. С коридора раздавался топот множества ног, разговоры и веселый смех. Рубашка и пиджак были пропитаны моей кровью. Ослабшие ноги до сих пор дрожали.

Сначала я хотел просто выползти из кабинета и обратиться за помощью, но потом понял, что мне никто так хорошо не поможет, как я сам. Только нужны эфиры. Много эфиров.

Липкими от крови пальцами я вытащил из кармана телефон и набрал номер Щавеля.

— Алло, Саша, добрый день. Как ваши дела? — послышался его бодрый голос.

— Олег Николаевич, мне… нужна ваша… помощь, — я старался говорить спокойно, но всё равно получилось прерывисто.

Даже говорить мне удавалось с трудом, ведь я почти использовал все свои силы на то, чтобы остановить кровь. Однако она продолжала сочиться из открытой раны.

— Саша, что случилось? Где вы? — встревожился он.

— Я в академии… Ранен… Мне нужны манаросы из… оранжереи, — просто выдыхал слова, чтобы не тратить на них много энергии.

— Какие манаросы? Я вам сейчас же принесу. Опять что-то случилось в лаборатории?

— Нет… Я в кабинете… под номером три. Принесите зверобой, багульник… крапиву… тысячелистник, целокорень, живинку и багряник.

— Понял. Я уже в оранжерее, поэтому соберу и принесу, — торопливо ответил он и добавил. — Может, лекаря вызвать?

— Нет, не надо лекаря. Только травы. Они помогут лучше лекаря.

— Ясно-ясно. Я скоро буду. Держитесь! — он сбросил звонок, а я опустил руку с телефоном на пол. Она вдруг стала такой тяжелой, что я с трудом держал телефон возле уха.

Олег Николаевич прибежал через десять минут. Именно прибежал. Он весь раскраснелся, задыхался и покрылся испариной.

Забежав в кабинет и увидев меня окровавленного на полу, он заохал и рухнул возле меня на колени, совершенно не заботясь о том, что может испачкаться.

— Саша, что случилось? Ой-ё-ёй, что же это, а? Кто же вас так?

— Не знаю, — прохрипел я и потянулся к корзине, которую он держал в руках.

Вывалив все растения прямо на себя, а перебрал их, некоторые отправляя в рот, а остальные переминая в руках и прикладывая к ране. Процесс заживления пошёл. Некоторые эфиры принялись стягивать края раны, другие снимали воспаление, третьи убирали боль и нормализовали состояние.

Щавель пытался мне как-то помочь, но я оттолкнул его руку. Сам разберусь. Он мне только мешает.

Когда с растениями было покончено, я вытянулся на полу, контролируя процессы, происходящие внутри.

— Саша, вы лежите, а я сейчас охрану позову, — Щавель поднялся на ноги и торопливо двинулся к двери.

Я не стал его останавливать. Служба безопасности академии должна знать об инциденте, но я никому не скажу, что зашёл сюда с Сеней. Ведь это был не он. Не знаю, как получилось чужому человеку наложить на себя образ Сени, но я сразу почувствовал неладное и сначала принял это за волнение. Он вёл себя не так как обычно. И голос был другим. К тому же лицо было лишено любой мимики. Будто и не лицо вовсе, а маска какая-то.

Поразмыслив, я понял, что нужно доложить об этом Демидову. Когда Щавель с начальником службы безопасности и двумя охранниками вбежали в кабинет, я уже сидел за преподавательским столом и разговаривал с главой тайной канцелярии.

— Хорошо, Роман Дмитриевич. Жду вас.

— Филатов, кто напал на тебя⁈ — взволнованно уточнил у меня начальник службы безопасности.

Понимаю, зрелище не для слабонервных.

— Я не знаю. Незнакомый мужчина, — пожал я плечами и осмотрел рану.

Она уже зарубцевалась и почти не болела.

— Какой такой незнакомый мужчина? Как он проник на территорию академии⁈

— Мне-то откуда знать? — я откинулся на спинку кресла и обратился к профессору. — Олег Николаевич, если вам не сложно, принесите стакан компота из столовой. Не хочу разгуливать в таком виде и пугать студентов.

— Конечно, — он резво побежал к двери, но на пороге остановился и уточнил. — А может, лучше чего-нибудь поесть?

— Нет, спасибо. Просто в горле пересохло. Много крови потерял.

— Да-да, верно. Надо много пить. Я сейчас, — он захлопнул за собой дверь, а начальник службы безопасности набросился на меня с вопросами.

Он хотел узнать, как выглядит нападавший, но я не мог его описать, ведь не знал его истинную личину.

— Ну хоть во что он был одет? — всплеснул руками мужчина, после того как несколько десятков вопросов нисколько не продвинули его к понимаю того, кто напал на меня.

— Он был в костюме академии. Светлая рубашка, — описал я.

— А возраст? Хотя бы примерно.

Я воссоздал в памяти его эфир. Он явно принадлежал не молодому человеку. Скорее всего, мужчине лет сорока. Может, пятидесяти. Об этом я сказал начальнику. Тот передал мои слова по телефону охране у двери и предложил подвезти меня до дома, но я отказался. Сам доберусь. К тому же сейчас должен подъехать Демидов.