Он вышел из подвала и капнул на пожухшую траву. Та вмиг почернела. Всё ясно — яд. Затем была жидкость, которая никак не реагировала ни на что. Он решил его оставить на потом и взял пробирку с жидкостью, мерцающей зеленым светом. Мох, росший у порога двери в подвал прямо на глазах начал зеленеть и распускаться. Это явно целебное средство.
Грачёв наклонился и капнул зелье на сквозную рану на стопе. Сначала ничего не почувствовал, но вскоре заметил, что края раны начали затягиваться. Воодушевившись, он облил раны и с радостью и облегчением наблюдал за тем, как всё заживает. Что ещё сильнее радовало — таких зелий было целых пять.
Почувствовав себя лучше, он вытащил труп бездомного на улицу и спрятал под строительным мусором. Затем наведался в свой тайник с артефактами и посетил скит, в котором выполнял заказ. Очень дорогой заказ. Самый дорогой заказ в своей жизни.
Забрав свои вещи, инструменты и запчасти артефакта, он оставил записку для Филатова и вернулся в жилище бродяги. Активировав артефакт «Щит Междумирья», который разработал ещё его дед для тех, кто хочет спрятаться от менталистов, он продолжил работу. Правда, сказывалось отсутствие двух пальцев.
Ему не терпелось доделать артефакт и взяться за зелья. Он намерен разложить их на составляющие и создать точно такие же. И он не сомневался, что у него это получится, ведь считал, что нет в мире более искусного мастера, чем он.
Глава 11
Мы с друзьями приехали в поместье. Экономка ждала нас с горячим обедом.
— Чем мы сегодня будем заниматься? — спросила Аурика, попивая облепиховый чай с грушевым сиропом.
— Сначала нам с Сеней нужно пройтись по оранжерее… — начал было я, но Лена прервала меня.
— Я хочу посмотреть аномалию. Ты же сам говорил, что она не опасная, — она положила руку мне на колено и заглянула в глаза. Ну лиса!
— Во-первых, я не говорил, что она безопасная. Даже обычный лес может быть опасен, не говоря уж про анобласть, — нравоучительно проговорил я. — Я лишь сравнивал её с тверской и новгородской. По сравнению с ними она действительно менее опасная. Во-вторых, девушкам не место в…
— Если ты забыл, мы не обычные девушки, а магини, — строго посмотрел на меня Лена. — Аурика лучше меня разбирается в растениях, поэтому мы не отравимся ядовитыми ягодами. Зато я её смогу защитить от хищников. Мы настаиваем на посещении аномалии!
— Поддерживаю! — кивнула Аурика. — Когда ещё представится возможность побывать в анобласти? Нас, аптекарей, туда вообще не пускают.
— Ну ладно, если вы настаиваете, — пожал я плечами. — Но первым зайду я и предупрежу Зоркого, а то будет как с баронессой Завьяловой.
— А что было с баронессой? — одновременно спросили девушки. В их глазах был неподдельный интерес.
Я вкратце рассказал о том, как Завьялова приняла Зоркого за монстра, а тот в ответ её так напугал, что чуть не свёл с ума.
— Вообще-то баронесса права. Зоркий — монстр, — сказал Сеня, гоняясь по всей тарелке за зелёным горошком.
— Нет, это уникальное существо, — возразил я. — Он не видоизменился, как другие мутанты. Просто новый неизученный вид.
— А Шустрик? — спросил Лена.
— Вот Шустрик — монстр, — улыбнулся я, вспомнив пушистика, который сейчас больше походил на плюшевую игрушку. — Он напоминает тушканчика, поэтому его можно отнести к семейству тушканчиковых. Просто энергия аномалии подарила ему возможность телепортироваться, иначе он бы просто не выжил в тех суровых условиях.
— Это точно. Без острых зубов, толстенного панциря или ядовитых шипов в аномалии не продержишься и нескольких дней, — сказал Сеня, но перехватив вопросительный взгляд Аурики, тут же добавил. — Я просто много читал про аномалии.
Пообедав, мы пошли в оранжерею. Пока Сеня проводил экскурсию в первом стеклянном здании, я пошёл проверить «Венец смерти». Растение немного подросло и пустило побеги. Если не мешать, оно должно превратиться в куст в форме шара с множеством мелких цветков. Оно не распространяется корнями, а только семенами, которых созревают, когда растение начинает умирать. Природа всё хорошо продумала, иначе лес превратился в безжизненную пустыню, ведь «Венец» настолько ядовит, что вокруг ничего не растёт, и никто не живёт в радиусе пяти метров.
Полив не требовался, как и другой уход, поэтому я вышел из оранжереи и сплюнул заблокированный ядовитый эфир. Пока девушки были заняты с Семеном, сходил к охотникам и спросил, не появлялся ли кто-то возле анобласти. Они ответили, что больше никто не приходил. Командир сказал, что им выделили довольствие ещё на троих охотников, поэтому он уже их нанял, а также установил камеры и теперь мог отслеживать анобласть по всему периметру.
Я снова вспомнил про Тайгана, который до сих пор не объявился. Что же ему мешает найти Грачёва, если в прошлый раз ему это удалось? Сегодня в полночь снова вызову его. Этот мерзавец-аретфактор украл мои зелья, и неизвестно, что он может сделать с их помощью. Особенно мне было жалко мой зельестрел.
Вскоре ко мне присоединились друзья, и мы все вместе направились к воротам аномалии. Я привёз с собой из Москвы огромную тыкву. Наверняка она придётся по вкусу моему желтоглазому другу.
— Мы зайдём вместе, но пока не позову, стойте у выхода, — предупредил я и притянул к себе за талию Лену. — А ты, моя дорогая, остаёшься за старшую. Ты должна защитить наших друзей-аптекарей.
Лена сначала с готовностью кивнула и даже козырнула, но потом вдруг как-то поникла и еле слышно проговорила:
— Я не уверена, что смогу. После того случая я в себе сильно сомневаюсь.
Она имела в виду своё пленение и серьёзное ранение телохранителя.
— Зато я в тебе нисколько не сомневаюсь, — твёрдо сказал я и полез за пазуху. — Но на всякий случай возьми мой пистолет. Стрелять умеешь?
— Пф-ф-ф, спрашиваешь, — фыркнула она, опытным движением вытащила обойму и, удостоверившись, что все восемь патронов на месте, засунула оружие себе за пояс.
Мы подошли к воротам, и я дал знак охотникам. Ворота бесшумно отъехали в сторону.
Оказавшись внутри, я двинулся вглубь леса, а ребята, как и договаривались, остались стоять у ворот. Зоркий не заставил себя долго ждать и спрыгнул с кроны высокого дерева прямо передо мной. В аномалии было ещё довольно тепло по сравнению с температурой за стеной, но листва уже пожелтела и начала осыпаться.
Я вручил Зоркому тыкву, в которую он тут же вгрызся зубами и смачно захрустел. Когда он с довольным видом отложил в сторону половину недоеденной тыквы, я протянул ему руку, которую существо тут же схватил двумя руками и доверчиво посмотрел большими желтыми глазами.
Я отправил ему мыслеобраз друзей, оставшихся у ворот. Он понял, что это значит, и в ответ создал иллюзию, как он стоит рядом с ними, а вокруг раскрываются цветы. Ну какой же он умница!
И тут мне пришло в голову, что у него могла остаться семья в савельевской анобласти, поэтому я тут же отправил ему мыслеобраз моей семьи, но, похоже, перехвалил его. Он ничего не понял и начал пририсовывать себя к ним.
Вдвоём мы вышли к ожидающим друзьям.
— Ух ты! — восхищенно выдохнула Лена, широко раскрытыми глазами рассматривая Зоркого.
Он был выше меня ростом чуть ли не в два раза, его чёрная кожа лоснилась, а жёлтые глаза, не мигая, изучали их.
В отличие от Лены, Аурика отошла за спину Семена и выглядывала оттуда.
— Можно к нему подойти? — шёпотом спросила Лена.
— Да. Не волнуйся, он знает, что вы друзья, и не тронет.
Лена медленно, будто боялась спугнуть, подошла к существу. Тот присел, чтобы быть с ней одного роста.
Вдруг Лена расплылась в улыбке, а затем весело рассмеялась.
— А он шутник, — сквозь смех выдавила она.
— Что случилось? Я ничего не увидела, — Аурика наконец осмелилась выйти из-за Сени и, взяв его за руку, подошла к нам.
