– В переговорах не бывает грабителей.
– Парень, заставляя загнанную в угол крысу сделать выбор, ты как раз нападаешь на нее с ножом. Ха-ха.
Дедушка разразился довольным смехом.
Похоже, ему понравилось, что я вытащил новую карту в самый подходящий момент.
– Хорошо, что ты не дал им времени подумать. Даже загнанная в угол крыса непременно сбежит, если дать ей время.
– Потому что, когда год закончится, это все станет бесполезным. – Я осторожно обратился к кивавшему дедушке. – У меня к вам просьба.
– Хочешь, чтобы я вбил последний клин, верно?
– Да.
В догадливости ему не было равных.
– И какой клин мне вбить?
– Прошу вас подготовить должности советников в «Сунъян Групп». Все расходы я возьму на себя.
– Как быстро ты учишься плохому, ха-ха.
Я всему научился у вас. Вы научили этому своего сына, а он передал знание внуку. Я же просто был рядом и подхватил.
Вместо этих слов я горько улыбнулся.
– Сколько будешь ему платить?
– Думаю, его удовлетворит, если я буду платить по два миллиарда в течение пяти лет?
– Сколько было основных банков-кредиторов?
– Три.
– Выходит шесть миллиардов. А ты щедр.
– Потому что на кону стоит имя «Сунъян Групп». Нельзя терять человечности.
– Это так много, что даже жаль, но… Благодаря тебе мой имидж улучшится, ха-ха.
Дедушка с улыбкой протянул мне листок бумаги.
– Взгляни на это.
На нем был план финансовой реструктуризации вместе со списком банков, которые подлежат продаже или слиянию.
Два банка, которые привлекли мое внимание первыми, были кредиторами «Аджин Групп», и их планировалось выставить на продажу.
– Я-то думал, что мне с этим делать, а теперь воспользуюсь им ради нашего Доджуна.
То, что план реструктуризации финансового сектора уже появился на данном этапе, означало, что его взял на себя комитет по передаче полномочий, созванный новым правительством.
С его создания не прошло и нескольких дней, а каждый их шаг уже ложился на стол дедушки. Этот эпизод ясно показал, насколько сильно раскинуты щупальца «Сунъян Групп».
– Банки уже получили этот список?
– Если бы информация была настолько обыденной, мне бы о ней даже не доложили. Думаю, в курсе только «Тэхён Групп».
– Значит, я действительно могу использовать ее с пользой.
– Выходит, удача тебе улыбается. Если они узнают, что скоро останутся безработными, тут же закусят наживку. А может быть, даже прибегут и склонят головы в знак благодарности.
Должность советника в «Сунъян Групп» из предложения превратилась в спасение.
Жаль. Узнай я эту информацию немного раньше, сбил бы цену вполовину.
– Доджун.
– Да.
– «Сунъян Групп» также планирует в начале следующего года объявить о крупномасштабном плане реструктуризации.
Так и знал. Похоже, даже суммы в один миллиард долларов не хватит для решения всех проблем.
До сих пор были только случаи продажи дочерних компаний, но он никогда не ликвидировал целые подразделения. Сколько из них он планирует убрать?
– Вам придется принять трудное решение.
– В каком-то смысле это даже хорошо. Я смогу объединить вместе подразделения, которые только высасывают деньги или уже потеряли конкурентоспособность, и полностью с ними расквитаться. А сейчас не будет никого, кто поднимет шум по поводу несправедливых увольнений или чего-то подобного.
Я совсем забыл.
Финансовый кризис был наилучшей возможностью для выживших компаний. А еще он стал моментом, когда началась монополия крупнейших корпораций.
Похоже, дедушка неверно истолковал мое окаменевшее лицо. И невпопад сказал:
– Я же сказал, что все в порядке. Я ни за что не стану избавляться от компаний, которые помогут улучшить положение группы и с которыми жаль расставаться. Не волнуйся так сильно.
– Да, если все так, я только рад.
В такие моменты лучше прикинуться дурачком и сказать то, что собеседник хочет услышать. Тогда можно получить подарок, который совсем не ожидаешь. Прямо как сейчас.
– А еще я планирую использовать эту возможность, чтобы сделать то, что откладывал.
– ?..
– Тебе уже исполнилось двадцать, а значит, я должен сделать тебе подарок. Дам тебе немного акций группы компаний. Я украдкой включу их в план реструктуризации, а ты ухватишь по дешевке.
Похоже, на лице у меня появились эмоции, которые я не мог описать словами.
– Парень, неужели ты, даже проглотив «Сунъян Моторс», все равно так радуешься небольшой доле акций? Ха-ха. – Дедушка со смехом взял трубку. – А это мой подарок тебе сейчас. Первым делом я забью клин. – Сразу после этого он начал говорить по телефону в своей узнаваемой манере: – Ох, глава Ким. Слышал, в последнее время у вас много трудностей…
* * *
– Конечно, господин глава. Я тоже не собираюсь никому об этом болтать. Это ведь частный контракт, не так ли? Нет никакой необходимости о нем объявлять.
О Сэхён, старательно подавляя рвущийся наружу смех, завершил разговор.
До темноты никто не звонил, поэтому он уже начал беспокоиться, что что-то пошло не так, но с наступлением вечера наконец раздался звонок, которого мы так ждали.
Единственным дополнительным условием с их стороны была отсрочка выхода пресс-релиза.
А еще в тот вечер мы с дядей подняли тост и устроили новогоднюю вечеринку, сожалея об уходе девяносто седьмого года.
В том самом месте, где дядя был частым гостем.
Однако до полуночи я пил мало. В полночь дядя позвонил в штаб-квартиру «Миракл» в Нью-Йорке, и на счет кредиторов перевели четыреста миллионов долларов.
На следующее утро более десятка юристов рассмотрели договор о приобретении, составленный в канцелярии главы основного банка «Аджин Групп» с учетом измененных условий, и во второй половине дня мы смогли его подписать.
Руководители сверлили убийственными взглядами О Сэхёна, от которого несло алкоголем, но выражения лиц глав банков были спокойными.
А все потому, что тем, у кого есть надежная страховка на старость, не о чем сожалеть в конце этого года.
Когда я, стоя в углу, наблюдал за всей этой сценой, мое сердце билось чаще. Сегодня день, когда я стал хозяином второй по величине автомобильной компании в Корее.
* * *
В первый день нового, девяносто восьмого года, особняк деда был полон людей.
Поскольку кризис продолжался, а «Сунъян Групп» готовили к реструктуризации, главы подразделений собрались вместе, чтобы произвести впечатление на дедушку ради выживания.
Присутствовали даже все без исключения мои двоюродные братья и сестры, которые учились за границей, и по очереди отвешивали старшим глубокие поклоны.
– Санджун, говорят, ты изучаешь музыку?
– Да… – ответил приглушенным голосом Санджун, вернувшийся в Корею впервые за два года, вероятно, боясь, что дедушка, который ненавидит «этих ваших творческих», станет его ругать.
– Хочешь стать певцом?
– Нет. Я учусь продюсированию.
– Продюсированию?
– Да, чтобы создавать альбомы для певцов…
– Парень, уж это-то я знаю. Совсем на старика сверху вниз смотришь?
Санджун медленно поднял опущенную голову. А все потому, что голос дедушки был мягким.
– Все в порядке?
– Что?
– Я самовольно сменил специальность…
– Просто делай хорошо то, что ты хочешь. Учись у своего отца. Слышал, он директор самой крупной в Корее кинокомпании. Верно?
Отец, поймав взгляд дедушки, только отмахнулся.
– Ох, нет-нет. Впереди еще долгий путь.
– Так и знал, что от тебя ничего нельзя ожидать. И чем ты занимался в крошечной киноиндустрии аж десять лет?
– В этом году наша кинокомпания станет лучшей. Не будьте так суровы.
Отец, увидев на лице дедушки улыбку, рассмеялся вместе с ним.
– Санджун.
– Да, дедушка.
– А ты не мнись на месте, как твой отец. Быстро закончи учебу и за десять лет стань лучшим в своей сфере.
