Индийский лекарь. Том 2 (СИ) - Майоров Михаил

— Это выходной день, значит, дежурство оплачивается? — уточнил я.

— Всё верно! — подтвердил Шарма. — Выплата будет произведена вместе с заработной платой.

Это даже хорошо. Можно не только попасть на дежурство, но и подзаработать. Не знаю, насколько велики выплаты, но это довольно приятный бонус.

Я договорился о выходе на ночное дежурство. Мы с отцом ещё немного посидели вместе, а потом попрощались. Мне пришлось поехать домой, чтобы привести себя в порядок перед работой.

Всё-таки я помогал убираться в храме, а климат в Мумбаи располагал к тому, чтобы часто принимать душ. Достаточно постоять минут тридцать в тени на улице, как одежда пропитается потом. А если ты занимаешься физическим трудом, то одежда сразу становится мокрой, как будто тебя облили из ведра.

Я был достаточно чистоплотным человеком. Можно было бы натянуть на грязное тело чистый белый халат, как это делают некоторые врачи в нашей больнице. Думаю, они уже успели к чему-то подобному привыкнуть. Но для меня это было дико.

Через несколько часов

Сегодняшнее дежурство сильно отличалось от предыдущего. Нагрузка в плане пациентов снизилась, поэтому начальство решило поставить на дежурство одного врача-терапевта. Я сидел в кабинете заведующего отделением и ждал звонка из приёмного отделения. Если кому-то станет плохо в стационаре, ко мне тоже обратятся за помощью через медсестру.

Я не надеялся на спокойное дежурство, но пока всё было предельно спокойно. Делать особо было нечего, поэтому решил отредактировать свои записи о приёмах. Во время работы приходится быстро принимать пациентов, поэтому времени на то, чтобы хорошо описать приём, не было. Пишешь всё предельно кратко.

Это одна из причин, по которой карту твоего пациента могут взять на проверку страховая компания. А позже выпишут тебе штраф, что больничный лист был выдан необоснованно. Я решил заранее обезопасить себя, редактируя карточки за прошедшие дни недели.

В дверь постучались.

— Доктор, у пациента в палате повысился уровень сахара, — сообщила вошедшая медсестра.

— Вы уже приняли какие-то меры? — быстро встал со своего рабочего места.

— Да, мы ему уже сделали укол, но у него постоянно повышается сахар. Может, ему нужно сменить схему лечения? — поинтересовалась в ответ медсестра. — Чтобы он не мучился всю ночь с повышенным сахаром.

— Значит, ситуация позволяет подождать? — уточнил я. — Я бы хотел сразу ознакомиться с анамнезом и назначенным лечением.

— Ну, ему немного полегчает, — уверенно ответила медсестра. — Вчера было то же самое, мы уже знаем, что делать. Я просто поставила вас в известность, может, вам нужно будет что-то записать в его карточке. Вы ведь сегодня дежурите.

— Всё, — кивнул я. — Тогда, если что, зовите. Я подойду, как закончу. Он же не ложился спать?

— Да какой там сон, до полуночи в телефоне сидит, — пожаловалась медсестра. — Уже устали ругаться.

— Конечно, нужно соблюдать режим сна и дисциплину в отделении, — строго сказал я.

Если он весь день просидел в телефоне, то, скорее всего, пациент молодой. К тому же он не спит по ночам, и вполне возможно, что он даже не соблюдает диету. А ведь в стационаре стараются создать оптимальные условия для улучшения состояния. Но мне всё равно нужно ознакомиться с его медицинской картой.

Я узнал фамилию пациента с сахарным диабетом и договорился с медсестрой, что подойду чуть позже. Открыл дополнительную вкладку и ввёл необходимые данные, чтобы случайно не закрыть страницу с отредактированной картой.

Внимательно проанализировал назначенное лечение и состояние больного за время пребывания в стационаре. Странно, первые три дня у него был в порядке уровень сахара. Хотя после начала лечения в стационаре сразу заметна положительная динамика. Если, конечно, данные анамнеза не вводят в заблуждение. Ведь бывает так, что врач не собирает всю необходимую информацию и пишет по шаблону, внося небольшие коррективы.

То есть, могут написать, что у человека не было операций, а на самом деле ему удалили аппендикс. Или у него аллергия на определённый ряд лекарственных препаратов. А врач, направивший его в стационар, не указал эту информацию. Может быть, у него было много пациентов и у него не было времени на эти вопросы. А может ему просто было лень этим заниматься. Он отправил пациента с мыслью, что в стационаре разберутся.

Претензий к назначенному лечению у меня не возникло. Терапия должна помогать, но в чём была проблема у этого пациента? Проще всего будет самому собрать анамнез.

Я пошёл в палату, на которую мне указала подошедшая медсестра. Он действительно был молод, мы, скорее всего, с ним ровесники.

— Как вы себя чувствуете? — подошёл я к больничной койке.

— Да, постепенно становится лучше, — ответил молодой человек. — Правда, прыгать с сахаром уже надоело.

— Соблюдаете диету? — я пристально посмотрел ему в глаза.

— Конечно, — неуверенно ответил пациент.

Он совсем не умел врать. Я сразу понял, что проблема именно в этом. Учитывая его анамнез и жалобы, лечение было подобрано идеально. Никаких нареканий к нашим терапевтам у меня не было. Скорее всего, он не соблюдает диету, но что же он такого ест каждую ночь, что у него так подскакивает сахар?

— Вы точно не связываете повышение уровня сахара с приёмом пищи? — строгим тоном поинтересовался я.

Я попытался без конфликтов донести до него, что ему лучше всё мне рассказать. Ведь мне уже известно, что он даже не пытался соблюдать диету.

— Ну, бывает, иногда срываюсь, — нервно ответил молодой человек. — Но мы же в больнице.

А, вот и сразу стало понятно, в чём причина. При сахарном диабете к питанию предъявляются предельно строгие требования. Ухудшение состояния сразу даёт о себе знать после нарушения режима.

— Ну, мы на месте, — кивнул я. — Что дальше? Можно не переживать, что врачи откачают, если станет плохо. А если последствий не будет, то вообще отлично! Вы что-то пронесли с собой?

— Я ничего запрещённого с собой не приносил, — нервно ответил пациент, давая мне понять, что снова пытается что-то от меня скрыть.

— Вам передали еду во время визита родственников? — поинтересовался я.

— Скорее, друзей, — не выдержал он. — Ну не могу я сразу, доктор, отказаться от газировки.

— Так это же самая настоящая бомба, — вздохнул я. — Даже в самой маленькой жестяной баночке может быть до двенадцати ложек сахара. Вот добавьте такое же количество в обычный чай. Он будет приторно сладким, но в газировке это не вызывает неприятных ощущений.

— Мне нужно постепенно от этого отказываться, — попытался оправдаться пациент. — Мне сразу очень тяжело. Поэтому я попросил друзей принести мне газировки. Ну и пачку чипсов ещё.

— Всё это крайне вредная еда! — строго заявил я. — Тем более что заболевание дебютировало в молодом возрасте. Сахарный диабет — это не только сухость во рту и частые позывы к мочеиспусканию по ночам.

С пациентами мужского пола всегда возникает подобная проблема. Если состояние терпимое, то можно не соблюдать врачебные рекомендации. Если его не убедить в необходимости соблюдать назначения, то он и дальше будет нарушать диету. Лечение станет абсолютно бессмысленным.

— Вы ведь ещё совсем молоды, — заметил я. — Состояние после лечения ещё не стабилизировалось. Вы же не хотите всю жизнь колоть себе инсулин? Ведь в вашей ситуации ещё есть возможность перейти на таблетированное лечение. Зачем вы пытаетесь усугубить своё состояние?

— Хорошо, впредь такого не повторится, доктор, — пациент попытался закончить разговор.

— Нарушаете диету, не соблюдаете правила стационара, — я не закончил. — Вы ведь не спите по ночам, на вас жаловались. Может, вам и лечение не нужно? За это я могу спокойно выписать вас из стационара за нарушение режима.

— Нет, правда, доктор, я вас понял. Больше проблем с моей стороны не возникнет, — уже искренне признался пациент.

— Очень на это надеюсь, — строго заявил я. — Если у вас осталось что-то из запрещённой еды, отдайте это медсестрам. Будем лечиться как следует. Понимаю, что тяжело, всего хочется, но у нас нет другого выхода.