Спасите меня, Кацураги-сан! Том 17 (СИ) - Аржанов Алексей

Лучше насладиться ей по максимуму перед возвращением в Японию.

Когда я покинул палату Дорничева, меня тут же поймал Щербаков и сообщил, что до вылета у нас меньше трёх часов. Значит, нужно спешить. В аэропорт лучше пребывать хотя бы за полтора часа до вылета.

К вечеру мы уже были во Владивостоке. Ждали военных, которые вновь заберут нас в научно-исследовательский лагерь. Неожиданно мне позвонил Купер Уайт.

Странно, он ведь должен знать, что я скоро прибуду. Либо ему забыли сообщить, либо у него разговор, который не требует отлагательств.

— Да, Купер, в чём дело? — ответил я. — Мы уже ждём маши…

— Они утилизирует его завтра, Тендо, — перебил меня Купер Уайт. — Ядро метеорита.

— Что⁈ — воскликнул я.

Обернулся, заметил, как удивлённо смотрит на меня Игорь Щербаков, и сразу же отошёл от него, оправдавшись, что мне звонит жена.

— Почему так быстро? — спросил Купера я. — Романовский с Сорокиным говорили, что у них уйдёт неделя на сбор данных с детекторов.

— Да. Но Романовский решил переработать и справился за двое суток, — заявил Купер Уайт.

Чёрт подери… А ведь произошедшее — это следствие моих действий! Проклятье, если бы я знал, что лечение СДВГ приведёт к такому результату, я бы никогда не стал помогать профессору Романовскому.

До моего вмешательства в его нервную систему он работал, как черепаха. И что в итоге? Он перевыполнил план. Сделал недельную норму за два дня.

Придётся срочно звонить Теодору Гебреусу. Только «компас» я оставил на базе на тот случай, если артефакт понадобится Куперу. Придётся подождать ещё пару часов.

— Не бойся, Купер, — произнёс я. — Как приеду, сразу же свяжусь с генеральным директором.

От перестановки слагаемых ничего не изменится. Генетическая последовательность уже прописана у меня в памяти. Мне остаётся только добраться до метеорита — и победа будет за нами.

Так даже лучше. Мы убьём вирус ещё быстрее и тем самым спасём гораздо больше жизней.

Вскоре нас подобрали военные и повезли в лагерь. Всю дорогу я думал, с чего начать разговор с генеральным директором. Даже если я буду использовать «контроль», всё равно имеет смысл высказывать логичные аргументы.

Зачем мне нужно к метеориту? Что я хочу там найти?

Точно! Я ведь изучил почти все материалы, которые дал мне Романовский. Там были описаны все найденные куски метеоритов. Все, кроме ядра. Детекторы там стоят, но замеры до сих пор никто не сделал.

А значит, я могу поставить под сомнение, что этот кусок является настоящим ядром. Учёные пришли к этому выводу, поскольку посчитали его самым большим осколком упавшего метеорита. Но ведь ранее и его найти никто не мог.

План созрел, пора приступать к его реализации.

Как только мы приехали в лагерь, я доверил Игорю Щербакову передать все данные и материалы Сорокину лично, а сам рванул в дальний конец базы, где меня никто не может подслушать. Перед этим перехватил артефактный компас у Купера, с которым даже не стал лишний раз разговаривать, чтобы не терять драгоценные минуты.

Убедившись, что меня никто не видит и не слышит, я набрал номер Теодора Авраама Гебреуса. Позвонил ему по прямой линии через зашифрованное приложение группы «Двенадцать».

Я уже знал, что ему говорить. Был готов воспользоваться «контролем», если придётся. Но…

Тишина.

Генеральный директор не взял трубку. Я попытался позвонить ещё раз, а затем ещё и ещё. Ладно, понимаю, он может быть занят. Перезвонит мне позже, но… Что, если прямо сейчас Гебреус обговаривает план уничтожения метеорита? Отдаёт команды военным, разъясняет, как правильно его утилизировать.

Я не могу ждать. Не может весь мой план провалиться банально из-за того, что генеральный директор проигнорировал мой звонок!

Тогда я решил пойти на одну хитрость. Ему необязательно брать трубку, чтобы попасть под влияние моей магии. Когда у него раздаётся звонок, у нас уже настраивается канал связи. Им я и воспользуюсь, чтобы заставить руководителя ответить на мой вызов.

Я ещё раз набрал номер генерального директора «ВОЗ», сжал в левой руке компас, а затем послал лекарской магией чувство желания. Изменил баланс нейромедиаторов, чтобы создать любопытство.

Прошло полминуты, и…

— Да, доктор Кацураги, у вас что-то срочное? Я сейчас на совещании, — послышался голос Теодора Гебреуса.

— Доктор Гебреус, этот разговор нельзя откладывать. Нам нужно срочно переговорить с вами, — настоял я.

— Ладно, — на некоторое время наступила тишина, послышался звук скрипящей двери. Видимо, он покинул конференц-зал. — Слушаю вас.

Я понял, что времени у нас мало. Нет смысла рисковать. Если мои доводы не понравятся Гебреусу, он может бросить трубку и больше не ответит на мой звонок. Потому я сразу активировал «контроль» и принялся разъяснять причины, по которым стоит отложить утилизацию метеорита.

— Я проведу замеры, — в заключение сказал я. — Проверю, не является ли предполагаемое ядро лишь ещё одним крупным осколком. Если выяснится, что мы ошиблись, придётся искать настоящее ядро в другом месте.

— Хорошо, доктор Кацураги. Думаю, я смогу изменить свой приказ, — произнёс он. — Только прошу вас сделать всё как можно быстрее. Завтра утром вы делаете замеры. Завтра же их проанализируют, и в этот же день метеорит будет утилизирован.

— Я согласен на эти условия. Благодарю за понимание, доктор Гебреус.

Я положил трубку и упёрся спиной в стоящее позади меня дерево. Силы были на исходе. Я потратил слишком много энергии за эти сутки. Немного придя в себя, я пришёл к Куперу и рассказал обо всём, что произошло.

Мы решили не рисковать, поэтому коллега поделился со мной всем запасом своей магической энергии. Только я мог предотвратить катастрофу. Точно так же, как и в прошлой жизни.

Но на этот раз я не погибну. На этот раз я смогу вернуться к близким мне людям.

На следующее утро я погрузился в машину, и Николай повёз меня к метеориту. Я пообещал Сорокину, что после возвращения проведу в инфекционном боксе столько, сколько потребуется. Хоть неделю. Главный инфекционист не понимал, зачем мне потребовались эти замеры, но идти против приказа «ВОЗ» не мог.

Прибыв на место, я попросил Николая остаться в машине. Незачем ему лишний раз рисковать. Затем надел защитный костюм и бегом рванул к ядру.

Вот и пригодились мои ежедневные тренировки! Придётся пробежать десять километров по пересеченной местности.

Но меня это не пугало. Я нёсся, не чувствуя усталости. Вот и всё. Война с «Фебрис-12» скоро подойдёт к концу. Осталось совсем немного.

Однако, когда я оказался в сотне метров от метеорита, трактат «Кэйтэки-сю» в моём рюкзаке вспыхнул, и я услышал голос своего предка Манасэ Досана.

— Пророчество всё ещё не изменилось. Всё идёт по тому же сценарию, который мы и предсказывали.

Я начал замедляться. Чуть не влетел лицом в дерево, пытаясь затормозить.

И в этот же момент осознал. Всё это время за мной следили. Не предки, не боги, а живой человек, стремившийся к метеориту одновременно со мной.

Глава 12

Я замер, почувствовав, что мне предстоит столкнуться с последним препятствием на пути к спасению человечества от «Фебрис-12».

Человек, что следил за мной, практически не скрывался. Похоже, он пронёсся сквозь леса с той же скоростью, что и я. Пытался не отставать от меня, но при этом держался на расстоянии, чтобы я заметил его лишь когда достигну своей цели — ядра метеорита.

Вскоре я почувствовал знакомые колебания жизненной энергии. Это говорило о том, что мне уже доводилось пересекаться с этим организмом. И тогда из-за деревьев появился он. Тот, кто решил мешать мне до самого конца.

Не знаю, как этому человеку удалось здесь оказаться, но факт остаётся фактом. Передо мной появился врач, ответственный за Южноамериканский регион. Мэтью Родригес.

Он протёр стекло защитного костюма, а затем взглянул на меня так, будто перед ним стоял не коллега по группе «Двенадцать», а злейший враг, которого стоит зарубить мечом или же сжечь на костре.