Миротворец. Дипломатия Кланов (СИ) - Пламенев Владимир

Глава 10

— Я — не убийца, — жёстко отрезал я. — Для этого у тебя найдутся специалисты в штате, я даже не сомневаюсь. Или ты хочешь знать, на что я готов пойти ради Империи? На многое. Но не убивать молодых девушек, которые мне в определённой степени доверяют.

Я сделал вдох.

Выдох.

Говорил негромко. Но резко. Этот паршивец-таки подцепил меня на эмоцию.

И я тут же натянул лёгкую полуулыбку и спросил:

— Очередная проверка на лояльность? Я её не прошёл.

Серебряков молчал. Его рука потянулась к карману с сигаретами, но он одёрнул её. А примерно через минуту сказал:

— Княжна будет важна для всех. Если твой план удастся, она встанет на передовую иллирийской политики. А главным кланом в этой стране станет клан её матери — Цельских. Они слишком симпатизируют Рейху, чтобы мы позволили им получить слишком много власти. Ты сам это понимаешь. Не намного хуже меня.

— В том случае, если князь мёртв.

Мне показалось или он чуть не закатил глаза?

— Он мёртв, это очевидно. То, что нам не показывают его труп, ничего не означает. Во дворце окопался Михаэль Кнежевич. Он прячет мёртвого князя, чтобы не волновать общественность слишком рано. Потому что его оппоненты используют это, чтобы обвинить его в убийстве и перевороте.

Серебряков посмотрел на вечерний город. Потом продолжил:

— Сначала Кнежевич захватит город. Потом объявит себя регентом переходного периода. Только после этого тело князя Адриана выведут на всеобщее обозрение. На трон Кнежевич посадит своего племянника Анте Зринского, а сам станет серым кардиналом за его спиной.

Складная версия. Не знай я, что князь жив, я бы в неё даже поверил. Но правда другая. И как её донести, не рассказывая про свою силу?

А, может, рассказать?

Нет. Бред. Тогда меня тут же оглушат, повяжут и вывезут в Империю, чтобы выяснить, что у меня за сила такая. Даром не является, но позволяет видеть Связи между людьми. Любой шпион родную мать продаст за такое могущество.

Я, пусть и был предан Империи, но не собирался приносить себя в жертву. Тем более, что слишком много внимания тогда будет привлечено и к близнецам.

— Ты опасаешься, что княжна поддержит Рейх? — я вздёрнул бровь. — Не думаю. Россия будет её опорой. Вот если она потеряет доверие ко мне и посольству, то тогда да, она может переметнуться к Рейху. О том, чтобы Цельские не получили чрезмерное влияние, позабочусь уже я и приставленные к Софии советники из Империи.

— Не переоценивай своё влияние. Тебя могут выбросить, как только в тебе исчезнет необходимость.

— Меня. Тебя. Посла. Любого «сольют», если это принесёт большие выгоды, — я пожал плечами. — Наша работа в том и состоит, чтобы лавировать и искать баланс между силами.

— «Наша»?

— Да. Ваша, как… кхм, третьего секретаря и моя — как будущего третьего секретаря.

— Ты ещё не дипломат. Далеко не дипломат.

— Далеко или нет, решит успех моего плана.

— В чём-то ты прав, — в его глазах сверкнул блеск вечерних фонарей. — Но твой план во много зависит от меня. Но ты отказываешься выстраивать линию доверия между нами.

— За счёт обещания убить княжну⁈ — я взмахнул руками. Затем прикрыл глаза и покачал головой. — Это бред параноика. Я не буду брать на себя такое обязательство, даже если ты пригрозишь мне расстрелом, — решительно заявил я.

— Идеалист?

— Только у них есть принципы? — колко спросил я.

— Настолько бесполезные — только у них.

— Тогда можешь считать меня идеалистом, — отчеканил я.

А краем зрения сосредоточился на Связи. Энергетическая нить между Шуйским и послом утолщалась, становилась ярче. Посол был уже крайне близко.

Вскоре во дворе послышалось шуршание шин по асфальту.

Серебряков скосил взгляд на улицу. Быстро. Мельком. Потом посмотрел на меня в последний раз и молча двинулся к выходу. Больше нам говорить было не о чем.

Я всё равно был уверен, что это была просто проверка на лояльность — грубая, прямолинейная, но проверка. Он хотел понять, на что я готов ради Империи, или же насколько я готов притворяться.

Прошёл ли я очередную проверку? Правильный ответ был только у него в голове.

Я же сосредоточился на Связи. Половина идущая к Шуйскому, тоже зашевелилась. Он начал спускаться вниз. Однако посол не вошел в посольство, а направился чуть дальше, в сторону своей резиденции. Видимо, беседовать они будут там. Жаль, что по Связям я не мог понять, о чем говорят люди на обоих её концах.

Вскоре оба конца Связи сошлись в едином месте. Отчего две половинки, как бы наложились друг на друга рядом со мной, превратившись в одну утолщённую магическую нить.

А я тем временем активировал свой телефон и бегло проверил его на наличие шпионских программ. У меня на такой случай были установлены свои, программы «контрразведчики». Они фиксировали любые изменения в программном обеспечении телефона, а при первой же возможности переносили данные на сервер.

И нет, мой телефон не был напичкан ничем, кроме парочки простеньких подслушивающих программ. Хотя нет, вру — они заменили аккумулятор, на новенький. С жучком, разумеется. Хотят последить? Пусть следят.

От соблазна позвонить близнецам я воздержался. Вечер уже, они скорее всего спали. Да и не хотелось выходить на связь, пока в столице подвешенная ситуация. Конечно, всё хорошо зашифровано и у операторов мобильной связи не получится отследить куда я звонил. Но я решил не рисковать. Не сейчас.

Вместо этого я подключился к сети. Мобильный интернет в посольстве спокойно ловил. И стал быстро-быстро искать новости о происходящем в городе.

В новостях, как обычно: ничего конкретного, кроме объявления комендантского часа и просьбы ко всем жителям не покидать своих домов.

Но в социальных сетях произошёл настоящий бум. Там завирусились десятки роликов о столкновении в центре города сил графа Кнежевича и воеводой загребского гарнизона — Непчичем.

Видео было много и все с разных ракурсов. Но содержание примерно одно и то же: колонна военной техники гвардии остановилась напротив бронетранспортёров гарнизона. Причём, гвардия была княжеской и она была на стороне графа Кнежевича. Видимо, он переманил её на свою сторону.

Благодаря мегафонам кое-что было слышно из разговора между графом и воеводой. Кнежевич пытался пробраться к администрации города, но глава гарнизона его остановил. Они поговорили «по душам». В какой-то момент я даже подумал, что дело дошло до схватки, но нет — Кнежевич проявил благоразумие и отступил.

На этом ничего не закончилось.

Было ещё множество видео из других частей города. Всюду ходили отряды военных или гвардейцев. Занимали важные точки. А когда встречались — вставали на позиции друг напротив друга и выжидали.

Никто не хотел стрелять. Но каждый был готов это сделать.

Напряжение росло. А в последнем ролике, который я обнаружил, засвидетельствовали приближение гвардии Кнежевичей. Длинная колонна, без опознавательных знаков, остановилась на подъездах к городу. Путь им преградили всё те же военные.

Снимал автомобилист, которые поспешил убраться оттуда.

В такой момент можно было ударить по Кнежевичу. Выложить в открытый доступ аудиозапись нашего с ним разговора. О, сейчас это будет весьма некстати для его и без того подмоченной репутации. Однако я не торопился. Понимал, что такой козырь лучше приберечь на потом — как инструмент шантажа. Да и Серебряков с Шуйским вряд ли оценят, как и посол, если я без оповещения их сделаю такой финт.

Я вздохнул. Теперь оставалось только ждать.

Терпение. Как на охоте. Терпение… как на охоте.

Дипломат должен выжидать, чтобы нанести удар в самый лучший момент.

— Заходите, Ярослав, — услышал Серебряков сразу после своего стука. Голос был низкий. бархатистый.

Резидент внешней разведки зашёл в гостиную, в резиденции посла. У пустого камина стояли два кресла: в одном задумчивый Шуйский, в другом — невысокий мужчина, лет за пятьдесят. С залысинами и слишком большим количеством морщин для его возраста, но с ясным взглядом карих глаз.