Локки 8. Потомок бога (СИ) - Решетов Евгений Валерьевич "Данте"

— У тебя ничего не выйдет, — уверенно сказал я, стоя возле кровати. — Ты не сможешь притвориться мной, чтобы присвоить себе мои успехи.

— Почему это⁈ — выдохнул он, сдвинув брови над переносицей. — Тебе что, жалко?

— Потому что ты не я. У тебя другой характер, другая магия. Тебя непременно раскусят. И от стыда ты полезешь в петлю. Оно тебе надо?

Громов открыл было рот, словно желая вывалить на меня целый ворох возражений, но вдруг сник и печально вздохнул:

— Да, ты прав.

— Не отчаивайся, Громов. Ты напишешь свою собственную историю. Я дал тебе для этого не только краски, но и мольберт. А теперь собирайся, нам нужно отправляться в Петроград.

— Хорошо, — согласился он, откинув одеяло.

Его взгляд рефлекторно скользнул по рельефным мышцам, как у модницы, наконец-то заполучившей прелестное платье.

— Если не будешь тренироваться, всё заплывёт жиром, — предупредил я.

— Я буду, буду тренироваться! — с жаром выпалил он и вскочил с кровати.

Когда Громов оделся, мы вышли из храма и сразу погрузились в звуки пробуждающегося города, уже наполненного шумом. Повсюду стучали молотки, взвизгивали пилы. А по улице в нашу сторону шла группа подростков с телегами и лопатами. Они методично убирали мусор, наваленный возле стен, и порой отшвыривали пинками многочисленных крыс. Те в панике разбегались, возмущённо попискивая, ведь их бесцеремонно лишали наследственных поместий.

— Надо завести побольше кошек, — вслух задумался я, почесав щёку.

— А зверолюды их не съедят? — поинтересовался Громов, стараясь поспевать за моими широкими шагами.

— Если будут сыты, то не съедят, — ответил я и благодарно кивнул подросткам-мусорщикам. Те радостно улыбнулись в ответ и отсалютовали лопатами.

— А куда мы идём? — спросил Громов.

— К старикам-изгоям. Они откроют портал в Петроград. Ты ведь знаешь, что мой кубок-портал переносит только одного человека.

— Ясно, — вздохнул парень и вновь погрузился в размышления, видимо думая, что сказать семье.

Наверняка он хотел как-то примазаться к успехам, которых я достиг, обитая в его тушке. Дескать, без его мудрых советов хрен бы я добрался до звания Руки императора. Ладно, пусть говорит что угодно — в конце концов, у него есть на это право. Он заслужил его, храбро сражаясь с Ивримом.

Придя к этой мысли, я взглянул на Башню, возвышающуюся в центре площади, и продолжил путь.

Дом стариков-изгоев был уже совсем близко. Мы подошли к двери, и я не стуча вошёл.

Хозяева халупы уже собрались на кухне и, как обычно, пили густой грибной отвар, насыщенный запах которого давно впитался в деревянный пол.

Я представил им Громова и попросил открыть портал в одну из больниц Петрограда, назвав нужные координаты.

Прищур, конечно, стал возмущаться, но Мых спокойно кивнул и заверил, что крови, боли и духа смерти, обитающих в стенах больницы, будет достаточно для открытия перехода.

Правда, нам пришлось выйти за пределы города и поймать склизкого монстра, чтобы принести его в жертву для активации портала. После открытия оного наш с Громовым дуэт прошёл через него и оказался прямо в хирургическом отделении больницы.

Я быстро накинул на себя иллюзию усталого врача, а Громову нашёл белый халат, превративший его в молодого практиканта. Благодаря этим нехитрым уловкам нам удалось беспрепятственно покинуть больницу.

Оказавшись под тяжёлыми серо-стальными облаками осеннего Петрограда, мы первым делом зашли в магазин, где приобрели два костюма и пару пальто. Для себя я выбрал самый большой размер, но и он оказался немного тесноват. Однако пришлось довольствоваться тем, что было.

Приодевшись, мы на такси доехали до особняка, выделенного императором для семьи Громовых. И надо признать, монарх поселил их вовсе не в лачуге, а в роскошном трёхэтажном доме, окружённом садом с опавшей листвой.

— Отличное место, — с восторгом сказал Громов, рассматривая особняк через кованые прутья ограды.

— Да, впечатляет, — протянул я, толкая калитку и ожидая, что она заперта. Но та тихо и приветливо открылась.

Меня тут же обуяли обоснованные подозрения, кои я высказал вслух:

— Странно, что калитка не заперта. Да и охраны не видно, а ведь император точно выделял её Громовым.

Александр тревожно облизал губы и протараторил, рыща взглядом по саду:

— Думаешь, с моей семьёй что-то стряслось?

— Не знаю. Но крови нигде нет. Ладно, пойдем в дом.

Я направился к парадному крыльцу по дорожке из аккуратно уложенной брусчатки. Громов пошёл следом, нервно оглядываясь по сторонам, словно ожидая нападения из-за статуй или кустов.

— Может, не стоит входить в дом, а сразу вызвать подмогу? — предложил парень, часто-часто дыша за моей спиной, словно пробежал несколько километров.

— А если твою семью прямо сейчас убивают? В этом случае мы потеряем драгоценные секунды. Да и вообще… что, если в особняке ловушка? Люди готовились, старались, а мы возьмём и не пойдём? — усмехнулся я, оставаясь полностью сосредоточенным и взведённым как курок. — А представляешь, какой конфуз будет, если Громов-старший просто распустил всю прислугу, охрану, загодя открыл калитку, и просто ждёт нас на чемоданах, а мы испугаемся и не войдём? Твоя-то репутация переживёт такой удар, а моя?

В этот момент я заметил в окне движение. Присмотревшись, разглядел Лидию, которая приветливо помахала нам рукой.

— Мама! — радостно выдохнул парень, тоже увидев женщину.

— Или её иллюзия. Скоро узнаем. Будь начеку, Александр, и держись за моей спиной. Всё-таки ситуация буквально смердит навозом, — мрачно произнёс я и свернул с главной дорожки на второстепенную, потеряв Лидию из виду.

— Хочешь войти через заднюю дверь? Мудро, — одобрил моё решение Громов, смахнув со лба пот, выступивший от напряжения.

— Ещё мудрее будет влезть в дом через окно.

Я глянул в сторону торца дома и телепортировался в коридор. Прислушался. Тишина, и только где-то мерно тикают часы.

Громов с белым взволнованнымлицомстоял снаружи и не спускал с меня пристального взгляда.

Я открыл ему окно и приглашающе махнул рукой. Тот шустро подбежал к дому и залез на подоконник, испачкав его земляной крошкой.

— Тихо, — прошептал я и прижал указательный палец к губам, а потом сделал шаг и замер, так и не наступив на красную ковровую дорожку.

Моё тело застыло как муха в клею. Я даже моргнуть не мог, хотя старался изо всех сил. Благо, что хоть дышал.

Громов тоже словно окаменел. Он в позе лягушки так и остался на подоконнике. Я видел его краем глаза, с ужасом понимая, что ни один бог не владеет силой, способной парализовать меня. Причем часы продолжали мерно тикать. Да и дверь одной из комнат вдруг начала медленно открываться…

Глава 15

Дверь открывалась медленно, трагически, будто делала знаменитую мхатовскую паузу. Я смотрел на неё, не имея возможности даже согнуть палец. Но моё тело чувствовало буквально всё, включая дующий из окна лёгкий ветерок и резь в сохнущих глазах, устремлённых на дверь.

А та, наконец, распахнулась — и в коридор вошла троица смертных магов-аристократов, одетых в дорогие чёрные костюмы и белоснежные сорочки.

— Ну и как ты себя чувствуешь, Локки? — со злорадной усмешкой проскрежетал седовласый, сухопарый мужчина, избегая моего взгляда. — Каково это — быть в руках простых смертных?

— Вряд ли он тебе ответит, — насмешливо бросил толстячок, который без ехидной улыбки мог бы сойти за заботливого отца троих детей и заядлого любителя пива.

Троица дружно рассмеялась. Весело, по-семейному. Особенно громко смеялся третий маг — юнец лет двадцати с тёмными синяками под глазами и бледным лошадиным лицом.

— Знаешь, что это? — проговорил он, вытащив из кармана пиджака камень-артефакт, способный развеять душу бога. — Уверен, что знаешь, божок.

Он покрутил его в пальцах, как фокусник дешёвый реквизит, а затем бросил к моим ногам, тоже избегая встреч с моим взором.