Придворный Медик. Том 4 (СИ) - Аржанов Алексей

Что ж, хорошо ещё, что сам Коршунов в этом совете не состоит. Иначе бы малый совет на половину состоял исключительно из моих врагов.

Последним малознакомым для меня бароном был Георгий Захарович Мельников. Главный управляющий. Именно он руководит мелкими управляющими, каждый из которых заботится о благополучии зданий, снабжении императорского двора, и в целом следит за комфортом проживающих здесь людей.

И с этой компанией мне теперь придётся иметь дело на постоянной основе.

И самое главное — нужно вычислить среди них предателей. Возможно, таковых здесь немного. Может быть, врагом Империи является только один человек. А может, предателями являются большинство из присутствующих.

Но я это выясню. И очень скоро.

— Простите, Павел Андреевич, мне послышалось или вы только что всерьёз заявили, что уже знаете, что нам стоит подарить нашему императору? — обратился ко мне Виктор Шолохов. — Вам не кажется, что вы слишком много на себя берёте?

Кто бы сомневался, что он попытается сразу же пойти против меня?

Шолохов — единственный человек, которого Михаил Сергеевич посоветовал не проверять. Хорошо, что он это уточнил, ведь в противном случае я бы гарантированно с него бы и начал!

— Не вижу причин бросаться оскорблениями, Виктор Петрович, — я улыбнулся Шолохову. — Мой голос весит столько же, сколько и ваш. А если мы будем тратить время на пустую болтовню, то император точно не получит свой подарок.

— Я в этом совете уже… Знаете, сколько лет я здесь, господин Булгаков⁈ — не унимался Шолохов. — А вы на территории двора едва ли месяц продержались.

— Так и думал, что вы начнёте спор, — вздохнул я. — Если хотите потратить всё время на эти дурацкие препирательства — дело ваше. Но я всё же надеюсь, что вы вспомните хотя бы основы дипломатии и сможете поддержать беседу.

Не знаю, что это был за мерзкие скрип, но я готов поклясться — это были зубы Шолохова.

— Всё, довольно, Виктор Петрович. Господин Булгаков прав, — вмешался Островский. — Ну что вы в самом деле? — он трясущейся рукой поправил пенсне.

Удивлён, что кто-то ещё носит это вместо очков.

— Благодарю, Лев Амосович, — кивнул Островскому я. — Господа, я пришёл сюда не для разжигания споров. Мне действительно есть что предложить в качестве подарка нашему императору. Думаю, многие поддержат мою идею. Скажите для начала, какие вы уже успели набросать варианты?

— Позвольте, я возьму слово, — прокашлялся командир Лопатин. — Павел Андреевич, лично я только что пытался озвучить мысль, что нашему императору можно подарить хороший клинок. Реликвию. Я даже нашёл, где его можно приобрести, но…

— Мы это уже обсудили, Олег Сергеевич, — перебил командира Громов. — Идея отличная, но мы её уже рассмотрели и отклонили. Тот клинок, который вы обнаружили на аукционе, стоит больше, чем мой годовой заработок. Я понимаю, что все люди здесь состоятельные, но даже для нас это слишком дорого. Я вам больше скажу — не факт, что сам император может позволить себе такую покупку.

— Как это «не может»? — вскинул брови командир.

— А вы что думали? Что наш государь может спокойно распоряжаться казной ради своих капризов? Ну… В теории может, да. Но у него есть своя голова на плечах, если вы ещё не догадались, — хмыкнул Громов. — А если вдруг он и хочет совершить какую-то импульсивную покупку, казну охраняет семья Золотарёвых. Они уж точно никому не позволят попусту тратить деньги. Даже самому императору.

— Ну хорошо! А что тогда мы должны ему подарить? — возмутился Лопатин. — Что ж вы из крайности в крайность? Мой подарок слишком дорогой. Подарок, который предложил господин Мельников, слишком дешёвый.

— Сервиз! — взмахнул рукой Шолохов. — Господин Мельников предложил сервиз! Причём сервиз, который даже наши слуги могут себе позволить. Давай уж позориться не будем.

— Ну хорошо, давайте подарим более дорогостоящий сервиз, — разозлился Мельников. — В чём проблема?

— Георгий Захарович, вы себя слышите? — бросил Шолохов. — Какой, к чёртовой матери, сервиз? Уж простите за выражение… Зачем он императору? Александру Четвёртому исполняется пятьдесят лет. Юбилей! И до него осталось меньше двух недель. Может, мы всё-таки рассмотрим другой вариант?

— А мне нравилась идея с сервизом, — встал на сторону управляющего Громов.

— Господа, вообще-то господин Булгаков хотел предложить свой вариант. Может, мы хотя бы выслушаем его? — напомнил о своём присутствии Островский.

На культурного наставника внимание обращали не больше, чем на меня.

— Всё в порядке, Лев Амосович, — помотал головой я. — Пусть ругаются. Я пока что просто наслаждаюсь этой картиной. Не думал, что малый совет склонен спорить из-за таких мелочей.

— Умничать изволите? — хмыкнул Шолохов. — Ну давайте, Булгаков! Выкладывайте! Сильно удивлюсь, если ваша идея окажется лучше нашей.

— А она таковой и окажется. Только не стоит относиться к ней предвзято, — произнёс я. — Итак, господа, а почему бы нам не начать с самого главного. С того, что действительно может пригодиться нашему государю?

— Хотите захватить для него Европу? — бросил командир Лопатин.

Все члены совета кроме Островского дружно рассмеялись.

— Зачем же? С этим наш император и сам может справиться, если пожелает, — проигнорировал глупую шутку Лопатина я. — Вы лучше вспомните все фотографии, на которых изображён наш император. А если вдруг не можете их вспомнить, загляните в интернет. Александр Четвёртый появится перед вами во всей красе. Думаю, вы быстро поймёте, на что я намекаю.

Все бароны принялись доставать свои мобильные телефоны. Один лишь Лев Островский не стал этого делать.

— Я понял, к чему вы клоните, Павел Андреевич, — прищурился он. — Это интересная задумка, но ещё нужно придумать, как её реализовать.

— Вы это о чём? — Шолохов оторвал взгляд от телефона. — Ну да, наш правитель любит красивые наряды. Но тут мы не прогадаем.

— Вы не в ту сторону думаете, Виктор Петрович, — подметил я. — Смотрите, что он держит в своей руке. Практически на всех фотографиях.

Я уже давно заметил эту привычку императора. Мне даже стало интересно, в чём смысл этой закономерности. Но не так давно мне удалось узнать правду от Валерия Бражникова. До ужаса иронично, что именно он развеял ряд мифов.

— Кубок? Кубок с вином? — рассмеялся Шолохов. — Павел Андреевич, ну уж вы, как лекарь, явно не должны такое предлагать.

— Вы просто плохо осведомлены о пристрастиях нашего императора. Кубок он держит в руках не просто так. И нет, дело не в зависимости от алкоголя, — принялся объяснять я. — Что? Неужели никто не знает?

— Он поддерживает себя чистой маной, — ответил на мой вопрос Островский.

— Именно, Лев Амосович, — кивнул я. — Не стану раскрывать тайну императора, которую люди при желании и сами могут узнать. Но вообще-то Александр Четвёртый практически всегда поддерживает себя дополнительными эссенциями маны.

Валерий Николаевич подробно раскрыл мне эту тему. Многие полагают, что государь плотно подсел на вино, но на деле это не так. Алкоголизмом тут и не пахнет. Да и со здоровьем у нашего государя всё в порядке.

Это не какое-то очередное магическое заболевание. Просто его сила настолько велика, что ему приходится постоянно поддерживать себя дополнительным источником маны. Вот и вся тайна.

— И именно поэтому его часто видят с кубком в руках. Ну что, господа? Как считаете? Стоит ли подарить императору то, из чего он будет постоянно употреблять свой напиток? — предложил я.

Вот и забит первый гвоздь моего плана. Кубок. Идеальный способ отравить императора. Я этим пользоваться не собираюсь, мне вредить императору незачем.

Но! Если среди присутствующих есть те, кто хочет навредить государю, они точно откликнутся на мою идею. И я знаю, как их вычислить.

— Вообще… Павел Андреевич прав, — кивнул Островский. — Это — очень хорошая идея. Металлические кружки, чаши, кубки, покрытые эмалью, украшенные гравировкой… Таким подарками баловали ещё его предков. Это будет хорошая дань уважения прошлым поколениями Романовых. Уверен, Александр Сергеевич это оценит.