Корпорация Vallen'ok 2 (СИ) - Хардин Сергей

— Терпи, самурай, — руки ловко орудовали, казалось, отдельно от остальной Аои, — помощь уже близко, она уже в пути.

Парень кивал и сквозь боль старался улыбнуться, что ж, большего он него было и требовать нельзя.

— Мы же выберемся? — негромко спросил он у меня, — еще и нога так болит.

— Конечно, — я постарался ответить максимально убедительно, — спасатели уже в пути. Держись, боль — это знак того, что ты жив. А раз жив, то всё прочее ерунда. Ты только представь себе, какую историю сможешь рассказать своим друзьям.

— Да-а, — мечтательно протянул парень, на миг забыв про больную конечность, — они мне все обзавидуются.

После проведенного нами осмотра оказалось, что от удара двери заблокировались, да их еще и повело к тому же, в общем переместиться в другой вагон мы, увы, не могли. Окна тоже не подходили для пути эвакуации, слишком уж сильно нас притерло к стене тоннеля и металлической конструкции непонятного сооружения.

Обойдя вагон из конца в конец, я остановился, чтобы еще раз подумать о нашем спасении. Но стоило мне остановиться, как ко мне подошел мой «напарник», тот самый мужчина в дорогом костюме.

— Канэко-сан, — разговаривал он очень учтиво, — Вы действуете так уверенно. Я бы даже сказал, не по годам.

Тут я заметил, что он внимательно всматривается в моё лицо.

— Некоторый опыт критических ситуаций, -немного настороженно произнес я. Не понравилась мне личность этого человека, хотя объективно я не мог сказать почему.

— Вы работаете спасателем? — мужчина явно хотел получить от меня ответы, — не томите, поведайте мне.

— Логистика, — учтиво произнес я в ответ, — ведущий логист в компании «Vallen». В нашей профессии можно научиться многому.

— Никогда бы не подумал, — по выражению лица моего собеседника невозможно было понять, всерьез ли он это говорит, или шутит. — Что в своей работе Вы сталкиваетесь и с подобным. — он рукой указал на окружающий нас хаос.

Я не стал продолжать столь непонятный мне разговор, и лишь вежливо поклонился. Мужчина же элегантно полез в карман, вытащил из него прямоугольную карточку и протянул мне. Я машинально прочитал, что на ней написано: «Такаши Амано, заместитель начальника службы безопасности Vallen Security».

Глава 15

Вот это поворот, но пока непонятно в какую сторону. Такаши отошел в сторону, чтобы помочь подняться пожилой женщине, я же двинулся в конец вагона. Судя по лицам парней, пытавшихся открыть двери, ничего хорошего они не скажут.

— Створки не поддаются, — грустно произнес Кэнджи, — мы уже пробовали и так, и так. То ли замкнуло, то ли замяло, а может и всё вместе. Пробовал открыть руками и рычагом, — он показал на обломок поручня в своей руке, — мы здесь ничего не добьёмся.

И действительно, стальные двери были плотно закрыты и немного смещены, тут с подручным инструментом делать нечего.

— А что с окнами? — задал я ему вопрос, — сможем эвакуироваться через них? Разбить их всяко будет легче, чем двери.

— Ну, тут даже бить не придется, — всё с той же интонацией сказал Кэнджи и направился к ближайшему окну. Оно напоминало зубастый рот чудовища, по всему периметру торчали осколки стёкол. Любопытно, я думал сюда ставят нечто по аналогии с автомобильными, чтобы не поранить пассажиров в случае аварии. Но по всей длине вагона оконные проемы перегораживала гигантская стальная балка, оставляя минимум места для прохода. Но и это было не настолько критично, в темноте тоннеля то и дело вспыхивали искры свисающих порванных проводов, освещая окрестности.

— Тут или ноги поломать, или изрезаться вусмерть, — проговорил молодой парень, кажется, его звали Мэзэто. В это момент от заматывал кровоточащую кисть полосой ткани, оторванной от рубашки, — ну или замкнёт в конце концов. Перспектива в любом случае не фонтан.

— Тут я полностью с тобой согласен, — ответил я, — в другом конце картина аналогичная, мы тут самую малость заперты наглухо. Видимо, своими силами отсюда не выбраться.

Говорил я сознательно негромко, дабы избежать упаднических мыслей у товарищей по несчастью. Я постоянно замечал вопрошающие взгляды окружающих на себе, и старался всем своим видом излучать спокойствие и уверенность. Но частенько обращал внимание и на Такаши Амано, который, сидя на одном из уцелевших сидений, меланхолично смотрел в мою сторону.

Внезапно немногие горящие лампы устроили пляску, то погасая, то освещая во всю свою невеликую мощь, да так усердствовали, что начинали гудеть от перегрузки. Напоминало предсмертную агонию, и, словно в подтверждении моего сравнения, в один из интервалов судорожной пульсации все светильники внезапно потухли. Остался гореть, и то мерцая, лишь слабый фонарик в центре салона, очевидно, он, в отличие от прочих, имел свой собственный аккумулятор. Правда, его мощности не хватало, и все мы оказались погруженными в пульсирующую полутьму. Словно светлячки, в руках собравшихся моргали экраны телефонов. Увы, связи не было, сквозь толщу железа и бетона не прошел бы ни один сигнал. У многих подрагивали руки, вместе с темнотой к людям стал возвращаться страх. Как наши предки, сидя в пещере возле костра, так и мы, их современные потомки, испытываем нечто первобытно-пугающее во тьме.

Из тоннеля периодически раздавались какие-то звуки, но разобрать, увы, было невозможно. Следуя логике, в соседнем вагоне тоже должны были быть люди, но мы так и не смогли до них достучаться. Надеюсь, что причиной была лишь повышенная звукоизоляция нашего транспорта, а не нечто непоправимое.

Я смотрел по сторонам, продолжая ломать голову, как мне следует поступить дальше. Сидеть и ждать было выше моих сил, надеяться за свою долгую жизнь я привык лишь на себя. Негативные мыслишки я заранее засунул в самую глубину сознания, им там сейчас самое место. Еще раз прошелся по вагону, правда, скорее для себя, нежели для других. Обстановка была неизменна, всё те же и всё там же, как говорится.

Наибольшие опасения вызывало состояние всего двух человек: мужчина очень сильно ударился головой, и сейчас лежал без движений, да женщина с переломами ног. Возле них теперь неотлучно находилась Аои, постоянно разговаривая с обоими. От её страха в самом начале нашего «приключения» не осталось и следа, где-то глубоко внутри она определенно перешагнула на иной уровень мастерства. Остальные пассажиры забились каждый кто-куда и ждали помощь. Периодически кто-то да подходил к стенам или разбитым окнам и всматривался, вслушивался в темноту в ожидании спасения.

Внезапно раздались голоса, тьму тоннеля прорезали лучи прожекторов, неужели помощь подоспела?

— Спасатели, — хрипло проговорил Кэнджи, — наконец-то.

К шуму шагов и голосов добавились резкие металлические нотки, они начали пилить вагоны. Снопы искр начали проникать к нам, что заставило по-новой вспыхнуть панике.

— Мы погибнем, — раздался женский крик, — они и нас разрежут.

— Прекратите, — пришлось повысить голос, — отойдите в угол, сейчас спасатели откроют двери.

Спустя кажется целую вечность, рев специнструмента стихает.

Слышны команды: «Готово, тащи клинья!». Стальные двери, такие неприступные для нас, наконец открылись с ужасным скрипом. Яркие лучи фонарей били по глазам, ослепляя, но это была та самая, долгожданная помощь.

— Осторожно, выходите, — раздались голоса сотрудников специальных служб. — Кто может идти сам — проходим по одному. Ребята, заносите носилки!

Я выхожу один из последних из вагона. Возле соседнего, в отличие от нашего, почти никого нет. Лишь пара человек на немые вопросы устало качает головой. На стеклянной двери отчетливо виден кровавый след — очевидно, не всем повезло так как нам.

Покачиваясь, медленно бреду в указанную спасателями сторону, жмурясь от яркого света и морщась от боли в ребрах, когда эмоциональное напряжение ушло, они сразу напомнили о себе.

Кто-то подхватил меня под руку, я механически благодарю, вот уже и свет в конце тоннеля. На мгновение я будто слепну, слышу, как меня передают следующему помощнику. Промаргиваюсь, зрение понемногу возвращается. Я поднимаю глаза на спасателя, держащего меня за руку, и вздрагиваю. В испачканном сажей и грязью шлеме, в черной спецовке без опознавательных знаков стоит не кто иной, как Мураками Кэзуки. Его глаза, обычно полные циничного презрения, расширены от шока не меньше, чем у меня. Мгновение мы стояли, замерев, как статуи, но Кэзуки пришёл в себя первым. Его хватка на моей руке не ослабевает, но становится жестче, почти враждебной.