Архитектор Душ II (СИ) - Вольт Александр

Мы обменялись рукопожатием. Крепким, мужским — знак того, что можно друг на друга положиться.

— Спасибо, что приехал, — сказал я искренне.

— Всегда, — ответил он. — Только в следующий раз предупреждай заранее. А то я думал, тебе крышка.

Я подошел к Лизавете, взял ее на руки и направился к выходу, где меня ждала машина с девушками. Лизавета все еще дремала, пока я ее нес. Подойдя к «Имперору», я хотел было постучать, но девушки, завидев меня, распахнули заднюю дверь.

Уложив-усадив Лизавету на заднее сидение, я подошел к водительскому, после чего сел за руль и… выдохнул.

— Как дела? — спросил я, нарушая тишину, которая затянулась внутри.

— Мы уже прощались с жизнью, — призналась Алиса, и в ее голосе слышалась смесь облегчения и остаточного страха. — Когда увидели все эти машины и людей в форме, вообще душа в пятки ушла.

— Я уж подумала, нас тоже арестуют как соучастников, — добавила Лидия с кривой усмешкой.

— Волновались за меня? — спросил я, заводя двигатель.

— А ты как думаешь? — фыркнула Алиса. — Сидели как на иголках. Каждый звук, каждую вспышку света анализировали. Тем более когда не знаешь, помрешь тут прям в салоне, если тебя пришьют, или еще придется помучиться.

— Особенно когда выстрелы раздались, — кивнула Лидия. — Я думала, все, конец.

— Но ты же справился! — Алиса посмотрела на меня с чем-то похожим на восхищение. Мне было приятно понимать, что она хоть понемногу начинает менять отношение. Хотя… не исключаю, что это все игра на публику, чтобы обмануть меня и предать в самый ответственный момент. — Как ты вообще это провернул?

— Подготовка, — коротко ответил я. — И правильные союзники.

Мы ехали домой по пустым ночным улицам. Каждый думал о своем, но атмосфера в машине была совсем другой — не напряженной, как несколько часов назад, а расслабленной. Опасность миновала, по крайней мере на время.

Лизавета на заднем сиденье тихо застонала и попыталась пошевелиться. Эффект снотворного постепенно проходил.

— Скоро будем дома, — сказал я, бросив взгляд в зеркало заднего вида. — Там ее и приведем в чувство.

В голове все еще крутились мысли о произошедшем. Операция прошла успешно, но это была только первая стычка. Такие организации, как банда Ивана, не действуют в одиночку. У них есть связи, ресурсы, планы. И рано или поздно они попытаются отомстить.

И эта мысль мне совершенно не нравилась.

Мы подъехали к дому, когда город уже окончательно погрузился в ночную тишину. Фонари освещали пустые улицы мягким желтым светом, а в окнах домов едва мерцал отблеск телевизоров. Я заглушил двигатель и на мгновение застыл, позволяя себе выдохнуть. Операция завершена, все живы. Пока что это главное.

— Я помогу, — тихо сказала Лидия, но я покачал головой.

— Справлюсь сам.

Я осторожно открыл заднюю дверь и наклонился к Лизавете. Она лежала неподвижно, дыхание было ровным, но лицо все еще бледное. Снотворное действовало, но уже начинало отпускать — веки изредка дрожали, губы беззвучно шевелились.

Подхватив ее на руки, я почувствовал, какая она легкая. Почти невесомая. В обычное время Лиза была энергичной, деятельной, всегда в движении. А сейчас выглядела совершенно беззащитной.

Ночной воздух был прохладным, поэтому я быстро прошел по дорожке к крыльцу. Дверь открыл ногой — замок я не закрывал, надеясь, что скоро вернусь. В доме было тепло и тихо, привычная обстановка успокаивала после всего пережитого.

Поднявшись по лестнице, я прошел в спальню и аккуратно уложил Лизавету на кровать. Она тихо застонала, повернула голову набок, но глаза не открыла. Я снял с нее туфли, поправил волосы и накрыл теплым пледом. Нужно было следить, чтобы не замерзла — организм после такого стресса ослаблен.

— Ого, — раздался удивленный голос откуда-то из угла комнаты. — Живой.

В голосе гримуара слышалось как удивление, так и легкая подколка.

— Я бы на твоем месте так не язвил, — ответил я, не оборачиваясь. — А то еще добрых тысячу лет покоя не найдешь.

— Ты же понимаешь, что я волновался? — сказал он, явно иронизируя — Весь вечер лежал здесь, не зная, вернешься ли живым. И вдруг мне СНОВА придется лежать без дела, а?

Я наконец повернулся к нему. Старая кожаная обложка, потертые страницы, но в тусклом свете комнаты книга казалась почти живой.

— Волновался? — переспросил я с усмешкой. — Не думал, что у тебя есть чувства.

— Есть, куда деваться, — проворчал гримуар. — Тысяча лет одиночества научила ценить общество. Даже такое сомнительное, как твое.

— Но-но, попрошу не выражаться, — парировал я. — Думаешь твое куда более приятное?

— А что — нет? — удивился букварь.

— Я просто тебе напомню, что в наш первый контакт ты недовольно буркнул и захлопнулся.

— Ой, да ладно тебе. Ну подумаешь, пошутить решил.

Я фыркнул.

— Пошутить. В цирке выступать не пробовал?

— Я не лев, в цирке не выступаю, — гордо ответил он.

Я подошел к окну и раздвинул шторы, впуская лунный свет. На улице было спокойно, никаких подозрительных машин или фигур.

— Как она? — спросил гримуар.

— Живая, — коротко ответил я. — Снотворное постепенно выходит. К утру должна прийти в себя.

— А ты? Как сам?

Я задумался над его вопросом. Как я? Усталый, но удовлетворенный. Напряженный, но довольный результатом. Впервые за долгое время моя жизнь — это череда событий, в которых я сам все решаю, а не сижу как пассивный наблюдатель.

— Нормально, — сказал я наконец. — Лучше, чем ожидал.

— Что дальше?

— Дальше отдыхаем. А завтра разбираемся с последствиями.

Лизавета тихо вздохнула во сне, поворачиваясь на бок. Я поправил плед, убедился, что ей тепло и удобно. Завтра будет сложный разговор — нужно будет объяснить ей, что произошло, почему ее похитили, и как связано это с моей работой.

Но сейчас главное, что она в безопасности.

Я еще немного посидел в кресле и даже не заметил, как задремал, наблюдая за дыханием Лизаветы.

И очнулся от странного звука.

Хрипения человека, который задыхается.

Глава 15

Глухой хрип, который я слышал не раз, проходя практику. Сознание включилось мгновенно, отбрасывая остатки дремоты. Мой взгляд метнулся к кровати.

Лизавета билась в конвульсиях. Лицо, еще недавно бледное, покрылось багровыми пятнами, губы приобрели характерный цианотичный оттенок. Каждый судорожный вдох сопровождался тем же хрипом — звуком стремительно сужающихся дыхательных путей.

Я поднялся и подошел к кровати, схватив Лизу за запястье. Пульс! Нитевидный, почти не прощупывался, частота зашкаливала. Тахикардия. Я оттянул ей веко. Зрачки расширены, на свет реагируют вяло. Кожа на шее и груди покрыта красной сыпью, похожей на крапивницу. Лицо и шея стремительно отекали прямо на моих глазах.

Картина была как из учебника по неотложной помощи.

Анафилактический шок. Острая аллергическая реакция. Отек Квинке.

Я вспомнил слова похитителя: «Пришлось немного успокоить». Снотворное. Какой-то неизвестный препарат, введенный без учета анамнеза. Скорее всего это была не первая инъекция. Организм накапливал реакцию, и вот сейчас, когда концентрация достигла критической точки, иммунная система взбунтовалась, выдав аллергическую реакцию.

Ее гортань отекала. Еще минута-две, и дыхательные пути перекроются полностью. Асфиксия. Дальше смерть.

Дверь моей спальни распахнулась с такой силой, что ударилась о стену. Я вылетел в темный коридор, как пушечное ядро.

— Аптечку из ванной бегом! И звоните в скорую, живо!

Двери внизу открылись почти синхронно. Через двадцать секунд девушки уже подбежали к моей комнате. Алиса в длинной футболке, Лидия появилась следом, запахивая халат. Увидев меня, а затем заглянув в спальню, они замерли.

— Что случилось? — Алиса говорила тише обычного.

— Анафилаксия, — коротко ответил я. — Мне нужен адреналин, преднизолон или дексаметазон, любые антигистаминные.