Индийский лекарь. Том 2 (СИ) - Майоров Михаил

Странно, его накачали нейролептиками, но он вполне складно ведёт диалог. Это проявление его новых способностей или психиатр преувеличил, сказав, что его прилично накачали препаратами?

— Тогда я не понимаю, зачем ты сюда пришёл, — усмехнулся Маниш Ачария.

— Мне хотелось бы поговорить о силе, которая у тебя недавно появилась, — намекнул я на видение чакр.

— Ха, а с чего ты взял, что я собираюсь с тобой разговаривать на эту тему? Да и почему на тебе медицинский халат? Кто тебя вообще сюда пустил? — гуру попытался повернуть голову в сторону коридора и позвать психиатра. — Доктор! Доктор!

Я прекрасно понимал, к чему он клонит. Маниш был готов вести лишь диалог, потенциально выгодный для него. А предвзятость из-за моей связи с Чирандживи действовала ему на нервы.

— Я работаю врачом, но не в этой больнице, пожал я плечами. — Поэтому у меня не возникло особой проблемы, чтобы добиться аудиенции с тобой.

— Доктор, значит, — серьёзно задумался Маниш Ачария. — Может, ты как-то можешь мне помочь отсюда выбраться? Готов заплатить любую сумму. Только на воле, сейчас у меня нет доступа даже к мобильному телефону. Сам понимаешь.

Маниш качнул головой, указывая на привязанные руки, намекая на всю беспомощность своего положения.

— Чтобы ты вышел и опять стал обманывать людей? — усмехнувшись, поинтересовался я.

— Как тебя зовут? — поинтересовался гуру. — Так нам будет проще выстраивать диалог. Я не знаю о тебе ничего, кроме того, что ты таскаешь с собой змею и общаешься с этим безумным стариком.

— Аджай Сингх, — сухо ответил я.

— Не пойми меня неправильно, Аджай, но эти люди сами мне отдают свои деньги. Можно ли это назвать мошенничеством?

— Вполне, ведь в твоих словах долгое время не было правды, — ответил я. — Видеть чакры ты стал совсем недавно, Маниш, зачем лукавить? Да и помощь от тебя вполне сомнительная.

— Ты так в этом уверен? — серьёзным тоном спросил гуру. — Многим людям я помог разобраться с их внутренними проблемами. А по твоей логике можно и психологов назвать мошенниками. Они же ведь тоже не вносят какие-либо существенные коррективы в жизнь человека. Просто показывают человеку то, что он в упор отказывается видеть. Взгляд со стороны.

— Да, уверен, — сухо ответил я. — Явно же были люди, которым твоё учение только навредило.

— Да, были, — признался гуру. — Правда это — сугубо их вина, а не моя. Я не волшебник, Аджай, чтобы вытянуть человека из кучи коровьего навоза. Что мне нужно сделать, если ему там комфортно? Знаешь, сколько людей живёт в мире, богатеющих невероятными идеями? Они ровным счётом не хотят ничего в своей жизни делать, но при этом желают все блага этого мира. Женщин, денег, дорогих машин и свой коттедж на острове Гоа. Но за это нужно бороться! Они сдаются, даже не начав борьбу.

Дьявольская харизма. Маниш Ачария очень умело подбирал слова, чтобы убедить собеседника в своей правоте. Возможно, что я согласился бы с ним, если бы не был таким упёртым человеком. Да и мои убеждения лежали совсем в другом русле.

Разве можно брать с человека деньги, если ты действительно не можешь оказать ему помощь? Он просто наживается на наивных людях. Да, многим из них вряд ли можно как-то помочь. Мировосприятие взрослого человека сложно переделать на свой лад. Но тогда зачем вообще браться за это?

— Мне эта ситуация напоминает хирургов, которые берут деньги перед операцией. А потом человек лежит с рецидивом заболевания и без денег, — нахмурившись, заявил я. — Не надо мне заговаривать зубы, Маниш.

— Я до тебя пытаюсь донести очень важную мысль, Аджай, — каждое слово гуру тщательно выговаривал, словно это было заклинание. — Я не мошенник, не пророк и не святой. Ту же самую мысль я пытался донести до старика. Многие люди наживаются на других. Мир — это пищевая цепочка, где сильный ест слабого. Такие правила! Я делаю все возможное, чтобы помочь человеку. Ведь нет никакого принуждения? Хочешь — купил, не хочешь — не купил. Всё честно. Помогли мои лекции — ты молодец, не помогло — это твои проблемы. Ведь ты ничего ради этого не сделал… Твоему старику не нравится, что я использую медитации и информацию о чакрах, чтобы продвигать своё понимание этого мира. Ты ведь слышал, что медитации — достаточно популярное явление среди европейцев? Якобы настроение улучшает, день становится продуктивным. Они даже ничего не понимают в этом, но ведь продают свои услуги. Собираются как идиоты и медитируют.

— А в этом есть какая-то потенциальная опасность? — поинтересовался я, проигнорировав попытку оправдаться. — Чем это может навредить человеку?

— Кхм, — несостоявшийся гуру усмехнулся. — Тебе известно такое понятие, Аджай, как тёмная ночь души?

— Первый раз об этом слышу, — ответил я.

— Разве старик не рассказывал тебе об этом? — искренне удивился Маниш Ачария.

— Видимо, мы ещё до этого не дошли, — отрезал я.

— Это не очень приятное состояние, которое обязательно испытает каждый человек, стремящийся к осознанности, — предельно серьёзным тоном объяснил гуру. — Когда границы реальности становятся размытыми, а чувства обострены до своего максимального значения. Привычное восприятие мира рушится. Возникает невыносимый страх. Это тёмная ночь души, Аджай.

— Очень интересно, но к чему ты клонишь, Маниш? — нетерпеливо поинтересовался я.

— То, что люди, медитирующие на Западе, совсем об этом не рассказывают. И наживаются на людях. А ведь подобное состояние может привести к очень страшным последствиям. Например, сойти с ума. Но это лишь малая часть того, что с человеком может произойти. Медитация — это не шутки, а серьёзная духовная практика. Я, например, об этом рассказываю в своих лекциях, оберегая своих слушателей от возможных последствий развития осознанности.

— Ты приобрёл способность видеть чакры в ходе медитаций? — я решил перейти к интересующей меня теме.

— Нет, нет, нет, Аджай, — усмехнулся Маниш. — Некоторые люди отдают за это деньги, а ты решил узнать от меня всю информацию, когда я лежу прикованным к постели?

Гуру давал ясный намек, что не собирается делиться со мной какой-либо информацией относительно своего прозрения, пока находится в психиатрической лечебнице. Радовало то, что он не пытается меня обмануть. Честно признался в своих махинациях относительно других людей. Но меня он воспринимал иначе, словно понимал, что я тоже видящий.

Ачарию не станут держать в психиатрической лечебнице вечность. Это был лишь вопрос времени, когда его выпустят обратно на волю. Ведь он был абсолютно психически здоров. Поэтому я стоял перед выбором: поспособствовать его раннему выходу и получить информацию или остаться ни с чем.

Разумеется, я многое мог узнать от своего наставника. Но у гуру был альтернативный взгляд, который шёл вразрез с учением Чирандживи.

— Если бы я был уверен, что ты не станешь обманывать людей, то подумал над твоим предложением, — я решил немного припугнуть своего собеседника, направившись к выходу.

— Подожди, — остановил гуру. — Я не собираюсь больше никого обманывать. Учитывая мои новые возможности — всё будет иначе. Только помоги мне, пожалуйста, Аджай. Я не хочу здесь лежать целый месяц под конскими дозами нейролептиков.

— Я не куплюсь на твои манипуляции, Маниш, — усмехнувшись, ответил я. — Тебе нужно предоставить мне более серьёзный довод помочь тебе.

— Разве ты не видишь, что я говорю правду? — спросил Маниш. — Ты же такой же видящий, как и я. Помоги мне — в долгу не останусь. Расскажу всё, что знаю. Я планирую кардинально изменить свои лекции и учение. Только мне нужен шанс… Начать всё сначала.

Несостоявшийся гуру поставил меня перед нелегким выбором. Закрыть глаза на его прошлое и дать шанс измениться или оставить его на целый месяц в психиатрической лечебнице. Но скажется ли на нём это в положительном ключе? Может, за это время он станет ещё более циничным по отношению к людям?

В коридоре послышались шаги. Кажется, Кагари и психиатр возвращаются. Двадцать минут разговора прошли незаметно.