Придворный медик. Том 5 (СИ) - Аржанов Алексей

— Ой, да пожалуйста! Кто бы ещё…

— Так, прекратите. Попросил же ведь! — не удержался я. — Чего вы спорите? Боитесь, что я кого-то из вас оценю меньше?

— Да, и корма меньше дашь, — хором ответили мои фамильяры.

— Нет, такого не будет. Я вас обоих ценю, — ответил я. — Так что рассказывайте. Что у вас там случилось?

— Павел, император не сможет вывести свои сокровища. Несколько потайных дверей и ловушки отключаются только с помощью магического ключа, который существует в единственном экземпляре. И ты сам знаешь, где он сейчас находится, — объяснил мне Мот.

А ключ я держу в своих покоях. Он спрятан в вентиляционной системе. Там, где живут Мот и Грима. Кроме них в этих туннелях больше никто не появляется.

— Откуда вы это узнали? Подслушали гвардейцев? — уточнил я.

— Не только! — хмыкнул Мот. — Нам удалось услышать речь самого императора. Александр Четвёртый пытался пройти через первые уровни защиты, которые сам же и установил. Но через пару минут вернулся. Недовольный. Злой, как чёрт. Сказал, что сам будет разбираться с этой проблемой. А затем куда-то уехал.

— А я смогла за ним проследить, — подметила Грима. — Слышала, куда он собрался. Он уехал в Москву. Только там есть человек — один на всю империю — который умеет разбираться с такими замками.

— Два часа туда, два часа обратно, — задумался я. — Как минимум несколько часов в Москве… Выходит, у меня есть как минимум шесть часов на проникновение в сокровищницу. Всё-таки этот момент настал. Я рискну. Сделаю то, что планировал почти полгода.

— Павел, ты только пойми, что выбраться живым из этой дыры не так уж и просто, — подметил Мот. — Я слышал разговоры гвардейцев. Они сопровождали императора до последней линии защиты, которую он не смог преодолеть. И после возвращения они отзывались о пережитом очень неоднозначно. Говорили, что чудом пережили кошмар, который им уготовили архитекторы, строившие эту подземную систему.

— А потом я услышала слова самого императора, — добавила Грима. — Он сказал, что архитекторы уже давно мертвы. Те, кто создавал эту подземную систему, умерли в глубокой старости ещё при Николае Втором. Больше сотни лет назад. Получается, что теперь обезвредить все ловушки может только ключ, который находится у тебя.

— Ну вот видите! — обрадовался я. — Какие же вы молодцы! Оба! А вы ещё спорили друг с другом. Да вы же превосходно справились с задачей. Каждый смог достать по кусочку, и в итоге сложилась целостная картина. Так… Остальное за мной. Мот, принеси мне ключ от сокровищницы и мешок с оборотной пыльцой. Это — единственная задача, которую я тебе поручу. После этого сторожите мои покои. Вдвоём.

— А ты? — хором спросили фамильяры.

— А я приступлю к делу, к которому готовился всё это время. Проберусь в сокровищницу императора и… похищу Чашу очищения, — заключил я.

Похищу… Как-то странно теперь звучит это слово. Изначально я был готов пойти на этот шаг. Но теперь моё видение этого мира сильно изменилось.

Дело в том, что после попадания в новый для себя мир я слишком много времени провёл в криминальных кругах. Постоянно водился с преступниками. И слышал о Российской Империи только плохое. Её поливал грязью каждый встречный. Я обычно стараюсь фильтровать такую информацию, но у меня сложилось впечатление, что местному государству доверять нельзя.

Я привык жить в Российской Федерации. И после неё жизнь в Империи показалась мне очень тяжкой. Будто я оказался под гнётом бессердечного тирана.

Но на деле всё не так. Просто в трущобах мне очень активно пытались промыть мозги. А я, как новый человек, многие вещи воспринимал как святую истину.

Но мои взгляды изменились. Я узнал, что в Российской Империи есть много проблем. Да, это правда. Но большая их часть связана с прогнившими слоями дворян, приближённых к императору. Александр Четвёртый — не тиран. Но он походит на тирана из-за своих приближённых. Из-за всех тех людей, которых я пересажал за решётку.

Пока я считал императора тираном, мне казалось, что похитить артефакт из его сокровищницы — это обычное дело. Даже доброе в каком-то смысле. А почему нет? Если государством правит какой-то ублюдок, чего бы не позлить его лишний раз? Почему бы не сократить его драгоценную коллекцию?

Но на деле всё оказалось иначе. Александр Романов — неплохой человек. Я общался с ним лично. Общался с его братом Михаилом.

И теперь я чувствую в своём уме преграду. Думаю, стоит ли переступать через неё? Нужно ли похищать сокровище у главного человека в Российской Империи.

Но решение уже принято. И я внесу в свой план лишь одну корректировку.

Ради своего брата и Валерия Николаевича Бражникова я всё равно проникну в сокровищницу. Всё равно обследую Чашу очищения. А уж как поступить с ней дальше — решу по ходу дела.

М-да, похоже, придётся сегодня просить отгул. Хотя… Я лучше поступлю иначе. Чувствую, что ближайшие несколько дней окажутся тяжёлыми. Допустим, я всё же похищу Чашу. Что дальше? Мне нужно будет потратить время, чтобы вылечить всех, кому я пообещал помощь.

А это значит, что мне не отгул нужен. Тем более, никто не будет давать его мне каждую неделю. Я уже заработал репутацию. Пациенты записываются ко мне толпами. Но придётся ещё раз перенаправить их к другим лекарям общей практики. К сожалению, это необходимо.

Отпуск я взять тоже не могу. Для этого мне нужно отработать больше полугода. Здесь с этим очень строго.

Остаётся только один вариант. Уйти на больничный. Однако чаще всего лекари на больничный никогда не уходят. По понятным причинам. Лекаря всегда могут излечить его коллеги. Прямо во время рабочего дня.

Но у меня есть план, как организовать себе трёхдневный больничный. Ничего, я всех обыграю! Уж это для меня не проблема.

Я отпустил фамильяров и всё же прошёл до императорской клиники. А затем заявился к заведующему отделением общего профиля. К своему старому знакомому.

К человеку, который когда-то был мои наставником. К Евгению Кирилловичу Гаврилову.

— Булгаков? — удивился он. — Какими судьбами? У вас ведь уже должен был начаться приём!

— Чхи! — прикрывшись обеими ладонями, чихнул я. — Простите, господин Гаврилов. У меня случилась большая беда. Не могу больше… Сил нет. Буквально помираю.

У Гаврилова аж челюсть отпала.

— Что случилось? — я почувствовал, как он активировал свой «анализ».

Но я этого не боялся. Чего мне переживать? Я ведь не притворяюсь. Всего лишь изображаю болезнь с помощью своей же магии. Как же всё-таки хорошо, что моя жизненная энергия работает в обе стороны. И лечит, и повреждает.

— Так у вас… пневмония! — оторопел Гаврилов. — Подождите, дайте я попробую сам её излечить.

— Евгений Кириллович, давайте не будем притворяться дураками, — высморкавшись в платок, заявил я. — Если бы этот вирус можно было так просто вылечить, я бы к вам не пришёл. Я не стану от вас скрывать, что случилось на самом деле. Думаю, вся проблема в моей магии.

— А что не так с вашей магией, Павел Андреевич? — начал краснеть Гаврилов.

У моего коллеги уже начало повышаться давление. Лучше закончить разговор как можно скорее. Пока его не шарахнул криз.

— Из-за того, что я постоянно испытываю новую силу, о которой вы, разумеется, знаете, мне приходится переживать некоторые побочные эффекты, — солгал я. — Думаю, на этот раз ко мне прицепился какой-то магический вирус.

— Как… Как это — вирус⁈ — вздрогнул Гаврилов.

— Вы только не переживайте, Евгений Кириллович, — попросил я. — Уже проверил. Эта болезнь больше никому не передаётся. Но мне лучше всё же изолироваться от людей. Я закроюсь в своих покоях и не буду оттуда высовываться, пока симптомы не пропадут. Как считаете, господин Гаврилов, это хорошая идея? П-чхи!!! — я снова прикрыл лицо платком.

— Да… Да-да-да! Господин Булгаков, безусловно! Возвращайтесь домой, я выпишу вам больничный. Может, лучше сразу на неделю или даже на три недели? — начал переживать Гаврилов.