— Да, здесь вот так сразу и не выйдешь на улицу, — усмехнулся я, — какая сложная система!
— Проверим, что внутри? — спросила Алиса.
— Давай сначала у этого спросим! — я кивнул на коротыша, лежащего у стены, — не думаю, что ещё и оттуда кто-то выскочит!
Мы с Алисой подошли к местному обитателю и присели рядом на корточки. Он был как будто без сознания. Я повернулся к Алисе и, кивнув на её обувь, сказал:
— Классные ботинки! Удар по рельсу пережили, и хоть бы хны!
— Вообще отличные! — оживилась Алиса, — знала бы, ещё бы одни с собой прихватила! Просто не убиваемые! У меня постоянно с обувью проблема из-за этого, я ударить могу сильно, не любые ботинки переживут. А эти как будто вечные! Мне даже кажется, что они обработаны магией! Я слышала, что такое возможно. Есть технология, и такие вещи вообще не изнашиваются. Но я такого раньше сама никогда не видела!
— Да? — заинтересовался я, и уперевшись руками в пол, склонился так низко, что оказался лицом прямо рядом с ботинками. Этого было почти незаметно, но они излучали слабенькое свечение. Но здесь магия была определённая и целенаправленная. Это был не магический артефакт, а просто предмет с улучшенными свойствами. В общем, сами они волшебное воздействие оказывать не могут, как другие намагиченные вещи, но обладают благодаря магии улучшенными характеристиками.
— Только целовать их не надо! — хохотнула Алиса.
Я распрямился.
— Да, тут магия чистой воды! — сказал я, — не удивлюсь, что и твой костюм такой же. Хотя ходить в нём, конечно, небезопасно!
— Перестань! — отмахнулась Алиса, — где я себе ещё такие шмотки найду? И мне это ведь очень идёт, верно?
— Верно! — согласился я, — выглядишь потрясающе! Сносу вещам нет! Переживут любую бойню! Только вот люди Тритона узнают этот комбинезончик при встрече и могут предъявить. Ну, или просто начать следить за нами… зачем нам такая красная тряпка, которой мы будем их дразнить?
— Они вряд ли выходят далеко за пределы района, а мы уберёмся отсюда и больше никогда и никого из них не встретим. А если и встретим, то пусть только попробуют что-то сказать! Тритона завалили, шавок его не завалим? — сказала Алиса.
— Так-то оно так, но я бы всё равно советовал тебе при случае найти что-нибудь другое.
— Может быть, когда-нибудь, — неопределённо ответила Алиса.
Парень завозился, приходя в сознание.
— Ты кто? — спросил я, как только он сумел открыть глаза.
Он вытаращился на меня, часто заморгал, но ничего не сказал.
— Ты нас понимаешь? — спросила Алиса, — должен, ведь вы же кричали, что нас надо убивать, значит, человеческой речью владеете!
Когда заговорила Алиса, он перевёл взгляд на неё, но тоже просто тупо смотрел и ничего не отвечал. Даже в том, что он нас слышит, были некоторые сомнения. Возможно, просто реагирует на шевеление губ.
— Контузия! — поставил я диагноз.
— Если ты не будешь говорить, то мы тебя убьём! — почти ласково сказала ему Алиса, но опять никакой реакции не последовало. Единственное, что он делал, так это перемещал взгляд на говорящего.
— Да, похоже, что бесполезно! — вздохнул я, — ладно, пойдём, он нам всё равно ничего полезного не сможет рассказать. Мы уже и так почти всё узнали, что нам нужно.
— Ладно! — сказала Алиса, и, наклонившись к парню, расстегнула ремень у него на поясе, дёрнула за пряжку, со свистом вытащив его из штанов, и ногой перевернув парня на живот, стала вязать ему руки за спиной.
— Не хочется его убить? — удивился я.
— Почему-то нет, — сказала Алиса, — он такой аморфный, что лишать его жизни, себя не уважать. По уму надо было бы, чтобы не оставлять хвостов. Но вот совсем не хочется, — она задумалась, — мдааааа… что-то я размякла с вами совсем!
— Немного мягкости никому не повредит, — сказал я и пошёл осматривать БТР. Нестерпимо захотелось на свежий воздух.
Люк БТРа был хорошо смазан и открылся очень легко. Внутри машины было пусто, всё оборудование и все части, которые можно было отвинтить, отодрать или отломать, были отсюда удалены, и это был, по сути, просто железный ящик, необычной формы. От небольшого люка, через который мы проникли внутрь, шла «красная дорожка» к большим задним створкам, которые служили основным входом.
Роль красной дорожки выполнял кусок старого, вытертого красного ковра, уложенный на пол. Мы с Алисой подобрались к выходу, и, повернув рукоятку, осторожно выглянули наружу.
Нас как будто ударило мешком! Голова сразу закружилась от опьяняюще свежего воздуха. На улице была ночь, лёгкий ветерок и шелест листвы, окружающей место выхода.
Зад БТРа торчал из горы обломков здания практически одним только люком. Это место находилось на возвышенности, и очень сильно заросло вокруг деревьями и кустарником. Сам люк был снаружи завален старыми ветками, скорее всего, для маскировки.
Возвышенность была руинами какого-то здания, в этой части разрушенного полностью, но вот за нашей спиной ещё какие-то куски стен и части комнат сохранились.
Немного оглядевшись, я сказал:
— Надо Марту позвать и Нину принести, пусть тоже подышат. А то после блужданий по этим подземельям, я свежий воздух готов просто пить как воду! Не могу надышаться!
— Не буду спорить, это просто кайф! — сказала Алиса и улеглась на травку под кустом.
Я принёс Нину и уложил её на ровное место, снова подложив под голову куртку. Марта уселась рядом.
— Ну что, будем здесь сидеть, или сразу пойдём куда-нибудь? — спросила Марта.
— Ждё-о-о-о-ом, — неожиданно выдохнула Нина.
— Что там, твоя спящая красавица опять интуичит? — усмехнулась Алиса, которая тоже это услышала.
— Ш-ш-ш-ш-ш-ш-ш! — приложив палец к губам, зашипел я.
— Что… — начала было Алиса, но я её снова перебил своим шипением.
— Ш-ш-ш-ш-ш-ш-ш! — повторил я и поднял указательный палец вверх.
И в этот момент все услышали приближающиеся голоса.
17. Беспокойная ночь
Мы затаились. Голоса приближались, и если говорило всего два человека, по остальным шумам было понятно, что идёт достаточно большая группа. Не стоило привлекать их внимание, и оставалось надеяться, что они не по нашу душу, а просто топают мимо.
Двигались они в полной темноте, не используя ни обычные источники света, ни магические. Ночь была тёмная, и раз они не боялись переломать себе ноги и передвигались так уверенно, то, скорее всего, местность им была достаточно хорошо знакома.
Идущие о чём-то спорили. Когда они подошли ближе, стало возможно услышать, о чём именно.
— Ты главное запомни, я бы сам никогда на такое не подписался. Это Бугор приказал по твоей наводке отработать, а его ослушаться, сам знаешь, себе дороже. Но дело это тухлое. Надеюсь, что всё пройдёт нормально, потому что, если нет, ты за всё ответишь! — говорил один голос, который, судя по всему, был в компании за главного.
— Да не ссы ты! — отвечал ему второй, — это верняк! Я их месяц пас, всё продумал, сработаем как часы!
— Трогать убежище, это табу, сам знаешь, чем такие истории обычно заканчиваются! — сказал первый, — сердцем чую, нарвёмся на геморрой!
— Сотый раз тебе повторяю, убежище тут ни при чём! Мы обуем поставщика. Это просто доставка товаров! Сам поставщик не из убежища, работать будем не на территории убежища, какие проблемы-то? — горячился второй, — будем в шоколаде все!
— Все? Это ты перед Бугром выслуживаешься, тебе нужна успешная наводка, чтобы свою бригаду доверили. А нам что с этого? Обычное дело, только стрёмное! Мы от работы не бегаем, но только вот говно твоя наводка, и ничего ты мне не докажешь! — говорил первый.
— Когда всё закончится, я не забуду и за тебя словечко Бугру замолвить, — сказал второй, — отмечу вклад!
— Не надо за меня ничего говорить! — резко сказал первый, — я сам за себя всегда говорю и не балаболю, а делом доказываю, чего моё слово стоит.
— Ну как скажешь! — сказал второй, — но если что, ты обращайся!
