Вампиры ночи - Найт Кейдис

Он выхватывает из моей руки слайм и кладет его в тележку, которая уже полна до краев. Что, черт возьми, он собирается со всем этим делать? Скупить половину магазина игрушек – довольно беспечно даже для него.

– Мне кажется, у тебя синдром Питер Пена, – говорю я. – Знаешь, как у Майкла Джексона или Мэрайи Кэри.

– Обожаю Майкла Джексона, – отвечает он, полностью игнорируя мое замечание, и добавляет: – Расслабься. Просто выбери те игрушки, которые ты бы хотела иметь, будучи маленькой Ведьмочкой.

Ненадолго задумываюсь о его словах. Я на задании. И должна позволить ему контролировать ситуацию и перестать быть такой дотошной. Взглядом осматриваю сверкающие проходы. Мою мать игрушки не интересовали. Сколько бы я ни просила ее, все подарки, которые мне вручали, были связаны с оккультизмом. Кристаллы, карты Таро, маленькие скляночки с травами. Каждый подарок вручался с тщетной надеждой на то, что во мне пробудятся магические силы, которыми я не обладала. И с каждым бесполезным и не срабатывающим подарком мама злилась все больше. Потребовались годы, чтобы убедить ее в том, что у меня нет способностей в каких-либо мистических областях – это не учитывая того, что я могла распознать ложь матери в тот момент, когда она говорила, что мое бессилие не очень-то и важно.

Беру Барби-ученую. Маленькой мне она бы понравилась. Тогда я верила, что могу спасти мир и стать кем-то более важным, чем досадной мелкой Ведьмой.

Застенчиво кладу ее в тележку. Не могу поверить, что участвую в этом безумии. Лукка отвечает мне улыбкой. Он подзывает к нам консультанта и просит ее порекомендовать игрушки для детей младшего возраста. Она ведет нас к столу с выставленными товарами.

– Здесь у нас Рождественская коллекция, – лучезарно улыбается девушка.

Уверена, она нас осуждает, пытается взломать нас, как загадку розничной торговли. Неужели Лукка так богат? Так безумен? Ее взгляд скользит по мне, явно удивляясь тому, почему он выбрал кого-то, кто выглядит столь же нормально, как я.

Она строит ему щенячьи глазки и соблазнительно склоняется над набором конструктора. Серьезно? Я украдкой бросаю на нее взгляд.

– Что вы выберете? – произносит девушка, игнорируя меня и бросая на Лукку такой взгляд, будто намекая ему на то, что она лучшая игрушка на свете.

Он широко улыбается ей, и я пытаюсь не расхохотаться, когда консультант замечает его заостренные зубы и отскакивает.

– Я возьму по одной игрушке из каждой серии.

Вся машина забита игрушками. Лукка наваливает на меня два огромных пакета, и мне едва видно заснеженную автостраду. Хотя могу точно сказать, что он ускоряется.

Без понятия, куда мы едем. Вероятно, к надувному замку или одной из тех больших ям, заполненных разноцветных шариками.

– Тебе и правда было необходимо все это купить? – тяжело вздыхаю я.

Лукка смеется и включает музыку, так и не ответив.

Спустя полтора часа мы подъезжаем к большим железным воротам. Охранник сидит в деревянной будке, обхватив руками в перчатках кружку с чем-то горячим. Он видит Лукку, и по взгляду можно было понять, что тот ему знаком. Мужчина выскакивает из кабинки, чуть не спотыкаясь.

– Добро пожаловать, господин Волков, – запинается охранник. – Они будут рады вас видеть.

Господин? Смотрю на Лукку, но выражение его лица остается прежним. По ту сторону ворот находится четырехэтажное здание. Выглядит больше как школа, а не дом. Мне становится неуютно. Кто здесь живет? И почему мы привезли им игрушки?

Охранник закрывает за нами ворота и подбегает к машине. Он открывает мою дверь и забирает у меня сумки.

– Господин Волков! – кричит кто-то из здания.

Женщина средних лет торопливо спускается по ступенькам, на ходу застегивая шубу. Должно быть, она собиралась спать и увидела, как мы подъехали.

– Господин Волков, – повторяет женщина, улыбаясь. – Мы вас не ждали.

Несмотря на ее дружелюбие, она внушает уважение. Учительница или какое-то должностное лицо. Хотя с Луккой ведет себя совершенно покорно и игриво. Она не Вампир.

– Ничего, Татьяна Васильевна, – говорит он, подмигивая. – Это незапланированный визит.

Мне нравится, что Лукка использует ее отчество, проявляя уважение. Я еще больше удивляюсь, когда он точно так же обращается и к охраннику.

– Евгений Александрович, на заднем сиденье есть еще пакеты и кое-что для вас, чтобы согреться.

Охранник виновато смотрит на Татьяну, но ее улыбка не исчезает, и тогда он радостно выуживает из «Ламборджини» пакеты с игрушками и бутылку водки для себя.

Кивнув Лукке в знак благодарности, старик поднимается по лестнице за нами, держа по три сумки в каждой руке, а мы следуем за Татьяной внутрь здания. Каждый из нас двоих несет еще по две коробки. Оказавшись в тепле обшарпанного зала, охранник оставляет сумки у наших ног, и Лукка приобнимает меня за плечи.

– Это моя подруга, Саския, – произносит он.

Татьяна пожимает мне руку.

– Уверена, дети будут рады увидеться с ней, – говорит она.

Дети? У Лукки есть дети?

– Катя! – кричит Татьяна в глубину коридора.

К нам прибегает прелестная девушка, которая тут же бледнеет, завидев нас.

– Чай! Принеси к нему печенье. Накрой на стол. И позови детей, – кричит Татьяна, и девушка, кивнув, убегает.

– Господин Волков, вы их испортите, – ругается женщина, кивая на сумки на полу. – Неделю назад ведь уже привозили нам подарки на Рождество.

– Пустяки, – отвечает он. – Никогда не бывает слишком много подарков.

Я пытаюсь сообразить, что здесь вообще происходит. Татьяна ведет нас в соседнюю комнату, где в большом камине горит огонь. Мы проходим мимо круглолицего мальчишки, и Лукка треплет его волосы. Затем я замечаю большое количество глаз, устремленных на меня. Дети всех возрастов проходят мимо нас в соседнюю комнату. У многих не слишком аккуратно подстрижены волосы, и выглядят они очень серьезно. Это что, школа?

Когда мы входим в комнату, все дети начинают собираться вокруг Лукки. Они знают его. Более того, они любят его. Некоторые из них взволнованно обнимают его, другие жмутся к стене, одаривая его застенчивой нерешительной улыбкой. Но большинство на меня смотрят холодным недоверчивым взглядом.

– Они сироты, – шепчет мне Лукка на английском, чтобы дети не поняли его слов. – Я… Как там говорят? Покровитель? Точно, покровитель этого приюта.

У меня перехватывает дыхание, а холодные щеки горят от стыда. Я думала о нем худшее, а правда была прямо передо моими глазами. Лукка купил игрушки для сирот, которым помогает, потому что знает, каково быть маленьким, испуганным и одиноким.

Тоже мне Ведьма Верити нашлась.

Не могу представить, какое у меня сейчас выражение лица, но Лукка нежно целует меня в лоб, а после подскакивает и вскрикивает:

– У меня есть игрушки для каждого! Кто любит игрушки?

Более сорока детей начинают визжать, кричать и протягивать руки к Лукке, когда он присаживается на корточки на полу и начинает раздавать игрушку за игрушкой сияющим от счастья детям. Я замечаю, как он отдает выбранную мной куклу Барби маленькой девочке с густыми черными волосами.

– Я хочу стать врачом, когда вырасту, – шепелявит она, глядя на Лукку своими большими глазами. – Тогда я буду лечить болезни, вроде той, что была у моей мамы. Я смогу спасать людей.

– Ты станешь прекрасным врачом, Маша! – радостно произносит он ей в ответ. Девочка лучезарно улыбается ему, держа в руках свою новую куклу.

Я моргаю, чтобы скрыть слезы, а Лукка сидит на полу, скрестив ноги. Маленькая девочка забирается к нему на колени, устраивается там, будто он Санта, затем просит его открыть упаковку и рассказывает обо всем, что может сделать ее новая кукла.

Мне сложно отвести от него взгляд. Он не тот монстр, который, как я видела, разорвал глотки трем мужчинам тупым ножом для рыбы. Он не тот опасный клоун, которым казался.

Лукка заметил, как я смотрю на него, и грустно улыбнулся, будто произнося: «Я же говорил, что покажу тебе настоящую Москву».