Спасите меня, Кацураги-сан! Том 17 (СИ) - Аржанов Алексей

Прекрасная речь. У меня аж сердце дрогнуло, когда я вспомнил всех тех, кто боролся с вирусом плечом к плечу со мной. И врачи, и учёные, и военные — все внесли свою лепту.

— Доктор Кацураги! — отвлёк меня от размышлений влетевший в ординаторскую Алексей Георгиевич. — Вы уже закончили с пациенткой Звонарёвой?

— Да, конечно, — кивнул я. — А что случилось?

Сергеев выглядел встревоженным.

— В приёмное отделение поступили два пациента, — сказал он. — Синие!

— В смысле — пьяницы? — уточнил я.

— Нет, вы не поняли! — помотал головой он. — Они — пьяные, да. Но я имел в виду другое. Они буквально синие. Кожа — синяя!

Глава 16

Работа в областной клинической больнице Владивостока оказалась в каком-то смысле даже интереснее, чем в клинике «Ямамото-Фарм». Тут из ряда вон выходящие ситуации происходят почти каждый день. Прошло всего двое суток с того момента, как я стал сотрудником этой клиники, но за это время я успел увидеть такие ситуации, с какими уже не работал очень давно, либо не сталкивался вовсе.

Мы с Алексеем Георгиевичем вновь спустились в приёмное отделение, и перед нами предстала просто умопомрачительная картина.

На скамье перед дежурной медсестрой сидят двое мужчин. Правда, «сидят» — это неподходящая формулировка. Им даже сидеть толком не удаётся. Покачиваются, падают друг на друга, но пока что ещё возвращаются в исходное положение.

А насчёт кожи Сергеев не соврал. Действительно синяя. А точнее, голубоватая, будто их акварельными красками кто-то измазал.

— Да иди ты, Петрович! — простонал один из них. — Это твоя идея была…

Разговаривали эти двое с большим трудом. Состояние тяжёлого алкогольного опьянения налицо. Но интуиция мне подсказывает, что если этиловый спирт у них в крови имеется — это большое счастье. Судя по тому, что я вижу, есть вероятность, что водка им жизнь спасла.

Правда, нам ещё предстоит поработать над тем, чтобы с ними в дальнейшем ничего не случилось. «Анализ» вопит, как не в себя. Моё заболевание не замечает, зато этих двоих требует осмотреть в экстренном порядке.

— Алкотестером уже проверили их? — спросил дежурную медсестру я.

— Проверили, конечно! — воскликнула она. — Два с половиной промилле у одного, два и шесть у другого. Хорошо приняли на грудь — ничего не скажешь.

— Всё равно это никак не объясняет цвет их кожи, — сказал Сергеев. — Я впервые вижу, чтобы спирт вызывал такие изменения.

— А тут дело не в спирте, Алексей Георгиевич, — ответил я. — Вернее… В спирте, но не в том, о котором вы подумали.

Я подошёл к пьяницам и принялся осматривать их тела «анализом». Ситуация почти достигла критической отметки. Ещё немного — и один из них точно бы расстался с жизнью.

Печень и почки работают на пределе. Головной мозг выходит из строя, но держится исключительно за счёт того, что в крови пациентов присутствует два бьющихся друг с другом вещества. Оба вызывают опьянение, но одно хочет убить употребивших быстро, а второе — медленно.

— Рассказывайте, господа, что употребляли? — спросил я. — Только честно. От этого зависят ваши жизни.

— Коктейли! — заявил мужчина, и второй тут же начал ржать, как конь.

Ясно, выпытать из них информацию так просто не выйдет. Придётся немного поработать над ними лекарской магией. Я помог печени и почкам ускорить вывод спиртов, а затем стимулировал деятельность головного мозга. Нужно добиться от них ответа, причём экстренно. Я уже понял, что выпили эти умники, но без подтверждения информации им могут не оказать помощь, которая им сейчас требуется. А взять диагноз с потолка я не могу — его нужно как-то обосновать.

— Спрашиваю ещё раз, что вы пили? — повторил я.

— Водку мы пили. Со вчерашнего дня, — признался один из пациентов.

— А потом? — спросил я.

— А потом водка почему-то кончилась, — он звучно икнул. — И тогда Петрович сбегал в магазин.

Сбегал в магазин? Это плохо. Если где-то продаётся отравляющее вещество, придётся срочно сообщить об этом в соответствующие инстанции. Не хватало ещё, чтобы отравились и другие любители выпить.

— И что принёс Петрович? — спросил я.

— Да ничё я не принёс! — простонал второй пациент. — У меня денег не хватило. Мне друг из соседнего гаража предложил «коктейль». Синюю такую фиговину. Сказал, что можно выпить по сто граммов — и всё будет как надо. Понимаете, доктор?

— Твою ж… — услышал я шёпот Сергеева. — Вы что, антифриз выпили⁈

Наконец-то. Именно этого признания я и пытался добиться.

— А чего такого? Тот же спирт. Мы ж не дураки какие-то! — заявил алкаш. — На водке написано, что в ней содержится этиловый спирт. В антифризе тоже что-то… Вроде этиловая ерундень какая-то. Короче, то же самое!

А вот и нет. Совсем не то же самое. В антифризе содержится этиленгликоль. Двухатомный спирт. По строению он похож на этиловый, но для организма он куда опаснее. При отравлении этим веществом в большинстве случаев наступает летальный исход.

Сначала после употребления эффект такой же, как и от этилового спирта. То же привычное опьянение. Видимо, эти двое выпили, обрадовались, что смогли получить то, чего так желали, и направились развлекаться. Вот только долго их развлечения не продлились, поскольку вслед за первой стадией отравления наступила вторая. Мнимое благополучие. Повезло, что они не уснули, а именно так обычно и происходит, когда люди по ошибке или специально употребляют этиленгликоль.

И к нам они уже попали на третьей стадии. Наступил период интоксикации. Тошнота, рвота, головная боль, изменение цвета кожи и повреждение почек.

ОЧЕНЬ сильное повреждение почек. Главные органы выделительной системы можно необратимо уничтожить этим веществом, и тогда уже никакой медик помочь не сможет.

Но жизнь с этими двумя поступила иронично. Они смешали обычную водку с антифризом. Ирония заключается в том, что этиловый спирт служит противоядием при отравлении этиленгликолем. Он замедлил действие последнего и таким образом спас двум болванам жизнь.

Честно говоря, это, наверное, первый случай на моей практике, когда водка спасла жизнь человека. Не думал, что когда-нибудь столкнусь с такой ситуацией! Пожалуй, существует всего два случая, когда этиловый спирт может помочь человеку. При отравлении метиловым спиртом и при отравлении этиленгликолем.

Правда, в обеих ситуациях отравление происходит из-за желания выпить этиловый, так что, как ни крути, главным убийцей всё же является именно он.

— Нужно срочно госпитализировать их в нефрологию. А лучше — в реанимацию, — сказал я Сергееву. — Промыть желудок, вызвать рвоту, дать слабительное и… — пожал плечами. — И ввести этиловый спирт вместе с глюкозой.

— Ура! — хором воскликнули синие господа.

— Чего «ура»? — крикнул я в ответ. — Вы чуть на тот свет не отправились. Три дня вам спирт поколят, и на этом «удовольствие» закончится. В крайнем случае сделаем гемодиализ. Велика вероятность, что почкам сейчас приходится очень тяжко. Придётся перепроверить их состояние по анализам мочи. В туалет-то давно ходили, господа?

— Да только что, — ответил Петрович. — Когда в больницу шли.

Что ж, это хорошо. Если бы наступил этап анурии — полного отсутствия мочеиспускания — нужно было бы срочно тащить их на диализ. Этот симптом означал бы, что почкам уже настал конец.

Пьяниц госпитализировали, а мы с Сергеевым вернулись в ординаторскую.

— М-да, вот подумайте только, доктор Кацураги! — воскликнул Сергеев. — Люди ведь вообще не ценят свою жизнь. Травят себя всякой дрянью, спиваются и даже не думают о том, как им изначально повезло. Вы ведь знаете, какова вероятность нашего рождения?

— Если учесть все факторы, примерно один к четырём сотням триллионов, — ответил я.

— О! Так вы знаете? — удивился Алексей Георгиевич. — Вот именно, доктор Кацураги. Это же просто немыслимая цифра. Вероятность, что я сейчас спрыгну с третьего этажа, прокручусь на голове, а затем встану на ноги и пойду дальше работать — и то выше, чем рождение одного конкретного человека. А они свою жизнь гробят, причём целенаправленно… Эх! Грустно всё это.