Мой бывший - зверь (СИ) - Владимирова Анна

Я округлила глаза:

— Разве это не случайность? Он мог быть…

— Рот закрой, — тихо приказал Стас. — Не случайность, Яна. Он просто не дал мне возможности до него дозвониться. Ни мне, ни отцу. А мать, которую Игорь считал своей единственной семьей, просто оставила свой мобильный дома. И умерла в ожидании скорой помощи в первой неотложке, до которой мы с отцом успели ее довезти.

Мои веки дрогнули, и я рывком заполнила легкие воздухом.

— Мне жаль, — прошептала.

Стас отвернулся и направился к двери. Когда за ним щелкнул замок, я съехала по стенке и обняла себя дрожавшими руками.

***

То, что что-то не так, я понял, когда Яна не вернулась ко мне в палату через полчаса. А когда мне позвонил Давид, тело налилось льдом.

— Стас как-то пролез в клинику, — лязгнул его голос металлом. А у меня сердце совершило сальто в груди, и я закашлялся. — Яна мне позвонила.

— Что он сделал?! — просипел я, усаживаясь рывком.

— Она в порядке. Ничего. Я скоро буду.

— Где она?!

— Игорь, — послышалось вдруг, и я вскинул взгляд к двери.

В палату влетела обеспокоенная Ива, а за ней бесцветной тенью вошла Яна. Я вцепился взглядом в ее сжатую фигуру. Лицо бледное, глаза большие, влажные… Мне хватило одного вздоха, чтобы понять, зачем приперся Стас. И в том, что он преуспел, сомнений не стало.

— Яна, — позвал я, и она нерешительно направилась ко мне, растерянно поглядывая на суету Ивы.

— Князев, ты капельницу вырвал, — проворчала подруга, но было не до нее.

Я ловил взгляд Яны, пытаясь найти хоть какое-то подтверждение тому, что ошибся.

— Что он тебе наговорил?

Видел, Ива замерла, вскинув голову от моей руки. Яна глянула на нее загнанно, потом все же подняла взгляд на меня.

— Много всего, — отозвалась уклончиво.

— Ян, не стоит тебе его слушать, — укоризненно заметила Ива.

— Я знаю, — начала было Яна.

Но я перебил:

— Да ладно, Ива, — процедил. — Вряд ли он ей соврал, правда?

— Игорь, не надо, — нахмурилась подруга.

Но в моей груди уже клокотала злость. И ненависть. Нет, не к Стасу. Я ненавидел себя. За слабость. И страх. А еще за то, что ни черта не мог гарантировать Яне, что слова моего брата останутся ложью. Что он мог ей сказать? Что я могу сорваться? Конечно, могу.

— Яна, чем этот придурок тебя напугал? — пыхтела Ива с капельницей надо мной.

— Тем, что я — неуправляемый зверь, — вырвалось вдруг у меня. — Ты делаешь мне больно!

— Перестань сжиматься и расслабь руку! — огрызнулась ведьма. — Яна, отомри уже!

— Не ори на нее, она не виновата! — зарычал я натурально и оскалился по-звериному, когда Ива ширнула мне иглу в вену.

По палате прокатилось мое недовольное злое рычание, и Ива залепила мне пощечину:

— Да приди ты в себя! Что ты творишь?!

Яна вздрогнула и отшатнулась. А я бросил на нее взгляд и с каким-то болезненным удовольствием отметил, что если какие-то слова брата не достигли цели, я вогнал их в нее острыми краями.

— Ян, не слушай обоих придурков! — возмутилась в голос Ива, сдувая мокрые волосы со лба. — Стас ненавидит Игоря. А Игорь боится сделать тебе больно. Так боится, что готов сдаться и напугать еще больше! Но ты не ведись только… Яна, ну не молчи! Что он тебе наговорил?!

— Что Игорь не отпустит ни при каких обстоятельствах, — начала перечислять Яна обреченно, и голос ее дрожал и слабел с каждой секундой, — что сделает метку и это будет больно, что дети наши будут волчатами… и что здесь — целый реабилитационный центр, в котором лечатся женщины после отношений с оборотнями.

— Вызывай ее врача, — потребовал я холодно, переведя взгляд на Иву.

При этом отстраненно отметил, что главное решение я уже принял.

— Ей нужен ты, а не врач, — решительно посмотрела на меня Ива. — Поговори с ней…

— Вызови Яне врача, — добавил я в голос металла и перевел взгляд на Яну.

Захотелось повеситься на капельнице. Яна смотрела на меня большими испуганными глазами, застыв рядом, а меня запоздало затопило жалостью и сожалением. Не стоило ее пугать еще больше, но так будет лучше. Я не способен сейчас ей помочь.

В груди все дрожало. Зверь бился изнутри, пытаясь расшатать мои запреты и броситься к Яне, но я мысленно наматывал его поводок на кулак, сжимая зубы.

— Стас тебе наврал, Яна, — спокойно сообщил я ей, но когда ее влажный взгляд дрогнул, добавил: — Я отпущу тебя.

***

Я чувствовала, что Ива меня куда-то уводит, но перед глазами все еще стояло лицо Игоря с заострившимися зубами, когда он огрызнулся на нее.

«… и дети будут волчатами».

Но вместо моего этажа мы вышли где-то на другом. Мягкие ковры, приглушенный свет, запах кофе и выпечки. Я схватилась за него, чтобы не свихнуться от всего, что мне пришлось испытать.

— Я позвонила Эмме Эдуардовне, она сейчас придет…

Я обнаружила себя в небольшой уютной комнате, похожей на ту, в которой отдыхают обычно врачи. У нас в клинике была похожая. Барная стойка вдоль стены, кухонный уголок, а еще плазма напротив дивана с креслами.

— Садись, — подвела меня Ива к дивану. — Кофе будешь?

— Я не знаю, — выдавила, пялясь на нее.

— Ян, — Ива присела передо мной и заглянула в лицо. — Ян, Игорь не в себе сейчас. Я понимаю, что тебе пришлось столкнуться со всем этим не самым лучшим образом, но такие, как Игорь — часть нашего мира. Они обычные. Со своими особенностями, конечно, но и люди тоже не без них. Сотни женщин живут счастливо с такими, как Игорь. Стас наговорил тебе всего, чтобы напугать, но у всякой медали есть оборотная сторона. Эти мужчины не предают никогда, Ян. Они выносливые, сильные, принципиальные, преданные… Они любят так, как никто. Для них нет ничего важнее семьи. И это стоит тех сложностей, с которыми можно столкнуться. Слышишь?

— Да, — кивнула я судорожно.

Снова начинало колотить.

— А Игорь… он просто лучший, — горячо продолжала Ива. — Он мой друг. Я его с детства знаю. Он никогда не причинит тебе вреда. Он скорее себе навредит, как делает это сейчас. Но ему нельзя этого позволить. И Стасу тоже нельзя позволить, чтобы он добился своего. Все, что он тебе сказал, совсем не так страшно и жутко. Метка — это природная функция, она помогает женщине, запускает внутренние механизмы адаптации, включает выработку особых гормонов для лучшего самочувствия. Волчата — это тоже часть их жизни. Они такие же дети, как и человеческие…

— Ива, — вскинула я руки к лицу, чувствуя, что не выдерживаю больше. — Не надо пока больше, ладно? Прости. Я… я не могу так сразу.

Она напряженно вздохнула:

— Это ты прости. Сейчас врач придет.

Она поднялась и направилась куда-то мне за спину, а я так и осталась пялиться перед собой.

Глава 15

Месяц спустя

— Князев!

Я открыл глаза и прерывисто вздохнул. Тусклые лампы в хирургической раздевалке не слепили, но я все равно сощурился. Тело затекло и жутко болело от дубовой лавки, на которую я рухнул вчера после пяти операций и так и не нашел в себе силы встать. Я прикрыл глаза и едва не отрубился снова, но меня вдруг окатило ледяной водой. Я подскочил, отплевываясь и матерясь, и с трудом сфокусировал мутный взгляд на Иве с ведром.

— Что ты делаешь? — прорычал хмуро, вытирая лицо ладонями.

— Неправильный вопрос, Игорь. — Ведьма громыхнула ведром, с чувством запуская его обратно в уборную. — Вопрос в том, что делаешь ты!

Воистину, ведьма с ведром с утра — не к добру.

— Я сплю, Ива. Устал, — раздраженно обозначил очевидное.

— Я не для того тебя пустила в операционную, чтобы ты тут жил! — вскричала ведьма. — Я думала, тебе нужно время, чтобы все пережить, взять себя в лапы! А что делаешь ты?..

Я хмуро глянул на нее и потянул с себя мокрую униформу, направляясь в душевую.

— …Игорь, ты хоть видел Яну за эти две недели?

Видел. И это меня доломало.

Когда Стас вывалил на Яну все, чем только мог напугать, у меня что-то хрустнуло внутри. Что-то, что я считал надежным стержнем. Только Яна, в отличие от меня, училась жить в новой жизни. Моя же жизнь превратилась в чистый ад. Я рычал на Иву каждый раз, стоило ей заикнуться о Яне, и она перестала пытаться. К счастью. Потому что я почувствовал себя тем самым зверем, которым старался никогда не быть. Я метался во сне в одних и тех же кошмарах все те дни, что мы были разделены с Яной этажами, жаждал крови брата, сходил с ума от ярости и тоски.