Первый Артефактор семьи Шторм (СИ) - Окунев Юрий

Кефир же подавился собственным языком и теперь пытался откашляться. Наконец он произнёс:

— Убийцей⁈ Ты же в артефакторы пошёл? Или же передумал? И как ты собрался убивать? Обдувать всех, пока не умрут от простуды⁈

— Что-то ты не очень веришь в меня. Как ты собрался обеспечивать выживание моему роду?

Лис закатил глаза:

— Для выживания рода нужна подходящая самка, да пара лет. А вот смена профессии — это серьёзно! Так куда ты так влип, что решил сменить уважаемую работу на такую юношескую ересь?

— Почему ересь? Да ещё и юношескую?

— Потому что только дети видят в убийствах романтику и большие перспективы! А ПТСР и прочие проблемы с энурезом, не говоря про закон их не волнуют.

— Спасибо, я тебя понял. Видимо придётся передумать, — едва удерживая серьёзное выражение лица ответил я.

— Вот, слушай опытного лиса, он тебе плохого не подскажет.

Он раздул хвост и с рыже-синей шерсти посыпались искры.

— Тогда, опытный лис на закваске, скажи мне, как лучше всего ловить крыс с атрибутом тьмы?

— Чего? — Вот теперь Кефир выглядел не просто удивлённым, но шокированным. — Где ты накопал такой апокалипсический вид грызунов?

— В подвале одной бабушки, родственницы одного моего знакомого. Согласился помочь пожилому человеку.

Кефир смерил меня странным взглядом, после чего встал из коробки и запрыгнул на стол. Понюхав сумку с металлами, чихнул от пыли, и только после этого заговорил:

— Что ты знаешь о магических животных? Откуда они берутся?

— Если не считать мифических единорогов, василисков и прочих сколопедроморфов, то существует два способа, откуда они могут взяться. Первый — потомство магически одарённых существ. Обычно первое рождённое поколение слабее родителей, но второе имеет максимальную силу. Затем начинает вырождаться и в течение 3–5 поколений теряет магию, если не происходит подпитка.

Я переложил серебро в ящик стола, на мгновение задумавшись, что повесить защитный артефакт будет не лишним. Сразу достал один слиток и начал вытягивать из него тонкую нить с помощью. Дара. Давалось это тяжело, но иначе такого не достичь.

— Второй вариант, а по факту основной, это напитать существо магическими энергиями. Это может быть как целенаправленная работа одарённого, так и случайная напитка, если существо живёт в окружении магических материалов. Так же поддерживается сила в потомстве.

Когда я закончил, Кефир изогнулся кошкой и заглянул мне в лицо снизу вверх, почти коснувшись носом моей щеки. Его золотистые глаза сверлили меня, пытаясь пробить дыру в черепе. Наконец он не выдержал.

— Ты много знаешь, прозрачный.

— Я интересуюсь артефактами, поэтому изучил всё, что мог найти, — пожав плечами, сказал я.

Кефариан хмыкнул, спрыгнул со стола и улёгся обратно в коробку.

— Я пойду с тобой на эту охоту. Мне интересно, что ты придумал. — А затем очень тихо, видимо, чтобы я не услышал, пробормотал: — Но знаешь ты слишком много для этого мира.

Я сделал вид, что не заметил, но руки моментально похолодели. Что случится, если он поймёт, что я не местный? Что я бог?

А что значит «для этого мира»? Неужели он знает о существовании других? И всё же, кто такой Кефариан? Пока ответов не было, но у меня появилась идея, как вывести его на чистую воду.

Следующие пару часов я потратил на подготовку артефакта. Пришлось повозиться, приспосабливая то, что есть, к тому, что надо. Также потребовалось время, чтобы понять свойства новых для меня материалов: картонная коробка, стрелка ветренной стали, кусочек красного металла из Гильдии.

Последний и стал центром моей ловушки, которую я готовил для крыс.

На следующий день мы в компании Черкасова, Подорожникова и, конечно, Кефира, отправились на охоту. Феодосия Александровна жила в паре кварталов на север от нас, так что мы не стали брать машину.

Я нёс составные части артефакта, а Антон тащил пакет с едой. Нет, не для пикника, а для приманки.

Дом Зарудной оказался на удивление небольшим: одноэтажный, со скромным садом и флагштоком, на котором развевался флаг и, судя по всему, боевое знамя.

Открыл нам управляющий, ровесник Михаила Семёновича, сына Феодосии Александровой. Одет он был в военный китель чёрного цвета, но без погон, которые позволили бы определить его звание. Вместо сапог на нём были чёрные пушистые домашние тапочки.

— Вы за крысами? Проходите, — коротко бросил он и пустил нас в дом.

На входе нас попросили снять обувь, дали сменную, вполне удобную, после чего провели в гостиную. Зарудная, в этот раз без шляпы, с седыми густыми буклями на голове., выпивала чай с молоком.

— Молоко, — простонал Кефир, который первым делом заглянул в чашки. — Всё вы норовите испортить, людишки.

Я его проигнорировал, поприветствовав хозяйку. После череды вежливых фраз и даже предложения выпить с нею, мы перешли к делу.

— Подскажите, где в основном обитают крысы, а также что чаще всего они едят?

Феодосия Александровна задумалась, сидя в кресле с прямой спиной. Пока она молчала, я спросил у лиса:

— Кефир, ты её не помнишь со времён Штурма?

Лис подошёл к ней впритык, изучил лицо, руки. Женщина его не замечала, как и мои помощники.

— Не помню. По возрасту она годится, по типу Дара — тоже. Но в тот день было слишком много людей. Невозможно запомнить каждого. Хотя чистота Дара указывает на то, что она была рядом с Чумой и Меньшиковым — их отряды штурмовали Тёмное подворье Храма. Мы были западнее.

Он отвернулся и пошёл гулять по комнате, в надежде встретить магическую крысу.

— Смотри, чтобы тебя не покусали — а то вдруг у них магическое бешенство, — мысленно попросил я его.

— У меня этого бешенства не меньше, — ответил он и спрыгнул за диван, что я перестал его видеть.

Наконец Зарудная собралась с мыслями:

— Лезут они из подвала. Скорее всего зашли через трубы, их проводили уже после постройки дома сотню лет назад, поэтому фундамент укрепили не так, как надо. Возможно их гнездо именно там, потому что в доме мы ничего не нашли. Либо они таскают его туда-сюда, — она сурово посмотрела на меня своими серыми глазами, намекая, что последняя фраза была шуткой.

— Что насчёт еды?

— Они жрут всё. Кости из мусорника, крупу и картошку со склада в подвале, пытались прогрызть даже винную бочку. Но там виноделы с Даром жизни и света, так что быстро отстали. Пару раз открывали холодильник и вываливали всё, что там было. Это и стало последней каплей.

Пожилая женщина поднялась с дивана, поправила платье и уверенным шагом повела нас к подвалу.

— Я вам покажу вход. Они не реагируют на мой Дар, иногда кажется, что они наоборот его впитывают. Так что тьму не используйте. Думаю, у вас может получиться всё решить быстро, — сказала Зарудная, указывая на Черкасова.

— У меня другой приказ. Охотник здесь он, — Антон указал на меня.

— Приказ есть приказ, — серьёзно кивнула пожилая женщина.

Дверь в подвал была заперта, но это явно не помогало: следы когтей и зубов были видны вокруг: на полу, стенах, на ножках стола и стульях.

— Мы закроем за вами двери. Когда закончите, постучите, — сказала Феодосия Александровна. — Чтобы грязь не летела в дом.

— Антон, оставайся здесь. Если всё-таки рванут наверх — откинешь назад, — приказал я. Черкасов кивнул.

Теперь я буду спокоен, что нас не запрут на корм крысам. Зарудная пожала плечами и, оставив нас на попечение управляющего, ушла.

— Принесите что-то из того, что крысы ели точно. Может даже есть что-то недогрызенное? — попроси я.

Через пару минут управляющий принёс пакет, полный объедков. На вопрос «откуда» сообщил, что осталось с прошлой ночи. Хвостатые твари предпочитали питаться по ночам и шумели на первом этаже в ближайшей к выходу половине. Дальше, к спальням, они не шли.

— Будь аккуратен, — вдруг вернулся Кефир. — Что-то здесь не так.

— Угу.

Вместе с Подорожниковым мы спустили в подвал мой артефакт, отнесли подальше от лестницы. Вдали от нас, в тёмных уголках подвала, послышался шорох и писк, который быстро смолк.