Турецкий дебют (СИ) - Лучиновский Андрей

— Н-н-нет, — заикаясь ответил он, почувствовав, как его лоб покрывается испариной.

Давно в жизни Ильи Андреевича не было женщин, очень давно. И дело было вовсе не в верности своей любимой жене, погибшей в нелепой аварии несколько лет назад. Попросту после её смерти, всё его время было занято исключительно работой на Империю и заботой о единственной, горячо любимой дочери. Но теперь Марго тоже больше нет, и в душе князя образовалась огромная тёмная дыра, которую он пытался чем-нибудь заполнить.

Белова наклонилась вперёд, чтобы взять со столика бокал с вином, и перед глазами Старикова открылся восхитительный вид — в глубоком вырезе платья мелькнули груди третьего размера с маленькими розовыми сосками. Белья на баронессе не было, и ничем не придерживаемый бюст перемещался куда ему вздумается.

— Так может быть пригласите девушку в гости? — глаза девушки, устремлённые на него, обожгли своим огнём.

Дальнейшие события для князя происходили, как в тумане. Вызов флайера, езда с включённым спецсигналом, резкая остановка посреди кольцевой трассы и, в прямом смысле слова, леденящее чувство беспомощности. Эта тварь заморозила ему нервные окончания на конечностях и сняла с пальца кольцо. Сидя в собственной служебной машине, он бессильно наблюдал, как Белову подбирает, идущее в сторону столицы, беспилотное такси.

…

Вынырнув из омута воспоминаний, Стариков скрипнул зубами: "Все они суки!"

— Допрос Альхи Фарносовой отложить, обратно в камеру до особого распоряжения, — бросил он вошедшему по вызову дежурному.

"Домой, спать. И думать."

***

— Альха в Петропавловской крепости, у деда!

— Не ори, Кира, я уже проснулся, — осклабился Рысь, выпрямляясь в кресле.

Я уставился на его ухмыляющееся лицо с недоверием.

— Чего вылупился? Устал я сильно в последние дни. Шастать в невидимости непросто, много сил уходит, вот и сморило меня.

Чёрт, он же никогда не рассказывал мне о своих возможностях. На здоровье так уж точно не жаловался.

— Прости, Рысь, — я перевёл взгляд на лежащий перед ним на столе толстый талмуд.

Проследив за моим взглядом, он пояснил:

— Дневник Омера Мехметоглу. Не удивляйся, что толстоват для дневника, в те времена было принято писать подробно, нудно и витиевато. Одно описание завтрака на пару страниц тянет.

Я улыбнулся, забыв на время о цели своего спуска в хранилище:

— Да и сейчас многие писаки такой фигнёй страдают.

— Присядь и успокойся, — он показал рукой на стоящее напротив кресло и, дождавшись пока я его займу, сказал, — А теперь давай по порядку: что случилось, где случилось и когда случилось.

— Позвонил Берендей и сообщил, что люди Старикова отвезли Фарносова старшего и Альху в Петропавловку. Я не сразу и сообразил, зачем.

— Видимо граф всё же решился воспользоваться своей информацией и на него вышла СБИ. Идиот, что я ещё могу сказать.

— Но Алька же свидетель, а не преступница! Её-то за что арестовали?!

— Видимо, до выяснения. Не дёргайся, Кирилл, твой дед не зверь, не будет девчонку гнобить. И не рви сердце раньше времени, у нас скоро поход к нему в гости , там всё и узнаем.

***

[16] Массала — второе, историческое название Османской Империи в этом мире. Занимает собой весь Ближний Восток, половину Африки, Кавказ и Среднюю Азию.

Глава 19

Многоликий, как же мне страшно! Дико страшно! Но именно этот страх, затопивший мой разум, освободил дремавшие в спинном мозге рефлексы. Стремительно бежит навстречу мокрая после недавно прошедшего дождя дорога, и пульс бьётся в моих венах с частотой пулемётной очереди. Мазнув взглядом по приборной панели, увидел тревожно пульсирующий жёлтым огоньком блинкер [17] и, сбросив немного скорость, начал плавно входить в поворот… Чёрт, слишком плавно! Меня в очередной раз выкидывает с трассы в кювет!

Хлопок!

Прыжок на две минуты назад

Пытаюсь привести пульс в норму — впереди зона торможения перед первым поворотом. Не вышло: сразу после этого поворота начало нового виража, того самого, который я пройти не могу. И пульс снова зашкаливает. В гробу я видел эти ваши "покатушки". Именно так назвала Лика это мероприятие, выманивая меня за город этим прикольным и безобидным, на первый взгляд, словом. Но ни хрена прикольного в нём нет. А безобидного и подавно. Зараза веснушчатая, приедем домой — прибью!

Мать вашу, а это ещё что?! Откуда взялся, несущийся прямо на меня грузовик?! Я на встречку вылетел, что ли?

Хлопок!

Прыжок на пять минут назад

Забалтывая Лику ерундой и рассматривая в небе причудливые облака, выждал несколько минут, пока мимо нас не пронёсся спешащий в столицу сорокафутовый контейнеровоз. А дальше — ощущение "дежа вю". Спрятавшись за небольшим обтекателем от вздымающейся над мокрой трассой водяной пыли, снова пытаюсь пройти этот долбанный вираж, чуть сбавив скорость. Разгон, наклон корпуса в нужную сторону и… короткий полёт, который вот-вот закончится расплёскиванием содержимого моей головы по асфальту. Скорее всего, этого самого содержимого там на донышке, раз я согласился на эту авантюру. Хорошо ещё, что и такого количества мозгов мне хватило, чтобы активировать кольцо за мгновение до встречи моей бестолковки с дорожным покрытием.

Хлопок!

Прыжок на одиннадцать минут назад

Кажется, за мгновение до прыжка я успел испачкать штаны… изнутри. Но это не точно, слишком быстро всё произошло. Меня передёрнуло, "покатушки" мне не нравятся от слова совсем.

Но я уже кое-чему научился, по крайней мере Лика теперь смотрит на меня не как на последнее чмо. А как на предпоследнее… В общей сложности, за два часа обучения я прыгнул назад семнадцать раз. В горле стоит такой сушняк, как-будто неделю бухал ракетным топливом. Всё, пусть Лика катится со своим обучением в задницу, а я домой… Вот только поворот пройду.

***

— Ты идиот?! — Рысь аж подскочил в кресле, — Сдохнуть хочешь?

Я и не знал, что можно подпрыгнуть, отталкиваясь только задницей, но у него это получилось.

— Это Лике скажи, её идея научить меня езде на этих… монстрах. Транспорт для самоубийц…

— Да причём тут Лика и мотоциклы? Нельзя столько раз подряд использовать кольца, они же заряжаются твоей энергией! Твоей! Внутренней! Энергией!

— То-то я чувствую, что с ног валюсь, — даже не удивился я, с облегчением рухнув в кресло.

Непонятное безразличие навалилось на меня ещё по дороге домой. Руки и ноги постепенно пропитались слабостью, свой байк я бросил рядом с въездом в гараж; даже ворочать рулём мне было тяжело. Рысь схватился за смартфон:

— Кузя, бросай все свои дела и дуй на Большой проспект, Женю к Борисычу надо везти.

— Бу-бу-бу… нах… бу-бу-бу… твою…

— Нет, не ранен, но помощь нужна срочно.

— Бу-бу-бу…

— Жду, поторопись.

Уже через десять минут Рысь вдвоём с Кузьмой запихнули меня внутрь флайера, а спустя полчаса я уже лежал на полной копии стола Гримёра. Получив укол в предплечье, я тихо отъехал в царство грёз.

…

Я открыл глаза и попытался приподняться.

— Лежать, — Ликина ладонь с силой нажала на мой лоб, заставляя опуститься обратно на подушку.

— Что происходит? — поинтересовался я, скосив глаза на стоящего рядом с моей кроватью, Рыся.

— Минимум неделя постельного режима, — произнёс чей-то незнакомый голос.

Человек стоял за изголовьем и видеть его я не мог, хотя и попытался запрокинуть свою голову назад.

— И никакого секса, — добавил голос, видимо, как и я заметив, что Лика с довольным видом потирает ладошки.

Лицо девушки скривилось, словно она укусила лимон, а я тихо заржал. И тут же почувствовал слабый, но довольно болезненный спазм в паху. Я рефлекторно скорчился, подогнув колени к груди и схватившись за потаённое место обеими руками. Тягучая боль медленно отпускала, напоминая отходняк после удара по бубенчикам, но… Как? Откуда? Никто же до меня не дотрагивался, все находившиеся в поле зрения остались на своих местах. Лишь Лика коротко всплеснула рук… Скосив глаза к плечу, я заметил торчащую из него булавку. Ах ты, лахудра рыжая, манекен для иглоукалывания из меня сделала?!