Гений Медицины. Том 3 (СИ) - Алмазов Игорь

— Что тут замечательного? — буркнул он.

— Боткин сказал тебе, что он будет судить по поступкам, — рассудительно ответил Валера. — А ты и сделаешь поступок. Сведёшь его в кафе с главным врачом клиники Эхо Здоровья. Мол это знакомый твоей семьи, и он хотел познакомиться с Боткиным, а ты это устроил.

Голос у Валеры был даже слишком радостный. А Шуклин тем временем в очередной раз ничего не понял.

— У моей семьи нет никакого знакомого главного врача, — на всякий случай предупредил он.

— Паш, ты тупой? — разозлился Ковалёв. — Ты соврёшь. Скажешь Боткину неправду. Якобы ты делаешь хороший поступок. И вы снова друзья. И ты начинаешь капать ему на мозги этим переводом в другую клинику.

— Получится? — с сомнением спросил Павел.

— Да конечно! — бодро отозвался Валера. — Так, я побежал договариваться, будь на связи.

Он первым положил трубку, оставив Павла в недоумении. Так, значит надо позвать Боткина в кафе… И сказать, что этот главный врач — друг семьи.

И потом капать на мозги.

Главное — не перепутать.

Я добрался до кабинета Лениного отца, и, предварительно постучав, решительно зашёл внутрь.

— Боткин Константин Алексеевич, — недовольно процедил Михаил Тарасов. — И что же на этот раз вам нужно в моём отделении? Снова пришли поучить меня, как воспитывать дочь?

— Во-первых, доброе утро, — вежливость — оружие победителей. — Во-вторых, я не собираюсь вас учить, как воспитывать детей. Но Лена — уже не ребёнок. Поэтому вам не стоит играть ею, как куклой.

Этой простой фразой я уже вывел отца Тарасовой из себя. Он мгновенно покраснел, и принялся тяжело дышать.

— Это не ваше дело, Боткин, что происходит у нас в семье, — заявил он. — Вы слишком много на себя берёте. Указываете мне, с кем дочери лучше строить личную жизнь, а теперь пришли указывать, как ей лучше работать.

— Вы что-то путаете, — улыбнулся я. — Всё это делаете вы. Я ещё даже не успел ни слова сказать про цель своего визита. Но вы уже заранее поняли, что это связано с работой Лены. Да, вы правы. Это связано с её переводом в ваше отделение, которого девушка совсем не хочет.

— Мало ли, что она там хочет, — хлопнул ладонью по столу Михаил Тарасов. — Я её отец, и этот вопрос решать мне! Не лезьте не в своё дело. Может вы и хороший врач, выступающий на телеконференциях, спасающий людей и пишущий статьи, но это не значит, что вы достойны моей дочери!

Вот это он смёл всё в одну кучу, конечно. По его логике мои действия сейчас направлены на то, чтобы быть с Леной. Да и вообще, все мои поступки были совершены с одной-единственной целью.

— Я сейчас не руки вашей дочери пришёл просить, — строго ответил я. — А пришёл, потому что она не хочет работать в отделении неврологии. И силой вы её не заставите. Поэтому хватит уже портить дочери жизнь.

Лена не могла набраться смелости сказать это сама, поэтому пришлось мне. Я не боялся этого человека, чтобы говорить подобное прямо в лицо.

— А я ещё раз повторяю, что это не вам решать! — уже не сдерживая себя, выкрикнул отец Лены. — Вы никак на это не повлияете!

А вот тут он ошибается. Я повлияю на это на нескольких уровнях. Если он сам не задумается, есть множество других вариантов.

Мы живем в то время, когда люди сами вольны решать, где работать. Однако все осложняют связи между членами рода. Только поэтому Лена не может просто взять и отказаться от этого предложения.

— Посмотрим, — спокойно ответил я. — Всего доброго.

Решить этот вопрос, воззвав к разумному смыслу отца Лены, не вышло. Придётся действовать через начальство.

Не откладывая в долгий ящик, я сразу же направился к Марии Михайловне. Пока главный врач на больничном, а второго заместителя так и не назначили, все вопросы курирует она. И Тарасов-старший явно пойдёт к ней.

Так что я просто его опережу.

Первым делом я направился в кабинет Марии Михайловны. Она иногда сидела там, иногда в кабинете главного врача.

В её кабинете Сарыгиной не оказалось. Зато там сидела Катя Енина, в скрюченной позе, поджав под себя ноги и обхватив руками живот.

— Что случилось? — подошёл я к ней.

— Ничего, со мной всё хорошо, — простонала она. — Сейчас немного посижу, и всё пройдёт.

— Не похоже, что всё хорошо, — подметил я. — Явно же живот болит.

Активировал диагностический аспект, и увидел яркое свечение в области червеобразного отростка. У неё аппендицит!

— Так, сейчас позову санитаров, и на каталке отправлю тебя в хирургию, — решительно сказал я.

— Нет! — девушка схватила меня за руку. — Не надо мне в хирургию, со мной всё в порядке! Ничего у меня не болит.

А у девушки явная фобия врачей и врачебной помощи. Что довольно иронично, ведь она работает в этой сфере. Но такое бывает. Сама каждый день работает медсестрой, но собственные заболевания лечить боится.

— Катя, у тебя острый аппендицит, — строго сказал я. — И мне придётся отправить тебя в хирургию. Иначе ты рискуешь развитием перитонита, и как медицинский работник, ты должна знать, как это опасно.

Подобные острые состояния лечились операционно. Магия была способна справиться со многим, но вырезать воспалившийся червеобразный отросток можно было только вручную. Так было и две тысячи лет назад, и сейчас.

— Я боюсь, — сквозь боль призналась она. — У меня мама на операционном столе умерла. Сама врачом была, а попала к менее опытным коллегам. И вот…

Ещё на семейном ужине я подметил, что с женой господина Енина что-то явно произошло. И вот он, ответ. Теперь понятно, почему Катя Енина так противится отправки в хирургию.

— Мне жаль, что так вышло, — искренне ответил я. — Но тебе всё равно нужна хирургическая помощь. Другого выхода нет, пойми.

— Только при одном условии, — отозвалась девушка. — Доверяю я только вам. И хочу, чтобы вы меня оперировали!

Глава 16

Нет, ну я конечно несколько раз помог Ениным. И успел заслужить определённое доверие. Кроме того, с Андреем Ениным даже началась завязываться дружба.

Но всё это всё равно недостаточно убедительные аргументы, чтобы просить терапевта провести операцию. Ну вот никак! Я же не хирург!

— Катя, я интерн терапевтического отделения, — напомнил я. — До хирургии мне очень далеко. Никто меня не допустит быть оперирующим хирургом, да я и сам не буду рисковать твоей жизнью.

— Вы можете присутствовать на операции, как ассистент, — несмотря на явную боль, заупрямилась она. — Я знаю, что интернатура у вас общего профиля. И вы много раз работали в других отделениях. Значит, и в отделении хирургии поработать можете. Пожалуйста, для меня это очень важно!

Обеспечить своё присутствие на операции я действительно мог. Поговорить с хирургом, объяснить ситуацию. Пусть и не ассистентом, скорее помощником или дополнительным смотрителем.

— Ты же не сможешь проверить, был я на операции или нет, — заметил я. — Всё-таки она проводится под общим наркозом.

— Я знаю, что вы меня не обманете, — скрючившись ещё больше, отозвалась девушка. — Если скажете, что будете там — значит и правда будете. А я вам верю. Можете считать это глупостью!

Что ж, если девушка согласна на лечение только с такими условиями — я пойду на эти условия. Здоровье важнее всего.

Я бы в любом случае согласился, а там даже если бы мне не разрешили присутствовать, Катя бы об этом не узнала. Ради своего же благополучия. Не люблю обманывать, но в данном случае это во благо.

Однако я правда собирался приложить все усилия, чтобы исполнить просьбу. Тем более, мне интересно побывать на современной хирургической операции. На шестом курсе в академии удалось увидеть парочку, но разумеется, этого было мало. Современные инструменты, устройства, аппараты, мониторы.

У меня две тысячи лет назад был минимальный набор. Хотя скальпель свой я обожал, и всё ещё считаю его лучшим.

— Я обещаю, что буду присутствовать на твоей операции, — заверил я Катю. — Теперь могу вызвать санитаров?