Охра (СИ) - Прягин Владимир

— Гм, — сказал я. — Мне почему-то казалось, что папа у тебя — как у Эйры. С той же социальной ступеньки.

— Мой папа — клерк в полуразорившейся страховой компании, в городишке за три сотни миль отсюда. А с Эйрой мы познакомились совершенно случайно. Всё, Вячеслав, пока. Спасибо, что подбросил.

Она, кажется, смутилась, а потому поспешно выбралась из такси и, не оглядываясь, просеменила на каблуках к крыльцу. Почесав в затылке, я попросил водителя отвезти меня в фотоателье.

Оставив там плёнку, я сразу съездил в ювелирную лавку, забрал браслет, сделанный для Уны. Собственно, сам он был типовой, заранее изготовленный, но теперь в него вставили круглую стекляшку с добавкой лиловой краски.

Уну я обнаружил в моей же комнате — она там общалась с Бруммером, причём довольно непринуждённо. Уна смеялась, Бруммер довольно скалился. Вряд ли в таком ключе они обсуждали вопросы академической успеваемости или виды на урожай.

— Ну что, — спросил я, — готова?

Взяв у меня браслет, она чуть помедлила, а затем нацепила его себе на тонкое запястье. Прикрыла глаза, прислушиваясь к своим ощущениям. А мне показалось, что предметы вокруг проступили на миг чуть резче.

— Поздравляю, — сказал я. — Клан Вереска в моём лице рукоплещет, теперь он разросся до гигантских размеров. Не подведи нас. Не балуйся на занятиях, будь отличницей в учёбе и спорте.

— Хорошо, Вячеслав, — серьёзно сказала Уна.

— Я пошутил, если что. Живи, как живётся.

— А мне понравились пожелания. Я хочу быть полезной.

— Будешь, не сомневайся. Надо бы это дело отметить, как вы считаете?

— Я могла бы испечь пирог, — заявила Уна, — медово-ягодный. Я умею.

— Ну, пирог — так пирог, — одобрил я, хотя слово «отметить» у меня вызывало несколько другие ассоциации.

Уна ускакала на кухню, а я спросил у Бруммера:

— Значит, фигуристые девицы тебя так и не прельстили? Подкатываешь к нашей спортсменочке?

— Ну, а чё? — пожал он плечами. — Не, те-то девки — огонь, кто б спорил, но на меня глядят как кошки на голубя. Вот прям сижу и чувствую — щас напрыгнут и чё-нибудь отгрызут. И лордам своим постукивают, подозреваю…

— Правильно подозреваешь, — кивнул я.

— Ну вот, а Уна — нормальная. Мы с ней разговорились, пока ты в отключке валялся… Теперь вот думаю — надо за ней присматривать и вообще…

— Совет да любовь. Но я тебя умоляю, Бруммер! Если вдруг тебе померещится, что кто-нибудь на неё косо посмотрел, то не надо сразу в табло! Переведи дыхание, досчитай до десяти про себя. А лучше — до ста. Я, вон, одному прописал, и парень теперь с фингалом. Ладно, проехали. Но вот если пропишешь ты, то боюсь даже представлять…

Бруммер хохотнул и пообещал, что бить будет аккуратно.

Вспомнив, что не проверял сегодня ячейку, я сходил на почтамт. И, как выяснилось, не зря — пришло новое письмо.

Я позвонил по номеру. Собеседником оказался хозяин большой пекарни. Со мной он общался предельно вежливо и заказ анонсировал подходящий — сфотографировать особняк. Но при этом очень просил заранее назвать сумму. Оригинальничать я не стал — десять тысяч, как и в предыдущих случаях.

Собеседник с печалью в голосе вопросил — а дешевле никак нельзя? Потому как десять — уж слишком много для скромного труженика на ниве общественного питания. Вот если б хотя бы пять…

— Полагаю, — ответил я с интонацией Кисы Воробьянинова, — торг в данной ситуации неуместен. Я не работаю за меньшую сумму. Но в качестве варианта могу предложить вам следующее — фотографию сделает девушка-следопыт из моего клана. Она без титула, но с талантом. То есть снимок будет соответствовать всем профессиональным критериям. В этом случае фото будет с её автографом, а не с моим. Стоимость — пять тысяч. И, повторяю, деньги вы платите лишь в том случае, если качество вас устроит.

Помаявшись ещё с полминуты, он согласился с печальным вздохом. Договорились на понедельник, после обеда.

Вернувшись в общежитие, я поговорил с Уной. Сказал ей:

— Сама идея, надеюсь, не вызывает у тебя отторжения? Заработаешь денег, проверишь свои умения.

— А если я не справлюсь? — спросила она испуганно.

— Съездим вместе, я тебя подстрахую. А дальше будешь уже сама, если опять появятся такие заказы за полцены.

Пирог она испекла отменный, мы дегустировали его вчетвером — виновница торжества, Бруммер, я, а также приглашённая Илса. Сначала Уна её стеснялась, но постепенно привыкла.

Илса показала альбом с новыми набросками. Она попыталась продолжить тему, которую мы с ней начали, и наметила ещё несколько пейзажей с похожей техникой и архитектурой. Спросила меня:

— Какой из набросков кажется тебе перспективным? Если такой найдётся, то я его доработаю, сделаю полноценный рисунок.

— Вот этот, — сказал я.

Изображён был угол городского квартала, ночью. Светились фонари и окна закусочной, а у бордюра припарковался автомобиль, немного напоминающий тот, что Илса нарисовала возле мотеля. Но здесь был не лимузин, а хэтчбек, дизайн тоже отличался. Эта машина мне показалась семейной, более скромной.

— Есть атмосфера, — констатировал я.

— Мне тоже так кажется, — подтвердила она. — Покажу наставнице.

На следующее утро я забрал фотку из ателье, работавшего без выходных, и отвёз её отцу Эйры. Тот остался доволен и выписал мне чек, который я обналичил, как только вернулся в город.

Я позвонил в отель старичку, возглавлявшему аквамариновый клан, чтобы передать ему деньги. Но оказалось, что старый лорд уже съехал. Впрочем, на этот случай он мне оставил свои банковские реквизиты. Я, не откладывая, перевёл ему десять тысяч, и взял соответствующую квитанцию в банке.

Итак, с Аквамарином я полностью рассчитался. Возместил им всю сумму, потраченную на обучение Уны.

А в понедельник та впервые пришла учиться с новым браслетом. Перед входом в аудиторию чуть замешкалась, но я взял её за руку, и мы вошли вместе.

На несколько секунд повисло молчание. Мы стояли перед сокурсниками, и я ждал подколок от Грегори сотоварищи. Те, однако, смотрели на нас серьёзно.

К нам вышел Бойд, поднявшись из-за стола, и поздравил Уну. Коротко пожелал ей удачи с Вереском, а мне молча пожал руку.

Дальше занятия пошли своим чередом.

На перемене со мной, будто невзначай, повстречалась Нэсса. Мы отошли с ней в сторону, и она сказала:

— Рада, что ты сумел проучить этого мерзавца. Но ты ведь осознаёшь, что тебе очень повезло? Он недооценил тебя. Другие эту ошибку не повторят.

— Насчёт везенья — согласен. Но что значит — другие? Я ведь не собираюсь каждую неделю давать кому-нибудь в морду, чтобы потом идти на дуэль. Я и в этот раз ничего подобного не планировал, но так вышло…

Нэсса усмехнулась:

— Да, верю тебе на слово. Но если бы ты специально выбирал время, чтобы эта история вызвала резонанс, то более подходящий момент придумать было бы трудно. На балу, где собрались лорды, это стало одной из самых обсуждаемых тем. Сам Глиррен с отцом на балу, конечно, не появился после подобного унижения. Из столицы они уехали. Теперь у тебя есть не просто недруг, как Грегори, но и откровенный враг. Причём нельзя исключать, что он ударит в спину.

— Умеешь ты подбодрить.

— Но зато у тебя теперь появляется настоящий клан. Это очень важно. И девочка, как я понимаю, весьма способная. У тебя с ней есть отношения?

— Отношения у неё наметились с Бруммером… Стоп, секунду. Это что за допрос вообще? На минуту нельзя расслабиться…

Нэсса, хмыкнув, отправилась к однокурсникам.

Новая неделя брала разгон.

Глава 20

На большой перемене, когда мы вместе обедали, Илса рассказала — наставница похвалила её новые рисунки.

На факультете у художников были приспособления, чтобы вычислить коэффициент пригодности для открытия перехода. Расчёт получался не слишком точный, но всё же. Так вот у Илсы этот коэффициент оказался теперь высоким.

— Если бы это была большая картина, — сказала Илса, — и полноценно использовался бы даль-цвет, то дверь могла бы открыться.