Аватар империи 2 (СИ) - Карелин Сергей Витальевич

Для моего уха как имена авторов так и названия произведений звучали довольно мудрено, слишком заумно и витиевато. К концу занятий у меня начало складываться ощущение, что на уроках литературы тут разбираются не столько художественные произведения, сколько какие-то философские трактаты, сочиненные непостижимыми умами старинных мудрецов, и разобраться в этом под силу разве что великим эрудитам.

По-моему, я один ничего не понимал и только пытался ухватить общий смысл. Остальные ученики бодро отвечали, дискутировали с преподавателем, словом, вели себя так, будто заранее все это читали в оригинале и знали наизусть. С другой стороны, они ж третий год учатся. Неудивительно!

Правда, рядом сидящая Алена почему-то тоже была не в своей тарелке. Она, конечно, ответила на вопрос, но показалась мне неуверенной, что характеризовало ее с совершенно неожиданной стороны, ведь обычно она производила впечатление образцовой отличницы.

— Не люблю литературу, — недовольно и чуть раздраженно шепнула мне девушка в ответ на мой осторожный вопрос, — убогие философы. Самый бесполезный предмет.

Убогие? Вот уж не ожидал. Но Алена ограничилась этим единственным комментарием и больше обсуждать тему не стала. Я же в свою очередь решил, что придется поискать в интернете информацию про местных писателей-философов, которых сегодня обсуждали на уроке, чтобы не выглядеть совсем безнадежным неучем.

После литературы у нас была «Боевая магия» — предмет, который, без сомнения, все ждали с особым нетерпением. Здесь никакие тесты мы уже не сдавали, а слушали ценные рекомендации Вырубова. Он давал их каждому по очереди, а затем мы пытались воплотить советы на практике, отрабатывая свои магические атаки. Честно говоря, ощутимого прогресса лично у меня не наблюдалось, хотя сила моих заклинаний все еще оставалась заметно выше среднего — впечатляющей, как отмечал сам преподаватель. Но вот этот самый пресловутый контроль, ради которого мы сюда и пришли, оказался далек от идеала.

— Сейчас, Семен, — негромко и даже чуть сочувственно произнес Сергей Федорович, — не ты управляешь силой, а сила управляет тобой. А должно быть с точностью до наоборот. Работай над этим.

Естественно, я спорить не собирался — факт оставался фактом. Но и на что еще рассчитывать, если способности появились совсем недавно? Подождем. Как любит повторять директор — работать над собой нужно постоянно, а результат появится со временем.

А последнее занятие в пятницу называлось «История магии». Честно говоря, предмет оказался потрясающе интересным именно для меня, хотя, по всей видимости, больше никто того же мнения не разделял. Вел урок, возможно, самый пожилой преподаватель из всех, кого я видел здесь за все время обучения.

Он мне живо напомнил одного из классических волшебников — этакого Гэндальфа из книг. Высокий старик с длинной седой бородой, которому не хватало только посоха для полной картины. Чопорный, смотревший на учеников свысока. И имя у него было подходящее — барон Аполлинарий Евдокимович Задонский.

Как я уже понял, среди преподавателей практически все были аристократами, за исключением преподавателя литературы. Но общались ученики и учителя обычно без лишнего официоза. Это мне тихо рассказала Алена. Также она ехидно заметила, что лишь этот самый Задонский требует, чтобы к нему обращались «ваша милость». Да и сам он ко всем обращался официально.

— Старый уже, чего с него взять, — добавила она. — Единственный такой.

Причем, несмотря на преклонный возраст, барон держался очень живо, шагал по классу бодро, свой урок вел энергично, а его голос доносился даже до самых дальних парт. Правда, его особо никто не слушал — большая часть студентов просто игнорировала лекцию и была занята своими делами: болтали вполголоса, проверяли телефоны или читали что-то свое, вообще не относящееся к предмету. Даже Алена уткнулась в телефон и что-то там строчила.

Я сделал вывод, что все это происходит неспроста, и оказался прав. Девушка, оторвавшись от телефона, шепнула мне, что вся эта «История магии» давно пройдена в начальных школах и ничего нового и интересного на уроке быть не может. Ее явно удивил мой пристальный интерес к рассказу преподавателя, но что поделаешь — для меня все это действительно было в новинку. Я ведь не учился в здешних школах, а память Соболева и тут молчала как партизан. А разговор как раз зашел о появлении магии.

Сам барон Задонский и не думал обращать внимание на отсутствие интереса в классе: создавалось впечатление, что ему даже нравилось вещать для самого себя, словно он получал от этого особое удовольствие. К тому же надо признать, что все вели себя довольно сдержанно: никто особо не шумел, просто тихо занимался своими делами.

И вот я впервые услышал местную официальную версию возникновения магии. Не ту версию, что я находил в интернете, когда пытался понять устройство этого мира через изучение богов, а совершенно другую. Если верить ей, никаких богов не было, а магия долгое время просто накапливалась вокруг природных источников.

Затем в какой-то момент произошел катаклизм, суть которого никому толком не ведома, но, как говорят, случился глобальный магический выброс, и именно после него магия распространилась повсюду, изменяя обычных людей, даря некоторым из них способности. Версия эта звучала, если честно, довольно шатко, без какой-либо внятной доказательной базы.

Напоминало это кое-что из истории моего родного, покинутого мира. Как сейчас помню — «Учение Маркса всесильно, потому что оно верно!» А доказательства? Да не нужны доказательства!

Тем не менее в этом мире именно данная трактовка объявлена официальной, а все, что связано с «ушедшими богами», здесь считается сектантством и лженаукой. Впрочем, меня это даже радовало, потому никакого желания не было сталкиваться с местными фанатиками, которые вдруг начали считать меня чуть ли не аватаром Зевса. Может, и существовали когда-то эти Ушедшие боги, но я себя точно не ощущал каким-либо воплощением великого громовержца.

Ну, появились у меня какие-то редкие способности. Но это не говорит о том, что я аватар главы Олимпийцев!

Когда урок закончился и народ потянулся к выходу из аудитории, на пороге появился знакомый Черт.

— Не расходимся! — произнес он веско. — Сейчас зачитаю список тех, кто должен подняться в спортивный зал.

Вспомнил, что еще утром говорили о пятничном собрании команды.

В итоге назвали семь человек — ничего удивительного, что Васнецов с двумя своими друзьями, Павлом Вязьмикиным и крепким парнем Иваном Вересовым, с черными как смоль волосами, оказались среди них. Я видел Ивана на тестах по «Боевой магии» — он ничем не уступал своему главарю по мощи заклинаний. К этому тандему добавились мы с Аленой. Шестым стал Игорь Сабиров — парень, которого я раньше не встречал, с хмурым выражением лица и короткой светлой стрижкой, чем-то напоминавший белобрысого вокалиста из известной группы «Scooter».

В довершение ко всему, седьмым членом команды неожиданно оказалась блондинка Елена Одоевская. Мне почти захотелось рассмеяться, когда увидел, как Васнецов воспринял мое появление в списке. По идее, он должен был догадываться, что меня взяли в команду не просто так, но было видно, что для него это стало полнейшей неожиданностью: Васнецов лишь удивленно смотрел на Черта, явно не зная, что сказать. Тот, впрочем, ничего не объяснил, а просто покинул аудиторию, еще раз предупредив, чтобы все, кого назвали, отправлялись в спортзал.

Там мы и собрались минут через десять, усевшись на привычные низкие лавки. Васнецов уже пришел в себя, но ничего не спросил — просто пристально смотрел на меня, словно пытаясь прожечь взглядом. Пусть смотрит, мне все равно. Но, как только Черт переступил порог зала, Олег бросился к нему с плохо скрываемым возмущением в голосе:

— Андрей Андреевич, по-моему, произошла ошибка!

— Интересно, — протянул преподаватель, — что же за ошибка?

— Включение в команду этого… Графа Соболева…