Серый кардинал (СИ) - "Amazerak"

Остаток ночи я торчал на базе, осматривал груз. Здесь было много всякого разного: автоматы, пулемёты, одноразовые противотанковые гранатомёты, десятки ящиков с патронами. И это только в одном грузовике.

Правда, автоматы были не АЛ-80, а совсем другие. Мне объяснили, что это — D-15, турецкие штурмовые винтовки. Внешне они напоминали ФН ФАЛ из моего мира. Охранники сказали, что ничего странного в появлении здесь турецкого оружия нет, поскольку на чёрном рынке оно встречается в таком же количестве, как и отечественные.

Глеб Дмитриевич появился под утро. И он сразу обратил внимание на иностранные надписи на ящиках и зарубежное оружие. Залез в каждый грузовик и тщательно всё осмотрел.

— Здесь оружия на целый батальон хватит, — сказал Глеб Дмитриевич. — И всё турецкое. Смотри ж ты! Слишком подозрительно это. Сдаётся мне, у Танг есть контакты с Османской империи. Где, говорите, они получили груз?

— Наш наблюдатель сказал, что колонна свернула на дорогу к морю. Я приказал ждать на перекрёстке. Ехать дальше было опасно, — объяснил я. — Поэтому конкретное место показать не смогу.

— К морю, значит… А где это было?

Позвали парня, который наблюдал за колонной, и тот показал на карте маршрут грузовиков и перекрёсток, где те свернули.

— Там находится заброшенная деревня племени уруков, — сказал Глеб Дмитриевич. — Наверное, там и случилась передача. Оружие привезли морем. Это самый короткий путь между нами и Османской империей. Похоже, турки торгуют с Танг напрямую. Или не торгуют… — Глеб Дмитриевич потёр подбородок.

— Что вы имеете в виду? — спросил я.

— Да вот подумал, а не снабжают ли турки клан оружием для каких-то своих целей? Может такое быть?

Я пожал плечами:

— Исключать нельзя.

— А какие у них могут быть цели?

— Например, устроить восстание, подорвать нашу страну изнутри.

— Вот именно.

— Я слышал, гоблинов тоже турки снабжают.

— Гоблинов? Это вряд ли. А вот с квенди османы вполне могут сотрудничать. Квенди уверены, что эта земля должна принадлежать им, и грезят о собственном королевстве, свободном от гнёта людей. Возможно, Танг тоже об этом думают. И у них достаточно сил и связей, чтобы поджечь все наши провинции в Эдвене. Чёрт… это паршиво. Знаете, Андрей Константинович, я должен позвонить Репнину. Ему необходимо это увидеть.

— И зачем нам здесь полиция?

— Вы не понимаете. Это может оказаться делом государственной важности. Возможно, придётся подключить даже третье отделение.

— И что я им скажу? Что просто так убил и ограбил на дороге десяток эльфов? Хотите, чтобы меня на каторгу отправили?

— Ну какая каторга, Андрей Константинович? Думаете, кому-то это нужно? Все же всё понимают, и вам только спасибо скажут. Если наши догадки подтвердятся, мы имеем дело с угрозой государственной безопасности.

— Нет уж, я не хочу, чтобы третье отделение копалось в моих делах. Начнутся допросы, обыски. Кто-то узнает про мои способности и… Нет, этого я не допущу.

— Так и я не хочу. Но Репнина в любом случае надо поставить в известность. Обер-полицмейстер и генерал-губернатор должны быть в курсе, что происходит в Гланкарасе. Хотя бы подготовиться смогут, если восстание начнётся. Или вы хотите что? Чтобы никто ничего не знал, а потом за голову хватались, когда вооружённые эльфы будут по улицам бегать и мещан резать? Я сообщу Репнину.

Я никак не мог отговорить Глеба Дмитриевича. К тому же в его словах была доля истины. Нельзя подобные сигналы оставлять без внимания. И губернское начальство, и третье отделение должно знать о контрабанде оружия. Хотя, возможно, они и так всё знают — знают и молчат, потому что Танг им заплатили.

Пришлось полдня торчать на базе в ожидании Репнина. Впрочем, здесь было чем заняться. Наши охранники утилизировали трупы (кто-то предложил идею скормить их хищным птицам), а мы с Глебом Дмитриевичем продолжали осматривать груз. В нём оказалась куча всевозможного пехотного оружия, в том числе два автоматических гранатомёта.

Обер-полицмейстер появился лишь во второй половине дня. На территорию въехал новый тёмно-фиолетовый внедорожник АМО «Гром» с вертикальными передними фарами и множеством хромированных деталей к месту и не к месту. Какой-то писк моды. Я не первый раз замечал, что авто последних годов, особенно престижные, прямо-таки блестят от хрома.

Из машины вышел Репнин, одетый в синюю полицейскую форму с генеральскими погонами и фуражку с золотыми украшениями козырька и тульи. Мы поздоровались с ним и проводили к трофейным грузовикам, рядом с которыми лежали вытащенные из кузовов зелёные ящики.

Пока Репнин внимательно осматривал содержимое ящиков и надписи на них, Глеб Дмитриевич рассказывал о ночном происшествии.

— Так, значит, вы перехватили колонну на дороге? — уточнил Репнин. — А откуда вы знаете, что именно Танг транспортировал оружие?

— Потому что колонна выехала с базы клана в Петровском районе, — объяснил я. — Мой человек проследил за ними.

— Но доказательств у вас нет, как я понимаю?

— Почему же нет? Кому принадлежат эти машины? По номерам можно пробить? Ну вот.

— Это ничего не значит. У вас есть ящики с оружием, есть машины. Но в суде потребуются доказательства, что ящики перевозились именно на этих машинах, и что сопровождали их члены клана Танг или его гвардии. Трупы остались?

— Не осталось, — развёл я руками. — Делать мне нечего, трупы оставлять.

— Куда вы их дели?

— А это важно? Вам же меньше работы. Отчёты всякие писать не придётся.

— Думаете, вы самый умный, господин Воронцов? — нахмурился Репнин. — Мне-то они не нужны. Это в ваших интересах, чтобы тела пропали окончательно, и нигде не всплыли.

— Не всплывут.

— Итак, господа, — подытожил Репнин. — Я и сам чувствую, куда ветер дует. Но мы не можем привлечь третье отделение. Если начнётся официальное расследование, вы сами окажетесь на скамье подсудимых. Петербуржцам незачем совать сюда свой нос. Говорил и ещё раз повторяю: в городе должно быть всё спокойно, особенно в центре. Там — конторы Петербургских компаний и дома, принадлежащие дворянству. Нельзя, чтобы столичная аристократия подняла шумиху. Не подставляйте меня и себя.

— И что же делать, Лаврентий Данилович? — воскликнул Глеб Дмитриевич. — Нельзя же оставить без внимания поток турецкого оружия, идущий через наших квенди неизвестно кому и неизвестно на какие цели.

— Господа, вы сами знаете, что делать. Мы с господином Воронцовым уже имели разговор на эту тему, — обер-полицмейстер многозначительно посмотрел на меня, — и больше болтать об этом я не намерен. Вы хотели разобраться с кланом Танг. Вот и действуйте. Насколько мне известно, успехи уже есть, так что… Я, конечно, сообщу генерал-губернатору. Но на этом всё. Да и вообще, скажу по секрету, местному отделению корпуса жандармов я бы не доверял. Просто имейте в виду. На будущее.

Похоже, обер-полицмейстер хотел, чтобы мы сами убрали клан Танг. Видимо, в Гланкарасе настолько все коррумпированы, что официальным путём проблему не решить. А возможно, Репнин сам нечист на руку, и потому не хочет расследования.

— Тогда помогите нам, — попросил я.

— Чем же я вам могу помочь? — удивился Репнин.

— Сведениями. Мне нужно знать всё про клан Танг.

— Ну если только сведениями, то помогу чем смогу. Мы с Глебом Дмитриевичем будем на связи. Если что, все вопросы через Глеба Дмитриевича.

Обер-полицмейстер сел в машину и выехал с базы. Я и Глеб Дмитриевич стояли, провожая его взглядами.

— Ну вот, теперь хотя бы генерал-губернатор будет в курсе, — проговорил с облегчением Глеб Дмитриевич. — Это главное.

— Главное, что на нас не натравят третье отделение. Интересно, почему Репнин сказал, что не доверяет местным жандармам? Он что-то знает про них?

— Да потому что там тоже все куплены. И на кого они работают — фиг поймёшь. Вот честно, лучше туда даже не лезть. Поэтому я и ушёл в своё время из полиции. Надоело, право слово. Одни взяточники, кумовство и прочая дребедень. Пока я служил одного начальника полиции у нас убили — та ещё сволочь была. Потом пришёл другой — ещё хуже. Его через три года после моей отставки на каторгу отправили. Так что сами понимаете.