Локки 8. Потомок бога (СИ) - Решетов Евгений Валерьевич "Данте"

Её тело покрывала тончайшая, почти прозрачная чёрная туманная дымка, явно служившая для неё темницей, сковывающей движения.

— Добрый вечер, — раздался совсем недобрый, скрежещущий голос.

Из угла комнаты выступил невысокий, сгорбленный старик в чёрном балахоне. Тёмные глаза поблёскивали на его худощавом лице, испещрённом чёрными венами.

— Тир! — выплюнул я и со злостью добавил: — Если ты причинишь ей боль, я буду преследовать тебя до конца жизни. Сделаю всё, чтобы уничтожить тебя!

— Какая страсть, — протянул он, изогнув сухие губы в лёгкой надменной улыбке. — Остынь, юный бог. Отринь эмоции. Пришла пора ответить на моё предложение. У тебя было достаточно времени.

— Меньше суток? — насмешливо выгнул я бровь и скрестил руки на груди.

Я вздохнул, действительно решив отбросить эмоции. Сейчас они излишни. Тут нужно было думать хладнокровно. Рационально. Как игрок за шахматной доской, где вместо фигур судьбы.

— Ты добился гораздо большего, чем я обычно даю, — проскрежетал Тир и, опираясь на алмазный посох, сделал три шага ко мне.

Он застыл в паре метров, буравя меня тяжёлым взглядом, будто хотел согнуть как прутик.

Зверь внутри меня сразу же взъерепенился, но я не позволил ему завладеть моими эмоциями. Вместо этого холодно и твёрдо произнёс:

— Ты ведёшь странные игры, Тир. Ничего не хочешь сказать об этой вещице?

Я вытащил из кармана артефакт-кубик, показав его богу Хаоса. Тот сощурил глаза, разглядывая камень, загадочно сиявший в лучах лунного света.

— Любопытно… — медленно протянул Тир и перевёл на меня цепкий, пристальный взор. — Откуда у тебя этот артефакт?

— Можно сказать, подарок, — проронил я, изучая рожу бога.

Нет… кажется, это не он стоял за теми полудурками, что соорудили для меня ловушку в особняке Громова. По крайней мере, я не чувствовал фальши: ни в словах, ни в эмоциях Тира.

Хотя, возможно, он просто шикарный лицедей.

Но с другой стороны, я не видел никакой логики в том, что произошло в доме, если к этому причастен бог Хаоса. Никакой выгоды для Тира. Ни малейшей.

— Что ж, ладно… — процедил старик и добавил: — Я всё ещё жду ответа на свой вопрос.

— Я не собираюсь служить тебе, — спокойно произнёс я. — Но и не буду воевать против тебя. А если ты нападёшь, то клянусь всеми богами, я буду сражаться так, что ты это надолго запомнишь. Так что выбирай, Тир. Война… или худой мир.

В комнате повисла томительная тишина — такая, в которой словно даже воздух задержал дыхание, замерев в ожидании ответа бога Хаоса.

А тот гневно стиснул челюсти и легко провёл рукой, как погладил, по одному из черепов, висящих на его поясе.

Следом он испустил тихий, почти усталый вздох и проронил, скользнув взглядом по артефакту-кубику, поблёскивающему в моих пальцах:

— Хорошо, Локки. Я услышал тебя. Мир. Но если ты нарушишь его…

Он зловеще не договорил, покосившись на Огнёву.

— Даже не думай о ней, — прошипел я.

— О нет, — протянул бог с кривой ухмылкой. — Близких и родственников убивают только идиоты, которые не понимают, что тем самым делают своего врага лишь сильнее. Озлобляют его. И создают монстра, которому терять нечего, — Тир сделал паузу и взглянул на меня с холодной, расчётливой мудростью в колючих глазах. — Я накажу тебя по-другому, если ты нарушишь наш уговор.

— И ты помни о нашей сделке, — угрожающе проронил я, глядя на бога.

Тот сотворил несколько движений рукой, открыв портал. Без лишних слов вошёл в него и исчез.

После этого баронесса тоненько вздохнула и мягко осела на пол, потеряв сознание.

Я тут же бросился к ней, проверил пульс и сердцебиение. Кажется, с девушкой всё было в порядке. Просто перенапряжение. Минуты две покоя — и она придёт в себя.

Я аккуратно отнёс её на кровать в соседнюю комнату, уложил и укрыл, а сам уселся на подоконник и задумался.

Меня искренне удивило, с какой лёгкостью Тир отказался от идеи подчинить меня себе. Что же послужило тому причиной?

Облизав пересохшие губы, я посмотрел на артефакт-кубик. Бог Хаоса… будь он неладен. Такое ощущение, что именно кубик стал моим козырем в переговорах. Будто бы Тир испугался его. Он даже не стал расспрашивать меня, не настаивал, чтобы я поведал, как заполучил артефакт. Словно опасался лезть в это дело.

Что же так напугало его? Или, точнее, кто?

Может, он знал или хотя бы догадывался, кто является истинным владельцем этого артефакта и посчитал слишком опасным вмешиваться в его интриги?

А если предположить, что Тир не имеет к этому артефакту никакого отношения, и добавить то, что камень был заряжен энергией Хаоса, то у меня возникло подозрение, что я знаю, кто стоит за всем этим.

— Локки… — внезапно пробормотала очнувшаяся баронесса и тихо застонала.

— Как самочувствие? — спросил я, быстро переключившись со своих гнетущих мыслей на девушку.

— Всё нормально, — ответила она, прислушиваясь к себе. Затем нахмурилась и проговорила: — Что произошло? Я вошла в комнату, увидела какую-то тень и собралась как следует проучить то ли вора, то ли убийцу… Но потом в моём сознании будто выключили свет. Очнулась я уже здесь. Кто это был? Скажи, ты ведь знаешь. Ты явно знаешь. Порой мне кажется, что ты вообще знаешь всё на свете.

— Мне, конечно, лестно это слышать… — протянул я. — Но конкретно в этом случае тебе лучше не знать, кто это был.

И тут же понял, что совершил невероятную ошибку — своими словами я лишь сильнее разжёг её любопытство.

Глаза Огневой загорелись, рот раскрылся, но потом она вдруг закрыла его. И мне на миг показалось, что она проявит редкую мудрость — не станет расспрашивать меня.

Впрочем, уже через пару секунд я смекнул, что ошибся.

— Локки! — жарко выпалила она, резко приняв сидячее положение. — Что это был за урод?

— Урод? — картинно удивлённо вскинул я брови. — Разве так говорят благородные девицы?

— Ещё как говорят, когда их лишают сознания, — фыркнула мулатка.

— Ладно, — вздохнул я, поняв, что проще оторвать от ляжки вцепившегося в неё Фенрира, чем отделаться от Огневой. — Это был один из моих знакомых богов. Он просто посчитал, что нам лучше поговорить с глазу на глаз. Без свидетелей.

— Передай ему, что в следующий раз я вырву ему кадык, если он поступит так же, — зло проворчала девушка, вставая с кровати и одёргивая облегающее красное платье.

— Общение со зверолюдами тебе явно идёт на пользу, — иронично улыбнулся я, соскочив с подоконника. — Прежде ты никому не грозилась вырвать кадык. Да и слово «урод» для тебя было в новинку.

— Хватит комплиментов. Ты сегодня буквально закидал ими меня, — саркастично выдала она.

— Ладно, как скажешь. Пойдём зальём твою ярость бражкой. Заодно покажу тебе новую забаву, которой я обучил зверолюдов.

— Хорошо, — проронила девушка и двинулась рядом со мной, скользя по полу затуманившимся мыслями взором.

Кажется, она сейчас думала о том, что в любой момент может наткнуться на какого-нибудь бога, явившегося по мою душу.

Интересно, это оттолкнёт её от меня?

Баронесса размышляла весь наш путь до входной двери, а потом крепко взяла меня за руку.

Мы вышли из дома и будто попали на чемпионат мира по армрестлингу. Буквально все столы были облеплены зверолюдами, перетягивающимися на руках.

Воздух пропитался потом, напряжением, кисловатым запахом бражки и ароматами жареного мяса.

Повсюду звучали досадливые возгласы проигравших и радостные вопли победителей. Но и о минотавре горожане не забывали. Постоянно в его честь произносили тосты и поднимали кружки. А тот восседал во главе стола с пьяной улыбкой и поправлял сползающую на лоб серебряную корону.

Рядом с ним сидела Бурая. Вот она оказалась полностью трезвой. Более того, жрица осторожно косилась на Рарога, явно чувствуя, кто это такой. А тот лениво парил над столами и почти сразу заметил меня, но не полетел в мою сторону. Даже не кивнул.

Видимо, Рарог здесь лишь затем, чтобы посмотреть, что я творю с городом хаоситов, а потом доложить об этом либо лично Перуну, либо Семарглу.