Между добром и злом. Том 6 - Кири Кирико

Именно они и были жителями южной империи. Об это любезно сообщил ему проводник. Их одежда отличалась о той, к которой он привык, больше смахивая на одежду бедуинов, красно оранжевых цветов. Здесь хватало как крикливых торговцев с юга, так и обычных покупателей, которые сновали повсюду. После тихого городка это место резало по глазам и ушам, заставляя морщиться.

Теперь надо было найти кочевников. Кондрат не сомневался, что они где-то здесь и должны будут задержаться в этом месте на подольше. Обилие обеспеченных покупателей, возможность как продать, так и закупиться, торговля с другой страной — одним словом, рай для тех, кто занимается торговлей. Только вот найти их среди такого обилия людей было непросто.

Они гуляли среди толп народа, держа при себе лошадей. То и дело к Кондрату то подбегали какие-то попрошайки, выклянчивая мелочь, то заглядывали в лицо смазливые девчонки, приглашая к их лавке, то кричал прямо в ухо какой-нибудь мужик, убеждая, что его мясо самое свежее. Именно поэтому Кондрату не нравились рынки. Ему не нравился этот шум, эта навязчивость и любовь поторговаться. Он просто хотел прийти и купить, а не… вот это вот всё.

— А как вы зовёте кочевой народ? — спросил Кондрат, гуляя по рынку.

— Их? Кочевниками, — ответил тот просто.

— И всё, никак больше?

— Ну… а как их ещё назвать?

Логично, конечно, даже и не поспоришь.

Они прошли половину рынка, когда Кондрату наконец попалось на глаза то, что он искал. Лавки, но совершенно отличные от остальных. Они ничего не продавали, а предлагали людям сыграть в самые разные игры, от стрельбы из рогатки по мишеням до каких-то карточных игр, всё, как и в прошлый раз. Здесь же была клетка с каким-то диким медвежонком, повозки, где продавали какую-то еду и небольшая площадка, на которой задорно танцевали представительницы прекрасного пола в своих пышных платьях.

Небольшой праздник посреди площади, и люди действительно подходили, заинтересованные весёлым шумом и музыкой. Даже парень потянулся туда.

— Не стоит, — предупредил Кондрат.

— Почему?

— Всё проиграешь.

Ещё в прошлый раз Кондрат заметил, что люди как-то не часто и выигрывают. Ничего удивительного, никто не проводит подобные мероприятия себе в убыток, а люди, уставшие от рутины и скуки, хотели развлечения, азарта, веселья и были готовы быть обманутыми. Не ему их осуждать, но и участвовать он бы в этом не стал.

Обойдя это место по кругу, Кондрат зашёл со стороны повозок. Они стояли параллельно друг другу, будто огораживая место проведения маленького праздника с тыла. Здесь было тише, обычных людей не было, только сами кочевники, которые или сновали туда-сюда, или стояли, обсуждая свои дела. Никто из них не обратил на Кондрата никакого внимания, пока он не протиснулся между повозками, попав.

— Чужак! Эй, чужак, сюда нельзя! — махнул рукой один из них. — Иди отсюда! Вход с другой стороны.

Но Кондрат упрямо шёл вперёд, привлекая внимание остальных. Двое мужчин, которых можно было назвать вышибалами, бородатые, загорелые, рослые, преградили ему путь.

— Чужак, ты ошибся проходом, здесь тебе не место, — произнёс уже другой. — Уходи.

— Не ошибся, — Кондрат достал документ. — Специальная служба расследований, я хочу поговорить с вашей старостой или кто у вас главный.

— У нас нет старших, — тут же ответил первый.

— Хорошо, тот кто отвечает у вас за всё.

— Нет таких.

— Что, у вас нет тех, к кому все прислушиваются, и кто говорит, что делать?

— Нет, нету, — ответил другой и улыбнулся.

Кондрат прищурился. Теперь-то уж было понятно, что ни просто издеваются, не желая сотрудничать.

— Вы видимо не понимаете всей серьёзности ситуации. Стоит мне сказать слово, и стража этого города скрутит вас и бросит гнить в тюрьму, а всё ваше имущество будет продано с молотка.

Их улыбка слетела с губ. Угроза показалась им весомой, чтобы продолжать выкаблучиваться дальше. Теперь на смену насмешки пришла враждебность. Люди — удивительные существа. Сначала пытаются тебе на шею сесть, а если сбросить, сразу обижаются и становятся агрессивными. При этом сами такого не любят.

— Кто главный? — повторил Кондрат вопрос.

— Не надо горячиться, — произнёс один из них миролюбиво, вытянув руку, будто пытаясь успокоить и шагнув вперёд.

Кондрат предупредительно положил ладонь на рукоять пистолета.

— Больше спрашивать я не буду, — предупредил Кондрат.

Почему они сопротивляются? О, Кондрат мог назвать много причин, но конкретно в этом случае они чувствовали себя хозяевами положения, свободными и непокорёнными, и то, что им кто-то приказывал, было оскорблением их чувств. Другими словами, оборзели. И такие люди имеют плохую привычку забываться и думать, что они выше закона.

Сейчас они тоже пытались, но… боялись. Да, чувствовали, что их не боялись, и боялись сами, отчего злились ещё больше. И вряд ли бы это закончилось для них чем-то хорошим, если бы из-за их спин не выплыла женщина в пышной юбке, совсем не по климату этих мест.

— Что у вас тут происходит? — с серьёзным видом окинула она своих болванов взглядом, после чего посмотрела в глаза Кондрату.

А вот и старые знакомые подтянулись…

Глава 22

Кондрат не знал её имени, но лицо отлично помнил, даже несмотря на то, что видел её всего раз, да и то, в свете большого костра и слегка накуренным.

Цыганка, судя по её лицу, тоже его узнала, но не сказать, что была рада видеть. Всё та же ярко-красная кричащая помада, чёрная обводка глаз и пугающе голубые глаза, но пропал заигрывающий взгляд, томная улыбка, весёлое настроение — теперь на него смотрела серьёзная, даже слегка недовольная женщина.

— Это вы, мистер? — голос тоже изменился. Стал строгим, будто она отчитывала его. — Что вы здесь делаете?

— Специальная служба расследований. Я хотел бы поговорить со старшим.

— А если с вами не хотят говорить? — упёрла она руки в бока.

— А если тогда с вами поговорит стража? — задал он встречный вопрос. — И в каждом городе, который вы посетите, вас будет встречать стража, сударыня? У империи руки очень длинные…

Кондрат говорил негромко, низко, зловеще… Чего уж там, он в принципе выглядел зловеще, что чаще всего вызывало у людей опаску и чувство, будто они уже что-то нарушили. Женщина подумала точно так же. Она прикусила нижнюю губу, после чего бросила взгляд на двух мужчин, которых тоже подобная перспектива не радовала, после чего махнула рукой, зовя Кондрата за собой.

— Идёмте, поговорим.

Мужчины расступились. Кондрат прошёл на задний двор их караванчика, который был будто маленькая импровизированная деревушка. Тут и дети бегают меж повозок, здесь же стирают вещи, моют посуду, готовят. И это всё буквально в десятке метров от шумного праздника, который они устроили за ещё одним рядом повозок, которые стеной выстроились перед ним. Он насчитал их штук пятнадцать, что совсем не мало. Почти что деревушка какая-нибудь местная.

Женщина завела его в одну из повозок, такой домик на колёсах с полукруглой крышей. Внутри было тесно, но уютно: две кровати в самом конце, у бортов стол, пара стульев, какая-то тумбочка, шкаф. Напоминало дома на колёсах: всё компактно и добротно.

Женщина жестом пригласила Кондрата внутрь, и осторожно прикрыла за собой дверь.

— Как вас зовут? — спросил он невозмутимым голосом.

— Елуди.

— Фамилия?

— Дьркюи.

— Елуди Дьркюи, — повторил Кондрат, будто пробовал на вкус имя.

Во всяком случае, так показалось Елуди, которая следила за тем, как он гуляет по вагончику, осматривая убранство. И могла поклясться, что, даже не глядя на неё, он продолжал следить за каждым её движением.

Она потянулась к чайнику.

— Чая?

— Нет, спасибо. Вы, я так понимаю, старшая здесь?

— Я? Нет. Но вопрос, если к нам есть таковой, я помогу решить, — налила она себе, после чего налила и ему, пусть он и отказался. — Присаживайтесь.