Сладкая месть (СИ) - Гераскина Екатерина

И по тому, как вспыхнули глаза Альтавиана, я поняла, что отец попал в точку.

Закатила глаза.

— Жрец отказал мне. А сам… драконам книги отправлял, — процедил Альтавиан.

Я рассмеялась.

— Хочешь, замолвлю за тебя словечко перед… дедом? — улыбнулась я.

— Хочу, — нехотя ответил Альтавиан.

Я снова рассмеялась и посмотрела на Веру. Девочка с неподдельным интересом слушала разговор мужчин, а ещё уже бегала глазами по комнате, явно ища те самые фолианты.

— Так, мужчины. У нас в доме ребёнок. Весьма любознательный и не менее одарённый. Так что прошу — всё самое тайное и небезопасное держать повыше от любопытных маленьких ручек.

— Но, Лира! — звонко вскрикнула Вера.

— Пойдем есть мороженое, а потом я ненадолго оставлю тебя с отцом, — подталкивала ее на выход. — Кажется, у вас было одно важное дело.

— Вера, я уже подготовил тебе карандаши и бумагу. Буду ждать твой рисунок крыльев. Попробую воплотить в жизнь, — добавил отец.

Девочка радостно заулыбалась.

Папа всерьёз взялся за протез крыльев. Благодаря тому, что магии стало больше, его возможности расширились. Он уже смог создать особый полимер, который был крепким, как кость, но при определённых условиях становился гибким и эластичным, словно пластилин, — и всё это без помощи рун, которые хранили фейри.

Я была уверена, что наша Вера скоро полетит не только в человеческом обличии, но и сможет обернуться милой крылатой драконицей с теми же крыльями. Юрвиан не просто так прислал книги отцу. Знания фейри в области трансформации материалов поистине бесценны, особенно для людей и драконов с ограниченными возможностями.

Фейри были одаренными в магии. Их магия и её возможности, умноженные на современные технологии драконов, могут принести огромную пользу миру.

А ещё… патент на создание протеза у моего отца.

Дрейкмор уже прислал документы. Так же, как и многие комплектующие для исследований отца к нему же домой.

Только я знала, что самая большая лаборатория ждёт отца в подвале новой больницы. Со временем папа наберёт исследовательскую группу сам.

Вере предложили нарисовать свои крылышки, поучаствовать в их создании, чтобы отвлечь ее от тех кошмаров, что происходит в ее семье. Она много времени проводила с нами.

Я дала ей мороженое. Вера болтала ножками, сидя на диване, ела его. Я сделала себе ещё чая, встала у окна и оперлась спиной о подоконник.

Вспомнила того парня, которому сама пыталась внедрить протез, но ничего не вышло ещё до всей этой истории с Завесой. И думала, что ему надо будет написать и попробовать прооперировать его первым.

В том, что у нас всё получится, я верила. Но тут вопрос Веры вырвал меня из раздумий.

— А можно я у тебя поживу немного?

— А что случилось?

— Братик должен уехать. А у Джослин выставка в другой империи. Она хотела отказаться и остаться со мной, потому что боится, что в дороге у меня может случиться приступ. А я не хочу, чтобы она бросала свою работу. Она так долго ждала выставку. А братик… у него там тоже важное дело. Ему лучше пока без меня там побыть.

— И какое же?

— Ну… он… — Вера замялась, понизила голос и прошептала: — Он мне только наполовину брат.

Я удивлённо вскинула бровь.

— Я подслушала случайно, — призналась она с виноватым взглядом и лизнула мороженое. — Оказывается, моя мама не его мама. И он хочет найти свою маму. Там что-то связано с магией. Ей нельзя было подходить к нему и говорить о себе. Представляешь? Так что можно? А потом, может быть, он и меня познакомит со своей мамой. Я ведь своей маме не была нужна. Может, буду нужна его…

Вера так непосредственно произнесла это, что у меня всё защемило внутри.

Я поставила чашку на подоконник и снова подошла к девочке, присела рядом. Погладила её по голове.

— Ты мне нужна. И дяде Роланду тоже.

— И мне. И много еще кому, — на кухню вошла Элилаэль и голубом легком сарафане и улыбнулась нам обеим. — Я сегодня собиралась в приют, хочешь со мной? Будешь помогать мне лечить детей, м?

— А как же эскиз? Я уже пообещала дяде Роланду!

— А я договорюсь с ним. И тем более, если ты останешься у нас пожить, то у тебя на всё хватит времени.

— Тогда я согласна! Надо тогда с братиком поговорить, пока он мне няню не нашел… — почесала свой курносый носик девочка.

— Я напишу ему, — встала я и потянулась к артефакту связи.

Глава 51

Дни проходили в бесконечной рутине встреч, разборе документов, переговорах, контроле строительства и расследовании всего того дерьма, что произошло в моей семье.

Работа держала мой разум в узде, не позволяла думать.

Но стоило остаться одному хоть на минуту, как всё летело к чертям.

Она.

Её образ не давал покоя.

Лираэль.

Каждый раз, когда я закрывал глаза, я видел её лицо, её холодный взгляд в палате, наш поцелуй — и как в следующую секунду она разорвала связь, оставив меня в этом личном аду.

Я не мог это забыть.

Мне казалось, что этот момент повторяется снова и снова, как заевшая пластинка, терзающая разум. Каждый её жест, каждое движение, каждый вздох — я помнил всё до последней мелочи. Это была пытка, добровольное саморазрушение, но избавиться от него я не мог.

В кармане зазвенел артефакт связи.

Я протянул руку, машинально взглянул на экран — и тут же замер.

Сообщение.

От неё.

Пальцы на мгновение сжались на артефакте так сильно, что пластик жалобно скрипнул.

Я открыл сообщение.

Короткие предложения. Без эмоций. Но я был рад и этому.

Дыхание стало тяжелее.

Я перечитал сообщение ещё раз. Затем ещё.

Всё внутри зашлось бешеным ритмом.

Скучал ли я по ней?

Я подыхал без неё.

Я горел в собственной Бездне, раздираемый на части её отсутствием.

Вспомнил нашу последнюю встречу.

Как Лираэль сидела в кресле напротив меня — такая же холодная, отстранённая, будто между нами никогда ничего не было.

Как смотрела на меня без эмоций, словно я был для неё пустым местом.

Как её голос был ровным, когда она говорила о том, что спасла меня. Как будто это ничего не значило.

Я помню, как притянул её ближе.

Как жадно впился взглядом в её лицо.

Как медленно провёл пальцами по её губам, запоминая их заново.

Как её дыхание сбилось, хоть она и пыталась этого не показать.

Как наклонился ближе, задержавшись на секунду, прежде чем прижаться к этим манящим и таким желанным губам.

Я целовал её. Жадно, требовательно, отчаянно.

Как умирающий, хватающий воздух.

Как одержимый, не способный остановиться.

Такая хрупкая в моих руках. Она не сопротивлялась. Не отвечала. Просто позволяла.

Но когда я уже думал, что снова чувствую её, что она снова моя…

Она разорвала нашу истинность…

Ее последние слова полоснули по сердцу, оставляя глубокий, рваный след.

Время… оно нужно ей. И я его ей дам.

Буду ждать столько, сколько нужно…

Я отправил ей ответ. Короткий. Сухой.

Выдохнул. Вера будет в надёжных руках.

Я мог бы сказать больше. Хотел сказать больше. Хотел написать, что скучаю. Что подыхаю без неё. Что эта связь, разорванная её проклятой магией, не мешает мне гореть в собственном личном аду и все равно любить ее.

Но она этого не хотела.

А я подожду…

Но как долго я смогу держать себя в руках?

Мне хотелось верить, что я справлюсь. Что смогу сохранить спокойствие. Что смогу ждать, как обещал.

Но каждый день без неё казался пыткой. Я пытался заглушить это работой, тренировками, даже магией, но в глубине души знал — ничто не поможет. Я мог уставать так, что едва дотягивал до кровати. Мог работать до изнеможения. Мог прокручивать в голове тысячи стратегий, отвлекаясь на расследование, на строительство, на семью.

Но в конечном итоге я снова оставался один.

Один со своими мыслями.

Один со своей болью.