Аквилон. Трилогия (СИ) - Токсик Саша

— А это что? — я указал на небольшую плитку в углу кабинета.

— Ах, это муж поставил! Говорил — чтобы чай не бегать вниз греть. Или кофе сварить. Очень удобно! Работает от огнекамня.

Огнекамни, другими словами энергокристаллы огня были популярным средством для приготовления пищи, отопления и вообще во всех случаях, когда требовался жар.

— Условия?

Пятнадцать рублей в неделю. Завтрак включен — я встаю рано, к семи всегда готово. Обед и ужин за отдельную плату, но предупреждать нужно заранее. Три рубля за обед, два за ужин. Готовлю хорошо, тут скромничать не буду!

— Стирка?

— Раз в неделю, по четвергам. Если срочно надо — за отдельную плату. Гостей принимать можно, но до десяти вечера и чтобы тихо. У меня дом приличный!

— Согласен. Вот за две недели вперед.

Елена Павловна расцвела на глазах.

— Даже не поторговались! Ой, может вы позавтракать хотите⁈ — она всплеснула руками. — Пойдемте, я накормлю. Уже в счёт оплаты!

Пирожки были восхитительными. Тесто воздушное, хрустящая корочка, начинка сочная. Чай из большого фарфорового сервиза крепким и вкусным.

Хозяйка тактично хлопотала на кухне, давая насладиться завтраком.

— Елена Павловна, — окликнул я её, закончив завтрак. — Я тут в городе родственников ищу. Не посоветуете, с чего начать можно?

— Так вам в архив надо! Знаете где?

— Если подскажете…

— Да тут совсем рядом! Два квартала прямо, потом налево. Серое здание с колоннами, не пропустите.

— Спасибо за совет, тогда прямо туда и направлюсь.

— Ой, а когда въезжать будете?

— Если можно, сегодня вечером.

— Конечно можно! Я пока все приготовлю, белье свежее постелю. Часиков в семь удобно?

— Вполне.

— Вот и славно! А на ужин у меня котлеты с картофельным пюре. Не желаете?

От такого предложения отказаться было выше моих сил.

Городской архив обнаружился ровно там, где сообщила Елена Павловна. Серое административное здание с претензией на классицизм — колонны, портик, прочая казенная красота.

У входа в стеклянной будке восседал вахтер. Тощий старик неопределенного возраста жевал что-то с упорством термита.

На массивной двери красовалось объявление: «ЗАКРЫТО НА САНИТАРНЫЙ ДЕНЬ. Приходите завтра. Администрация.»

Ниже от руки было накалякано: «А лучше через месяц».

— Эй, отец, — я постучал по стеклу. — Когда откроют-то?

Вахтер перестал жевать. Мутный взгляд сфокусировался на мне с видимым усилием.

— Крыс травят, — сообщил он с таким видом, словно это объясняло все на свете.

— И долго еще?

— А кто ж их знает, крыс-то? Может, завтра передохнут, может, через неделю. Упрямые твари.

Логика железная. Не поспоришь.

— Мне бы про родственников узнать. Документы посмотреть

Старик оживился.

— Родственников? Это какие же? Богатые, поди?

— Почему богатые?

— А бедных кто ж искать будет? Помер и помер, никому не интересно, — поделился он со мной философским наблюдением.

— Ну, допустим, богатых, — не стал кривить душой я.

— А про богатых в газетах пишут, — подал он здравую мысль, — В библиотеку ступай, там подшивки старые есть. Может, и обнаружатся твои родственники.

Публичная библиотека оказалась неожиданно шумным местом. Читальный зал гудел как растревоженный улей. Студенты и студентки облепили столы, готовясь к экзаменам с энтузиазмом приговоренных к казни.

— Петя, ты дурак! — звонкий девичий голос резанул по ушам. — Закон о наследовании изменили в прошлом году!

— Сама дура, Маша! — огрызнулся молодой человек в синем жилете. — Это проект закона, а не сам закон!

— Оба дураки, — вмешался его близнец в зеленом жилете. — Профессор Зудилов принимает только по старому Кодексу! Ему наплевать, что «напринимали эти болтуны» за последние десять лет.

Рыжая девушка в очках грызла карандаш, остервенело как бобр. Рядом толстяк дремал над учебником медицины, негромко похрапывая. Кто-то шуршал бумагами, кто-то шептался, кто-то уронил стопку книг с грохотом артиллерийского залпа.

Библиотекаря я нашел в дальнем зале, подальше от студенческого бедлама. Сухонький старичок в поношенном сюртуке восседал за конторкой. Редкие седые волосы были аккуратно зачесаны на лысину, добрые близорукие глаза прятались за толстенными стеклами очков.

— Сессия, — вздохнул он, переглядываясь со мной с видом заговорщика.

— Понимаю, — ответил он.

— Чем могу помочь? — тут же проникся он ко мне сочувствием.

— Мне нужны газетные подшивки. Светская хроника за последние двадцать лет..

— Вы присаживайтесь, сейчас принесу. А сначала запишитесь.

— Пока я писал «Данила Ключевский» библиотекарь уже успел скрыться в анфиладе стеллажей.

Вскоре вернулся, сгибаясь под тяжестью огромных подшивок.

«Скучнааа…» — бултыхалась Капля в канале за окном.

Видимо ей передалось моё настроение.

«Потерпи. Ищу важное.»

Перелистывал страницу за страницей. Январь, февраль, март… И вот она. Черная траурная рамка, занимающая полстраницы.

«С глубоким прискорбием сообщаем о трагической гибели семейства Аквилонов. Петр Аквилон, потомственный дворянин, и его супруга Мария, урожденная Озерская, окончили свой жизненный путь в водах Синего озера во время прогулки на яхте. Тела найдены спустя три дня. Осиротевший младенец Лазарь передан на попечение дальних родственников. Похороны состоятся…»

Судя по дате, неделя после моего рождения. Потомственные маги воды утонули в озере. Бред.

Листал дальше. Две недели спустя — маленькая заметка в разделе судебной хроники. Всего несколько строк, но каких!

«Городской суд утвердил господ Лазуриных в правах душеприказчиков имущества покойной семьи Аквилонов. Валентин и Марианна Лазурины, дальние родственники погибших, будут управлять поместьем до совершеннолетия наследника Лазаря.»

До совершеннолетия наследника. Которое случилось несколько лет назад.

Память услужливо подкинула воспоминание. Мне восемнадцать, я только что поступил в Столичный университет. Пришло официальное письмо с кучей печатей. Дескать, увы и ах, уважаемый господин Аквилон, но ваше наследство обременено такими долгами, что после их выплаты не осталось ни гроша. Примите соболезнования и живите как знаете.

Молодой дурак, каким был Лазарь прежде, просто выбросил письмо. Подумаешь, наследство! Я же маг, я сам всего добьюсь!

Ага. Добился. Если бы не пробудившаяся память, сдох бы уже от рук наемных убийц.

«Данила злой?» — Капля забеспокоилась.

«Данила думает.»

«О чем?»

«Как вернуть то, что украли.»

Просмотрел газеты следующих лет. Лазурины не скрывались. Наоборот — мелькали в хронике с завидной регулярностью. Приемы в поместье, уже без упоминания прежних владельцев, банкеты, балы.

Валентин Лазурин даже попал в городской совет, правда там не задержался. Марианна блистала в дамских комитетах. Жили на широкую ногу.

Взяв со стола из стопки лист для записи, я пометил себе основные даты и события. Затем вернулся к библиотекарю.

— Спасибо.

Старичок встрепенулся, кажется он задремал несмотря на шум.

— А? Что? Ах да, нашли, что искали?

— Более чем.

Но выйдя на улицу, я первым делом задумался не о том, как вернуть наследство. И даже не о том, что вычислил наиболее вероятных заказчиков моего убийства.

Мои мысли занимало другое. В одной из газет я увидел фотографию фамильного особняка Аквилонов. Колонны, которые стояли по обе стороны от широкой лестницы, были увенчаны статуями выдр. Точь-в-точь таких же, как моя Капля. Не забавных речных зверьков, а самых настоящих духов воды.

Глава 17

После библиотеки желудок напомнил о себе с настойчивостью уличного попрошайки. Время близилось к обеду, а завтрак у Елены Павловны, при всём его великолепии, остался в далеком прошлом.

Следуя интуиции я пошел на запах. Он привел меня к лотку с традиционным для столицы угощением, которое называлось «золотые рыбки».