Его звали Тони. Книга 4 (СИ) - Кронос Александр

Выскочив за пределы кабинета, добежал до лестницы и швырнул их вниз. Прямо в ярко полыхающее пламя — один из очагов разгорающегося пожара. Всё же у моего метода «проламывания» артефакторной защиты, имелись и свои минусы.

Сирены ревели всё ближе. По-моему я даже рокот вертолётного винта сейчас слышу. Хотя, может и ошибаюсь.

Я выдернул планшет. Зажал кнопку включения. Где тут «Сова»? Вот. Отлично. Теперь открыть командирский чат, куда добавлены все лидеры отряда, включая Фота. Отправить сообщение. Убедиться, что оно прочитано. Переключиться на свой личный аккаунт «Агоры». Запустить прямую трансляцию.

— Спешу рассказать вам всё до того, как меня убьют, — начал я, смотря в камеру и показывая задним фоном коридор, в котором уже мелькали языки пламени. — Знаете, чей это дом? Золотого Давида. Известного в узких кругах криминального дельца.

Где-то снаружи взвизгнули тормоза. Вроде кто-то закричал. Вот и полиция заявилась.

— Наверное, вы уже догадались, что я тут делаю, правильно? — озвучил я вопрос, смотря на растущее количество зрителей. — Верно, я приехал, чтобы договориться о гарантиях безопасности для газеты, которой Давид угрожал. Даже привёз с собой деньги.

Подняв плоскую сумку, в которой раньше был планшет, я показал деньги, до того позаимствованные из стола армянина.

— Дом окружён, — раздался снаружи усиленный динамиками голос. — Выходите по одному и с поднятыми руками.

Я чуть не расхохотался. Надо же — кто-то реально использует такие фразы. А я-то думал, такое только в кино бывает.

— Суть в том, что Давид не пытался договориться. Меня обманули, — уверенно заявил я, благополучно сдержав приступ смеха. — Связали и пытались заставить закрыть газету. Подонки хотели, чтобы я отправил заявку на ликвидацию издания прямо у них на глазах.

Огонь трещал всё веселее. Быстро заливая коридоры волнами пламени. Похоже я немного переоценил доблесть царьградских стражей порядка — врываться внутрь они вообще не спешили.

— Его дом начали штурмовать и мне удалось вырваться, — проговорил я, краем глаза наблюдая за быстро развивающимся пожаром. — Естественно прикончив нескольких бандитов.

— Немедленно выходите! — снова заработали снаружи динамики. — Или мы начнём штурм.

Угу. Как говорит Гоша — жопу свою, такими темпами, штурмуйте. Ещё немного и особняк будет полностью охвачен пламенем. Тут вон уже всё полыхает.

— Сам Давид убит неизвестными, — добавил я ещё одну порцию информации зрителям, смотря на мелькающие комментарии в чате. — Меня они пощадили. Но сейчас дом окружён полицией, а его ныне мёртвый хозяин утверждал, что у него там полно людей на зарплате.

Дыма становилось слишком много, так что я двинулся в сторону. На ходу оборвал ткань дизайнерской шторы, которая висела между картинами. Или как она там называется? На букву «п» вроде как-то. Хотя, может и нет.

— Ещё момент, — откашлявшись, я снова посмотрел в камеру. — Я подозреваю, что меня могли оставить живым, чтобы повесить убийство этого самого Давида. Спихнуть всё на дарга. Как будто я мог в одиночку перемолоть десятки его вооружённых охранников.

Остановившись около окна, я выставил угол планшета с камерой, показывая происходящее снаружи, где всё ещё буйствовали артефакты защитных систем.

— Сами посмотрите, что они сделали с обороной его дома, — заговорил я, оставаясь сбоку от планшета. — Тут точно поработали маги.

— Мы видим движение, — рявкнул голос снаружи. — У вас одна минута, чтобы выйти. Шестьдесят секунд. Отсчёт пошёл.

Дальше испытывать судьбу я не стал — начал спускаться вниз. Правда, пройти ниже второго не вышло. Слишком уж сильное пламя. Оно и хорошо, в целом — как минимум, скроет часть моих отпечатков и следов. Да и капли крови сгорят. Вот только выбираться наружу неудобно. А регенерация на отравление угарным газом явно не распространяется — дышать мне уже сложно.

— Эй, слышите? — заорал я, распахнув одно из окон в боковой галерее второго этажа. — Я жертва. Просто хочу выбраться отсюда. Не стреляйте!

— Тогда вылезай оттуда, жертва! — мне кажется или в голосе говорившего сейчас прозвучал сарказм. — А мы подумаем, стрелять или нет.

— Я журналист, — прокричал я в ответ. — И прямую трансляцию веду! Это будет убийство в прямом эфире.

В ответ на такое заявление, полицейские какое-то время помолчали. Матерились наверное. И недобрым словом репортёров вспоминали. Учитывая, сколько их офицеров оказалось за решёткой после расследований репортёров, нелюбовь парней в мундирах к медиа, была вполне обоснованной.

— Выбирайся, — снова голос зазвучал только через десять секунд. — Без резких движений. Стрелять первыми не будем.

Число зрителей моего прямого эфира перевалило за полторы тысячи. Не так много, да. Но я живо представлял, как они сейчас ведут запись экрана или готовятся скачать видео, когда завершится трансляция. Уверен — эту запись моментально растащат абсолютно везде.

— Сейчас я полезу в окно второго этажа, — доверительно сообщил я наблюдателям. — Мои коллеги из газеты «Гоблины Сегодня» уже освещают ситуацию. Прошу каждого из вас помочь им и максимально распространить информацию.

Ну вот и всё. Базовая картинка, которой я собираюсь ткнуть в лицо полиции, готова. Как это там называется? Перехватить инициативу? Как-то подзабыл я терминологию медийных войн. Или просто мозг сейчас немного перегружен.

В общем, прямую трансляцию я вырубил. А потом и правда полез в окно. Сначала осторожно выбрался, повиснув на пальцах и сократив расстояние между своими ступнями и землёй. После чего спрыгнул.

Вроде тут всё было не так экстремально, чем совсем недавно, когда я перемахивал высоченный забор. Но тогда всё прошло на отлично, а вот сейчас что-то повредил в правой ноге. Хруст, боль и тут же появившаяся хромота. Правда, уже через пару секунд всё прошло. Хорошая штука, эта печать регенерации, скажу я вам.

— Стоять! Брось сумку и покажи руки! — рявкнул механический голос, когда до ворот оставалось не больше пяти метров. — Не двигаться, дарг!

— Так это, — медленно протянул я, оставаясь на месте. — Не двигаться или бросить сумку и показать руки?

— Умный самый? — яростно огрызнулся полицейский. — Выполнять!

Туповатый. Или нервничает. Может всё вместе взятое.

За спиной с грохотом что-то рухнуло. Как-то не слишком они спешат дом тушить. Такими темпами там и правда все улики нахрен сгорят. Ну или почти все.

Чуть подумав, я всё-таки бросил на землю сумку с планшетом и пачками банкнот. Потом продемонстрировал стражам порядка пустые ладони.

— Теперь давай сюда! — оживился полицейский, которого я не видел из-за слепящего света множества фонарей. — Медленно и не спеша.

Он бы ещё больше синонимов в одну фразу воткнул. Чтобы совсем абсурдно смотрелось. Понаберут по объявлениям всяких, а ты потом веди с ними переговоры.

Тем не менее, к решётчатым воротам я действительно потопал. Размеренно шагая вперёд и присматриваясь к силуэтам, которые смутно виднелись за забором.

Стоило мне приблизиться, как рядом тут же оказались сразу две сверкающие металлом фигуры. Руки завели за спину, защёлкивая наручники, а в голову упёрся ствол автомата.

— Дёрнешься, башку снесу, — голос у того, что целился в мой многострадальный череп, был реально злобным. — Веди себя смирно, дарг.

— Что там случилось? — тут же добавил ещё один, остававшийся вне поля моего зрения, а на плечи надавили, пытаясь заставить меня встать на колени. — Как ты там оказался? Кто атаковал дом?

— Ни слова без моего адвоката, — яростно рыкнул я, дёргая плечом и пытаясь отбросить руку полицейского, который пробовал прижать меня к земле. — Я журналист, которого похитили бандиты. Знаете, что с вами будет за пытки репортёра?

Руку с моего плеча всё-таки убрали. А вокруг, на момент воцарилась тишина.

— Ты совсем охренел, морда тупая? — это уже какой-то новый голос, который заговорил где-то сбоку. — Пытки? Давай-ка мы тебе реально покажем, что такое пытки, сука!