Придворный медик. Том 5 (СИ) - Аржанов Алексей

Скорее всего, стащил. Такие люди, как он, заранее прикидывают, что им может пригодиться в будущем для шантажа или других махинаций.

Добираясь до музея Кацурова, я старался продумать хоть какой-то план. Пока что у меня есть всего два варианта как быстро закончить противостояние с Ушаковым. Первый — убить его повреждающей лекарской магией сразу же, как только мы встретимся. Создать аневризму в его головном мозге и заставить её взорваться. Самый быстрый способ положить конец этой битве и спасти Зорину.

Но есть один нюанс. Если Ушаков заранее активирует антимагический артефакт, то я ничего не смогу с ним сделать. И он тут же убьёт Дарью, как и обещал.

Значит, остаётся последний способ…

Посмотрим, получился ли у меня им воспользоваться.

Прибыв в музей Кацурова, я отметил, что во всём здании выключен свет. Едва заметное свечение было лишь в одной комнате. Но свет с трудом пробивался через плотные занавески. Должно быть, Ушаков ждёт меня там.

Точно… А ведь, если мне память не изменяет, сегодня музей не работает. Интересно, каким образом этот ублюдок смог проникнуть внутрь?

Ответ не заставил себя долго ждать. В фойе я нашёл тело охранника. Спасать его было уже поздно. Кожа иссохла, тело сжалось. Будто из него всю жизнь высосали.

То же самое Ушаковы попытался сделать с Бражниковым. Чудо, что старик вообще смог пережить такую атаку.

— Проходи, Павел. Не стесняйся, — позвал меня Николай Антонович, когда я подошёл к кабинету, в котором некогда работал Александр Кацуров.

Дядя ждал меня внутри. И Дарья тоже. Она сидела на стуле, совсем не двигалась. Смотрела в одну точку, будто её заморозили. Я даже не сразу понял, что передо мной Зорина. В таком состоянии она больше походила на выставочный манекен.

— Что ты с ней сделал? — процедил я.

— Ничего необратимого, — улыбнулся Ушаков. — Всего лишь потратил на неё свой единственный кристалл подчинения. Она у тебя слишком уж дерзкая. Никак не могла успокоиться. За пределы императорского двора вывести её было нетрудно. Она слушалась меня и без магии, хотя уже начала понимать, что на самом деле я использую её как приманку. Но потом ей стукнуло в голову выцарапать мне глаза. Пришлось утихомирить.

Да уж, не сомневаюсь, что она на это способна. Дарья молодец. Не хотела создавать мне проблемы, поэтому боролась до конца. Ничего, я её вытащу отсюда. Для начала нужно понять, что задумал этот сумасшедший.

— Очень смело поступил. Прикрылся девушкой, которая к нашим делам не имеет совершенно никакого отношения, — покачал головой я. — Хотя о чём это я? Тебе ведь даже хватило совести моего младшего брата проклясть. Сколько ему в тот момент было лет? Пять? Десять?

— Ого! — Ушаков удивлённо вскинул брови. — А как ты узнал насчёт Кирилла? Неужто я оставил следы?

— Ты даже не отрицаешь, — сухо усмехнулся я. — Может, объяснишь, зачем тебе всё это? Я уже понял, что ты хочешь забрать у меня «магический анализ». Но я не вижу никакой связи с Кириллом. Он-то почему должен был страдать все эти годы?

— Павел, ты очень однобоко смотришь на проблему, — вздохнул Ушаков. — Тебе так нравится называть «магический анализ» своим, хотя на самом деле он тебе не принадлежит. Его должен был унаследовать я, чёрт тебя подери!

Николай Антонович впервые вышел из себя. До этого он старался не показывать свои эмоции. Но поднятая мной тема чем-то задела этого психа.

— Ты ещё не понял, Павел? Эта сила с самого начала была у тебя. Ты родился с предрасположенностью к этому «анализу». То ранение, которое нанёс тебе убийца, стало лишь триггером. Оно ускорило раскрытие твоего потенциала. Запустило спящие магические каналы, — заявил Николай Антонович.

— И от кого я мог унаследовать эту силу? — не понял я. — Ты же сам показывал мне древо Булгаковых. Ни у кого этих способностей не было.

— Были. Они были у моего деда, — ядовито улыбнулся Ушаков.

— И что? Ты единокровный брат моего отца. С твоим дедом у меня нет родственных связей.

— А мы с тобой сейчас не про цвет глаз и не про наследственные заболевания говорим, Павел. Я всю жизнь изучал, как передаётся магическая сила. И оказалось, что наследуется она куда сложнее. Необязательно иметь прямое родство с человеком. К сожалению, колдовской потенциал может передаваться и косвенно. Например, если у твоего брата родятся дети, кто-то из них может получить силу, которой владеешь ты. Понимаешь?

Ах, так вот к чему он клонит…

— Так ты затеял всё это из-за банальной обиды? Разозлился, что сила твоего деда перетекла ко мне, а сам ты остался ни с чем? — поморщился я. — Это и есть твоя мотивация?

— Советую аккуратнее подбирать слова, Павел. Твоя семья отняла у меня то, чем должен был владеть я, — прошипел Ушаков. — Я понял это очень давно. Десять лет назад, когда я ещё общался с твоими родителями, мне удалось определить, что потенциал моего деда утёк в вашу семью. Тогда-то я и проклял Кирилла. Решил обставить всё так, будто мальчик умер от неизлечимой магической болезни. И тебя тоже попытался проклясть, Павел. Вот только ничего не получилось, потому что в тот момент в тебе уже дремал магический потенциал.

Да он и вправду сумасшедший… Предал своих родственников, пытался убить племянников. Сначала чтобы не дать редкой силе пробудиться в их телах. А затем чтобы просто отомстить. Из-за обычной зависти и обиды.

— Я смотрю, крыша у тебя поехала здорово, Ушаков. Столько убийств. И всё ради чего? Ради обладания «магическим анализом»? В тебе хоть что-то от лекаря есть? Хоть какие-то моральные принципы?

— А ты у нас моралистом заделался? — хмыкнул Николай Антонович. — Напомню, если забыл. Ты и сам когда-то работал на бандитов. Что? Хочешь сказать, это другое? Нет, Павел. Я от этой чуши отказался уже давно. Этот мир не так устроен. Здесь каждый за себя. И ради своего будущего можно грызть глотки и идти по головам. Так все делают. Чем я хуже⁈

— И скольких же людей ты убил на своём пути? — поинтересовался я.

— Много. Но, если тебе от этого станет легче, твоих родителей мне убивать не хотелось. Вы с Кириллом мешали мне, поскольку могли унаследовать принадлежащую мне силу. А вот отец твой ко мне хорошо относился. Жаль, что всё так вышло, — пожал плечами Ушаков.

Однако я не слышал в его интонации ни капли сожалений. Стоп, что он только что сказал?

— Что ты несёшь? Моих родителей убили члены гильдии по заказу Константина Романова, — отметил я. — Ты-то здесь при чём?

— А, так я тебе не рассказывал? — дядя облокотился о подоконник, сложил руки на груди. — Вообще-то изначально все думали, что Булгаковы сбежали за границу. Ты что, действительно ничего не помнишь? Над вашим домом стояла магическая защита. Его несколько раз осматривали, но вас внутри увидеть не могли. Потом твой отец связался со мной. Попросил помочь с побегом. А я в тот момент работал лекарем в гильдии убийц… Слишком уж удобное стечение обстоятельств, правда? Как я мог не воспользоваться ситуацией? Я слил гильдии, где прячутся Булгаковы. Отдал Шёпоту магический ключ от вашего дома. Рассчитывал, что и вы с Кириллом погибнете. Но, как на зло, только вы и выжили в том пожаре.

Я чувствовал, как с каждой минутой во мне вскипает нестерпимая злоба. Но я старался погасить её. Знал, что Ушаков специально меня провоцирует. Хочет, чтобы я потерял бдительность и допустил ошибку.

— Но вообще, это даже к лучшему, что ты выжил, Павел. Я как раз успел закончить свой аппарат. Теперь я просто заберу твою силу и положу конец этой дурацкой эпопее, — завершил свой рассказ Ушаков.

— Давай представим, что тебе удастся отнять у меня «магический анализ». И что дальше? — спросил я. — Кого ты будешь лечить? Тебя разыскивает вся Российская Империя. Сбежишь к арабам? Продолжишь работать на них? А ты уверен, что они не попытаются создать такой же аппарат, чтобы забрать эту силу себе?

— Павел, плевать я хотел на арабов. И на Российскую Империю. Всё куда прозаичнее, — Ушаков развёл руками. — Я стану новым Александром Кацуровым.