Император Пограничья 12 (СИ) - Астахов Евгений Евгеньевич

Грановский потёр руки:

— Отлично! Я рассчитаю таблицы стрельбы с учётом местности.

Коршунов поднял голову от записей:

— Едрёна-матрёна! С такой огневой мощью мы сможем остановить даже полноценный штурмовой отряд.

Отец Макарий прогудел из своего угла:

— Помню, как в Золотых Копьях мы держали форт против троекратно превосходящего противника. Правильные укрепления — половина победы.

Полина подняла руку:

— А что с магической защитой? Если Сабуров наймёт боевых магов…

— Обязательно наймёт, но у нас имеется защитный барьер. Такой же, но попроще поставим в фортах. А вот о наших деревнях придётся позаботиться. Над этим работают Сазанов с Арсеньевым, — пояснил я. — Артефакты уже проходят испытания. Вскоре начнём устанавливать их в поселениях.

Профессор Карпов кивнул:

— Я видел наш купол в деле во время Гона. Потрясающая защита — отражала и физические, и магические атаки. Если получится адаптировать эту технику для отдельных фортов, каждый получит автономный щит, способный выдержать магические атаки в течение нескольких часов.

Грановский задумчиво потёр подбородок:

— Прохор Игнатьевич, мне одному такой объём работ не потянуть. Нужны ещё инженеры — минимум трое-четверо на каждый форт, чтобы работы шли параллельно. У меня остались связи с бывшими сослуживцами из инженерных войск. Пара ребят точно согласятся — они сейчас перебиваются случайными заработками после сокращения из армии. Толковые специалисты: один по минному делу, второй по фортификации, третий по артиллерийским позициям. Им нужно дело, где их навыки востребованы.

Коршунов откашлялся:

— Я займусь поиском дополнительных специалистов через свои каналы. В Содружестве полно отставных военных инженеров, которым не хватает пенсии. Предложим достойную оплату и возможность построить что-то значительное — многие согласятся. К завтрашнему вечеру составлю список кандидатов.

— Родион, не забудь и про обычных ветеранов, — добавил я. — Нам нужны такие же, как группа сержанта Панкратова: бывшие Стрельцы, отставные солдаты, те, кто знает, с какой стороны держать оружие. Пусть им за пятьдесят, пусть списаны по ранению — опыт не пропьёшь. Предлагай стандартные условия: дом, участок земли, материальная помощь при переезде. И главное — возможность снова быть нужными, защищать людей, а не прозябать на нищенскую пенсию.

Коршунов кивнул:

— Понял, воевода. У меня есть контакты в ветеранских организациях нескольких княжеств. Многие бывшие военные влачат жалкое существование — пенсии мизерные, работы для них нет. Предложение переехать в Угрюм с жильём и достойным содержанием для них как спасение. Думаю, человек тридцать-сорок точно наберём.

— Действуй, — кивнул я. — Вячеслав, свяжитесь со своими товарищами немедленно. Родион, начинай поиск. Нам нужны профессионалы, готовые приехать в течение трёх дней. Обещайте премии за скорость и качество работы.

Я обвёл взглядом собравшихся:

— Господа, Угрюм — это уже не просто поселение. Это символ того, что можно жить по-другому, без княжеского произвола и поборов. Сабуров хочет уничтожить этот символ. Но мы покажем ему и всем остальным — наш город подобным выродкам не по зубам.

Борис торжественно вскинул кулак:

— За Угрюм!

Остальные подхватили клич, и я почувствовал, как в зале растёт решимость.

Капитан Иван Плещеев спускался по узкой лестнице в подвал трактира «Весёлая вдовушка», морщась от вони кислого пива и немытых тел. Владимир последние дни напоминал пороховую бочку — слишком много вооружённых людей скопилось в городе, слишком много амбиций и слишком мало денег. Командир «Булата» остановился у дубовой двери, проверил пистолет в кобуре и толкнул створку.

В подвале за длинным столом уже собрались девять командиров ратных компаний. Плещеев окинул взглядом знакомые и не очень лица. Справа от него устроился Семён Кривоносов из «Неукротимых» — здоровенный детина с изрезанным шрамами лицом. Напротив покачивался на стуле щуплый Митька Лихой, возглавлявший два десятка отморозков под слишком громким названием для такого сброда — «Стальные Псы». В углу молча курил трубку одноглазый Архип из Грозовой Стражи — старый волк, повидавший больше сражений, чем все остальные вместе взятые.

— Наконец-то, — проворчал Кривоносов, наливая Плещееву кружку разбавленного вина. — Думал, совсем не придёшь.

— Мои ребята чуть не сцепились с рязанскими возле арсенала, — поясни капитан Булата, опустившись на скамью. — Еле развёл.

Митька Лихой ударил кулаком по столу:

— Вот об этом и речь! Нас тут как селёдок в бочке набили, а платят копейки! Мне обещали пятьсот рублей за отряд, а дали двести! Да я за такие деньги и с места не сдвинусь!

— Тебе и двести много, — фыркнул командир Убойных Стрелков, бородатый Пахомий Мукаев. — У тебя там два десятка оборванцев, а не отряд. Мне вот за полсотни бойцов всего четыреста предложили.

— Зато добыча наша будет, — вставил Кривоносов, поглаживая рукоять сабли. — Угрюм богатый острог. Шепчут, там шахта какая-то имеется. Разграбим — озолотимся.

Архип выпустил струю дыма и покачал головой:

— Дурак ты, Семён. Угрюм — это не деревня с тремя избами. Там стены, пулемёты, маги. Иначе бы они Гон не пережили. И сам Платонов — не подарок. Слышал, как он польских наёмников положил?

— Байки это, — равнодушно отмахнулся Митька.

— Байки не байки, а факт остаётся фактом, — вмешался Плещеев. — Мы идём не на прогулку. Это полноценная осада укреплённого острога. И платят нам не за красивые глаза, а за риск схлопотать заклинание в лоб.

Командир Иноходцев, молчаливый до сих пор татарин Рустам, наклонился вперёд:

— Какая тактика? Штурм сходу — потеряем половину людей. Осада — времени нет, зима на носу.

— Диверсии, — предложил Мукаев. — Отравить колодцы, поджечь склады…

— Ты вначале внутрь попади, — Архип покачал головой. — Там сейчас всех так шмонают, комар не проскочит.

Спор разгорался всё жарче. Кривоносов настаивал на лобовом штурме с использованием осадных лестниц, Митька предлагал подкуп кого-нибудь из местных, Рустам молча чертил пальцем по столу какие-то схемы. Плещеев слушал вполуха, размышляя о странности ситуации. Сабуров собрал слишком разношёрстную компанию — от профессионалов вроде Грозовой Стражи до откровенных разбойников типа шайки Митьки. Будто специально…

Дверь распахнулась с такой силой, что ударилась о стену. В подвал ворвался запыхавшийся посыльный в ливрее Владимирского княжества. Парень был бледен как полотно, в руке дрожала запечатанная депеша.

— Приказ от князя! — выдохнул он, протягивая свиток ближайшему командиру — Плещееву.

Капитан Булата сломал печать и развернул пергамент. Чем дальше он читал, тем мрачнее становилось его лицо. Остальные командиры притихли, ожидая новостей.

— Читай вслух! — потребовал Кривоносов.

Плещеев откашлялся и произнёс ровным голосом:

— «Князь Владимирский приказывает начать кампанию с деревень-изменников. Все поселения, признавшие власть узурпатора Платонова, подлежат полному уничтожению. Выжечь дотла. Пощады не давать. Начать немедленно». И дальше список деревень и бояр, что присягнули Платонову.

В подвале повисла тишина. Первым её нарушил Митька:

— Вот это я понимаю! Деревни — это не крепость. Легко и быстро!

— И подло, — буркнул Архип. — Мирных жителей мочить…

— А нам какое дело? — пожал плечами Кривоносов. — Платят — делаем.

Плещеев сложил депешу, собираясь засунуть за пазуху, но та буквально сгорела у него в руках. Командир Булата с холодком отметил, что князь-то оказался тем ещё шельмой. Решил не оставлять никаких документальных следов. Потом попробуй докажи, что ратные компании деревни резали по его приказу, а не собственной дурости…

В голове выстраивалась чёткая картина замысла Сабурова. Умно, очень умно. Отправить самые буйные и неуправляемые отряды подальше от Владимира — раз. Город вздохнёт спокойнее без полутысячи вооружённых головорезов. Показать всем, что Платонов не способен защитить тех, кто ему присягнул — два. Подорвать его авторитет как защитника. И три — растянуть силы Угрюма. Пока Платонов будет метаться, пытаясь спасти деревни, основная крепость ослабнет.