Князь Целитель 2 (СИ) - Измайлов Сергей

— Ладно, — произнёс Василий Анатольевич, провожая коллегу взглядом. Потом обратился ко мне: — Ну что, студент, погнали? Займись сначала этим.

Он указал мне на конкретного пациента, и я приступил к очистке организма от негативной энергии, с последующим лечением ран. Герасимов вернулся в приёмное отделение минут через двадцать. Лицо выглядело уставшим, но довольным. Значит, пациент спасён.

Олег Валерьевич вернулся, когда мы половину пациентов исцелили, теперь осталось на каждого по два. Герасимов оценил моё состояние, которое к этому моменту оставляло желать лучшего, и выделил мне двоих с самыми лёгкими ранениями. Раньше я на такого потратил бы не больше пяти минут, но из-за выраженного загрязнения организма негативом и начинающейся ведьминой гангрены, с ними пришлось повозиться.

Стоит признать, пусть я и уставал, но руку тоже набивал быстро. Теперь такие проблемы уже не казались чересчур сложными. Просто чуть больше бы времени, и все.

— Эй, студент, ты живой? — услышал я голос Герасимова, когда прижавшись спиной к прохладной стене, медитировал после последнего пациента.

— Вроде да, — ответил я, открывая глаза и вяло улыбаясь.

— Вот и молодец! — улыбнулся Анатолий Фёдорович, потирая руки. — Ты реально сегодня молодец, думаю, что не зря я решил тебя к науке привлечь, тем более что ты в Аномалию ходишь. Кстати, на четвёртый круг маны набралось?

— Вполне, — сказал я, проверив состояние третьего круга, и улыбнулся ещё шире.

— Ну и отлично! — наставник показал большой палец. — Кристаллы с собой? Можем прямо сейчас эликсир сварганить, тогда сегодня сможешь четвёртый круг одолеть.

Я лишь вздохнул и покачал головой.

— Жаль, — сказал он и задумчиво упёр руки в бока. — У меня в столе лежит парочка, но этого очень мало. Тогда завтра с собой приноси, сделаем, если будет возможность.

— Так же запас еды и воды с собой и в подвал? — решил я уточнить.

— В подвал — да, а провиант с собой не надо. Это же гораздо быстрее и легче с эликсиром, я ведь говорил. Вот когда на седьмой круг замахнёшься, там и с эликсиром непросто, подготовка серьёзная нужна. Михаил Иванович вон готовится заранее, уже руки потирает.

— А на восьмой? — спросил я, хотя знал, что это невероятно сложно и опасно, а девятый есть лишь у единиц во всей Российской империи, пальцев одной руки хватит.

— В Каменске восьмого ни у кого нет, — покачал головой Герасимов, подтвердив мои предположения, потом продолжил тихим доверительным тоном, словно рассказывал великую тайну, о которой я и так знал. — Если кто и мог бы, все боятся. Риск очень велик совсем без дара остаться. Так-то вот. Так что Михаил Иванович у нас скоро станет одним из самых крутых, как и главный целитель госпиталя.

— Понятно, — сказал я, показывая всем видом, как я жадно впитываю информацию.

Интересно было бы посмотреть на главного целителя, что он собой представляет. И, раз уж он такой сильный, мог бы участвовать в лечении раненых. Скажете, не барское это дело? Может быть, но, на мой взгляд, несправедливо.

После окончания рабочего дня Герасимов попросил всех задержаться. Сегодня должен был дежурить целитель из другого отделения, но обещали привезти раненых из последних отрядов охотников, которых сегодня утром ещё пускали на территорию Аномалии, но теперь наложили полный запрет.

— Он один точно не справится, ребята, надо помочь, — не с приказом, а с просьбой обратился Анатолий Фёдорович к своим ординаторам и ко мне. — Главный обещал оплатить переработку вдвойне, надеюсь, что не обманет. А может, и привозить уже будет некого, тогда просто за деньги побездельничаем часиков до десяти и домой.

Все молча кивнули головой, хоть и особым желанием перерабатывать после достаточно интенсивного рабочего дня не горели. Больше часа мы просто сидели за столом и болтали о всяких жизненных проблемах и пустяках, снова поржали над толстяком из пульмонологии, представив себе, как он пошёл бы с отрядом спецназа в Аномалию.

Я посматривал в окно и наблюдал, как нарочито медленно солнце опускается к горизонту. Если вошедшие в Аномалию охотники и выйдут живыми, то в ближайшее время, иначе шансов у них не останется вовсе. Со стороны северной заставы периодически раздавались пулемётные и автоматные очереди, взрывы. Видимо, сдерживали пытавшихся выйти из аномалии тварей, но судя по тому, что не было постоянной канонады, монстров, желающих погулять за пределами родного дома, было немного.

Очередная перестрелка явно затянулась и сквозь грохот послышался знакомый уже вой сирен. Значит, везут. Взрывы и пальба не прекращались, когда мы вышли на крыльцо встречать раненых.

В этот раз колонна техники и медицинской и военной была ровно вдвое больше. У меня волосы зашевелились на затылке, когда я увидел, сколько вытаскивают носилок из приехавших машин скорой помощи, сколько буквально выволакивают из бронемашин хромающих и стонущих, забинтованных чуть ли не с головы до пят.

— М-да-а-а, — протянул Герасимов, но его почти не было слышно за криками и стонами.

Место в приёмном быстро закончилось, и раненых располагали прямо на площадке перед входом в госпиталь. Герасимов носился как ужаленный, раздавая указания. О том, что нам сегодня предстоит, я старался даже не думать. Как же хорошо, что я успел восстановить резерв, мне сейчас пригодятся все силы без остатка.

Глава 3

Такого напряжения при работе в госпитале я не испытывал ещё ни разу за всё время стажировки, даже в мой самый первый день. Просто я сейчас уже приблизительно понимал возможности коллектива и с навалившейся нагрузкой они были несоизмеримы. Сейчас главное — не поддаваться панике. Уже понятно, что всех мы спасти не сможем, люди будут умирать, так и не дождавшись помощи, потому что много тяжёлых, а мы физически не успеваем. Как и не хватает магических кругов, чтобы хотя бы удержать пациентов от скатывания в негативную динамику изменений.

Герасимов выбрал ту же тактику, что и Василий Анатольевич, когда мы остались в приёмном втроём без шефа — бегал от пациента к пациенту, находящемуся на грани и старался продлить его жизнь, убрать максимальную угрозу, чтобы не терять много времени и появился шанс спасти как можно больше. Остальные делали то же самое. Я действовал, как механизм, запрограммированный на выполнение задания с тонким математическим расчётом.

На фоне какофонии звуков и казавшегося хаотичным движения целителей произошло явление света в тёмное царство. На крыльце госпиталя появился главный целитель. О том, что это именно он, я узнал от Олега Валерьевича, который в этот момент останавливал кровотечение бойцу совсем недалеко от меня.

— Ничего себе! — воскликнул он, замерев на секунду и получив в этот момент струйку крови в лицо. — Главный пожаловал! Да не может быть! — он тут же вернулся к пациенту, и кровотечение в мгновение ока было остановлено. — Ну теперь у нас точно есть шанс. Слышь, студент, понаблюдай за ним, что он сейчас будет делать. Такое нечасто увидишь, тебе полезно будет.

Я продолжал оказывать первую помощь раненым бойцам, чтобы сохранить им жизнь и дать шанс на полное исцеление и краем глаза посматривал на босса госпиталя. Тот обвёл взглядом площадку, словно сканировал при этом состояние каждого находящегося здесь бойца. А возможно, всё именно так и было. Что вполне ожидаемо, он пошёл туда, где корпел Герасимов, который всегда выбирал сначала самых тяжёлых пациентов. Главный похлопал его по плечу и жестом указал отойти в сторону.

А дальше началось самое интересное. Он вытянул руки вперёд, чуть разведя в стороны, повернул ладони вниз и растопырил пальцы. Было темновато, но, по-моему, он закрыл глаза и глубоко вздохнул.

Воздух под ладонями начал превращаться в дрожащее марево, как над раскалённым капотом автомобиля. Это марево расширялось и опускалось вниз, охватывая собой примерно полдюжины раненых.

Вокруг целителя раздался дружный протяжный стон, потом он резко опустил руки вниз и открыл глаза, продолжив осматривать раненых на площадке. Те, на кого он только что воздействовал, начали подниматься с носилок и просто с асфальта, словно протрезвели, проснулись и поняли, что пора домой.