Он улегся на стеганое одеяло, и повернулся ко мне спиной. Я отодвинулась от соседа на сколько это было возможно, но все равно его тело ощущалось всем моим существом. От него исходил жар, как от печки.
— Я не буду спать с тобой! — выпалила я, прижимаясь к холодной стенке палатки. – Ты – мужчина!
Он перевернулся на бок, и в этой тесноте его лицо оказалось, чуть ли ни в сантиметре от моего подбородка. В палатке было темно, но я чувствовала на себе его взгляд.
– Я ж говорил, что будет так… Без удобств. Ты уперлась рогом…
– У меня нет рогов!
– А что у тебя есть?
Вспомнила, отличительные черты орков – клыки, крупная челюсть, а вот у орчих… У всех было довольно красивые заостренные кверху ушки.
– Ушки!
– Успокойся, кролик, – его голос прозвучал насмешливо. – Если бы я хотел тебя соблазнить, ты бы уже не протестовала. А сейчас я хочу только одного – выспаться.
– Но... это неприлично!
– Смерть от воспаления легких еще неприличнее, — парировал он. — Ты вся дрожишь. Двигайся ближе.
– Нет! – задрала гордо подбородок, задев каркас конструкции.
— Как знаешь. Не сломай тут все.
Он перевернулся на спину. Я лежала, вжавшись в стенку, стараясь не дышать. Через несколько минут дрожь стала неконтролируемой. Зубы выстукивали дробь.
Внезапно его рука легла мне на плечо.
ГЛАВА 5
– Хватит дурить, – его голос уже не был насмешливым. Он казался... уставшим. – Я даю слово воина. Ничего не будет. Просто согрейся.
Хмыкнула. Тоже мне воин. Обычный наемник. Благородство? О таких, как он говорят обратное.
Он потянул меня к себе. Я сопротивлялась секунду, но потом позволила. Его тело было огромным, твердым и невероятно теплым. Он накрыл нас обоих своим плащом, и дрожь постепенно стала утихать.
– Вот и хорошо, – он устроился поудобнее, его дыхание щекотало мои волосы. – Спи. Завтра идти далеко.
Я лежала, не смея пошевелиться. Его рука лежала на моей талии — тяжелая, но недвижимая. Его запах — дым, мокрая кожа и что-то дикое — заполнил маленькое пространство. Это было ужасно. Это было... безопасно.
– Сорг? — прошептала я в темноту.
– Мм?
– Спасибо.
– Спи, Линна.
И я заснула. Под вой ветра и стук дождя, в объятиях зеленокожего варвара, который пах... домом.
Тепло, исходившее от его тела, медленно разлилось по моим жилам, превратившись во что-то густое, сладкое и дурманящее. Сознание уплыло, и я попала в плен богини сна.
«Ему не нужны были слова. В моем сне его руки знали каждый изгиб моего тела. Его губы обжигали кожу, сдирая с меня всю защиту – платье, предрассудки, страх. Его низкий голос рычал мое имя – не «Линна», а настоящее, Алиана, – и от этого звука все внутри сжималось и плавилось от желания. Он был груб и нежен одновременно, его пальцы оставляли следы на моих бедрах, а поцелуи лишали рассудка. Я сама стала ароматом – горячим, насыщенным, опьяняющим...»
Я проснулась от собственного стонущего вздоха. Губы горели, все тело было напряжено, как тетива лука следопыта. И я поняла, что это не совсем сон. Я лежала, развернувшись к нему лицом, а его рука, та самая, что обещала лишь безопасность, лежала на моей пояснице, большой палец под моей рубашкой медленно водил по обнаженной коже. А его губы... его губы были в сантиметре от моих, и его дыхание смешивалось с моим.
С криком ужаса и стыда я отшатнулась, ударившись головой о дугу палатки.
– Ты…Ты что делаешь?! – просипела я, закусив разгоряченную губу. – Ты давал слово!
Неужели он меня целовал? Вонючий… Хотя нет, он не вонял… но все же орк!
Сорг медленно открыл глаза. В них не было ни сна, ни раскаяния. Только спокойная, хищная ясность.
– А что я делаю? – его голос был хриплым от сна. – Сплю. А ты ворочаешься, как егоза, и что-то бормочешь. Мешаешь.
– Ты... ты меня целовал! – выпалила я, все еще чувствуя на своих губах призрачное жжение.
Он приподнялся на локте, и палатка снова стала невыносимо тесной. Его взгляд скользнул по моему раскрасневшемуся лицу, по груди, которая предательски вздымалась.
– Целовал? – он поднял одну бровь. – Если бы я начал тебя целовать, ты бы это знала. Ты бы это почувствовала. И утро было бы... другим. – Он принюхался к воздуху, и в его глазах вспыхнули знакомые чертики. – Ты, я смотрю, сама прекрасно справилась без меня. Интересный сон приснился, кролик?
Хотелось залепить ему оплеуху, но пространство не позволяло, да и лежала я неудобно.
Я почувствовала, как горит все – щеки, уши, даже кожа под зеленой мазью. Он все видел. Слышал. Чувствовал.
– Это из-за тебя! — в отчаянии прошептала я. — Ты так близко... И пахнешь... как-то неправильно! Тебе бы помыться!
– Неправильно? – он рассмеялся коротко и тихо. – А как, по-твоему, должен пахнуть орк, который всю ночь греет замерзшую невинную дурочку, боясь пошевелиться, чтобы ее не напугать? Розами и фиалками?
С чего он взял, что я невинная? Я, разумеется, невинна, но все же? Учуял что ли?
Он резко откинул плащ и выбрался из палатки. Холодный утренний воздух ворвался внутрь, заставив меня вздрогнуть.
– Буря утихла. Собирайся. – Его голос снова стал жестким и отстраненным. – И умойся ледяной водой. Освежает мысли. А то, я смотрю, тебя в странную сторону понесло.
– Я есть хочу, – стоило это произнести, как урчание в желудке подтвердило мои слова.
– Ешь, или я мешаю?
Я вот не знала, есть ли у меня еда? Аш что-то сунула в торбу, а что я не поинтересовалась.
– Ты хоть запасливая? Взяла провизию? Или только травы и мази?
– Взяла! – зло огрызнулась и полезла в сумку изучать ее содержимое.
ГЛАВА 6
На следующее утро Сорг объявил, что нашел-таки след.
– Девчонка шла вдоль ручья. Осторожно, но не идеально. Вот, – он ткнул пальцем в едва заметную вмятину на влажной земле. – Не больше суток назад.
У меня в горле пересохло. Это был мой след. Я же сама здесь пробиралась, убегая от лагеря!
– О, смотри! – воскликнула я, указывая в противоположную сторону. – Вон там, кажется, ветка сломана! Наверное, она пошла туда!
Сорг лениво поднял на меня взгляд.
– Это лось прошел. Вчера. Видишь, высота слома? Девушке твоего роста пришлось бы подпрыгнуть.
