Семь Нагибов на версту часть 3 (СИ) - Машуков Тимур

Нарооод!!! Кто забыл поставить лайк Ямиру и компании? Добавьте себе и ему+ 20 к карме!!!

Глава 26

Глава 26

— Узнали? По вашим блудливым глазам вижу, что узнали. Ничего не хотите сказать?

— А что я должен говорить? — начальник стражи быстро взял себя в руки. — Эти дамы явились ко мне два дня назад, требуя отпустить их сестру, которую мы поймали на воровстве. Проведя дознание, мы доказали ее вину, состоялся суд, и сегодня утром ее отправили на каторгу.

— Врет! — бесстрашно шагнула вперед Гугуша. — Сестра тут. Я чувствую. Этот сам нам сказал — принесите десять тысяч, и я ее отпущу.

— Ох, ни хрена ж себе расценки в провинции! — возмутился я. — Чего так дорого-то, Фаруз? Или она прям мастерица на все руки и прочие части тела?

— Да как вы смеете обвинять в таком лицо, облеченное властью самим императором⁈ — гневно встопорщил тот усы и бороду. — Жалкие воровки, еще хоть одно слово, и ваша участь будет страшней судьбы вашей сестры!!!

— Ох, нехорошо это, уважаемый Фаруз, — укоризненно покачал я головой. — Угрожать дамам, состоящим в свите графа, крайне опрометчиво.

— Это не дамы, это воровки! Насчет третьей ничего сказать не могу. И вообще, этот разговор меня утомил. Покиньте здание стражи, и мы даже не будем выставлять вам счет за испорченную дверь…

— Слушай, Фариз — у вас тут походу забористую дурь продают, раз ты так внезапно осмелел. А теперь послушай, как все будет на самом деле. Есть три варианта развития событий. Первый — мы, как я и говорил раньше, идем в тюрьму, я смотрю на тех, кто там сидит, и если все хорошо, мы мирно расходимся. Этот вариант удобен для тебя тем, что ты остаешься жить и даже будешь работать на прежней должности.

Вариант второй — у меня, как исполняющего договор трех сил, есть возможность мгновенного призыва агентов Тайной Канцелярии. Так вот, сейчас я их призываю, мы идем в тюрьму, а дальше я ухожу, а они остаются с тобой.

Ну, и вариант третий — мой любимый, если честно. Ты становишься в позу, посылаешь меня куда подальше, а потом я иду в тюрьму, попутно пиная твое мертвое тело, и освобождаю всех, кто там сидит. Потом вызываю Тайную канцелярию, и дальше они уже сами разбираются. Правда, ты этого уже не увидишь, но это мелочи, не стоящие моего внимания. Так что ты выбираешь, Фаруз? Ах да, при любом из этих вариантов ты мне рассказываешь все о делах барона Чифира аль Кудаха. Его участь будет намного страшней твоей, если все подтвердится. Времени тебе на раздумья — минута. Потом я уже сам выбираю вариант из оставшихся двух.

И да — звонить и кого-то предупреждать не надо. Мы же не хотим, чтобы из тюрьмы кто-то пропал. А еще не вздумайте сбежать, мой эфир уже заполнил все эту комнату — один щелчок пальцами, и от вас даже воспоминаний не останется. Давайте не будем ничего усложнять и решим все как цивилизованные люди. Поверьте мне — я не люблю убивать, но если придется, сделаю это, нисколько не задумываясь.

Он обменялся быстрыми взглядами со своими помощниками — ну да, я их не выгонял, и двое из них очень официальной наружности присутствовали тут в полном объеме. И вот этот дурак, на что-то решившись, выхватывает магический метатель класса ММБ-2 — типа бульдог, стандартное вооружение стражи, могущее как убить, так и парализовать преступника, и стреляет из него в меня.

Большая ошибка — на мне двадцать слоев щита, и к тому же первый слой весьма статичен. Если простую магическую атаку он просто растворит, то вот такую, из метателя, полуфизическую — усилит, отразив обратно. Что он, собственно, и сделал.

Не знаю, с перепугу или по скудоумию, но начальник стражи жахнул по мне именно чем-то убойным. Ну, и прилетевшему обратно он совсем не обрадовался и тут же помер от разрыва сердца, куда ему и влетела воздушная игла. Щит-то, конечно, на нем был, да вот не был он рассчитан на мою силу.

Так что он, живописно брызнув кровью на стену, сполз на пол, а все присутствующие застыли в некоем шоке от этой художественной картины.

— Ну вот. Теперь ищи нового начальника, — расстроено протянул я, попутно спеленав остальных двух.

Ну да, раз они тут, значит, особо приближенные, а значит, с ними можно тоже пообщаться.

— Итак, господа, в виду того, что ваш начальник помер… Соль, я надеюсь, ты ведешь видеозапись?

— Конечно. Факт нападения очень хорошо виден, — бодро отозвалась она.

— Прекрасно. Так вот, померев, он прямо признал свою вину, а значит, я прав, и творимые в городе беззакония имеют место быть. Теперь вопрос ценою в жизнь — кто мне хочет все показать и чистосердечно рассказать с шансом выжить процентов в десять?

— А почему так мало? — нервно дернув уголкои рта, спросил один из них.

— Ну, например, потому, что я вас после этого передам агентам Тайной Канцелярии. И что они с вами будут делать, я не знаю. Пункт первый вы благополучно пролюбили. Осталось еще два. В третьем варианте выжить вообще шансов, как я уже и говорил, нет. Так что выбираем второй и дружно начинаем сотрудничать. И быстрей давайте — и так я с вами кучу времени потерял.

В общем, раскололись они быстро. Сейф начальника был вскрыт, и на стол легли папки с очень интересным содержимым. Так же быстро нашлась сестра сестер, и как я и думал, ее никуда не перевозили, и сидела она, как и положено всем узникам, в тюрьме на минус первом уровне, которого теоретически по бумагам не существует, а по факту он очень даже есть.

После этого мы дружной и радостно гомонящей толпой пошли на штурм Бастилии, где томились безвинно заключенные. По пути к нам внезапно стали присоединяться неравнодушные горожане, каким-то седьмым чувством почуявшие, что власть меняется, и явно настроившись на погромы.

Так что к местным казематам, находящимся недалеко, мы подошли внушительной толпой в человек сто пятьдесят, а то и больше.

Вооруженнае оружием пролетариата — вилами, косами и тяжелыми молотками, — толпа смотрела очень грозно, а уж воинственные крики вообще могли напугать кого угодно.

Стража быстро скооперировалась, и возле тюрьмы их тоже немало собралось. Смотрели они настороженно, сжимая оружие и явно готовясь пустить его в ход. Однако стоило мне выстрелить в небо огненным шаром размером с телегу, как их решимость испарилась, и они разом вспомнили, что как раз этому народу они в общем-то и служат.

Я вышел вперед, представился. Бледных морд среди служителей закона прибавилось. Однако они были полны решимости не допустить произвола и не пускать меня на военный объект. К этому времени мне вся эта возня надоела, я подошел вплотную, блеснул харизмой и ледяным ветром, который, собственно, и унес охрану объекта далеко в сторону.

Ну, и мы пошли дальше, внутрь. Этери и Соль остались снаружи, дабы сдерживать начальство города, если оно вдруг пожалует, а я в сопровождении особо доверенных стражников, с которыми ранее заключил устный договор, пошел по коридорам.

Сидящие наверху зеки меня не интересовали — тут в основном были всякие душегубы и прочие асоциальные личности. А вот политические сидели, как я уже и говорил, ниже.

Так вот и шли: я сносил железные решетки — просто из чувства мести, стража тряслась, прикидывая наименее болезненные способы самоубийства, а крики заключенных начали раздаваться все громче.

Сестры-воровки и за каким-то чертом потащившаяся с нами Вера ускоряли шаг, видимо, услышав впереди что-то знакомое. Меня это устроило, потому как долго задерживаться я не планировал.

Да я бы вообще в это и не ввязывался бы особо, если бы опять же не репутация. Уверен, скоро все узнают, что граф Нагибин, ведомый справедливой местью, освободил невинных людей и спас их от жертвоприношения, попутно уничтожив богомерзкий культ. Так что я старался на всякий случай выглядеть максимально пафосно, на тот случай, если кто ведет запись происходящего.

— Амира!!! — с громким воплем кинулись дамы к решетке, за которой сидела изможденная девушка. — Ключи, у кого ключи от камеры⁈ -вопили они.