Архитектор душ (СИ) - Вольт Александр

Я смотрел на маленький кусочек свинца в чашке Петри. Картина в голове сложилась окончательно. Он лежал на спине. Женщина была сверху. В момент пика, когда мышцы непроизвольно сокращаются, а рот открылся на вздохе, она или ее сообщник выстрелили.

Тип оружия я не мог определить, потому что здешние винтовки и пистолеты могли отличаться. Общая схожесть с оружием из моего мира, конечно же была, но кто знает, вдруг здесь что-то еще изобрели в этом отношении?

Но то, что это убийство — это несомненно.

Я повернулся к девушкам. Лидия стояла, прислонившись к стене, бледная, но в сознании. Алиса все еще смотрела на меня широко раскрытыми глазами, в которых плескался шок от нашей находки.

— Алиса, запиши, — мой голос прозвучал ровно, возвращая ее в реальность. Она вздрогнула и схватила ручку.

— Время — восемнадцать часов три минуты, — начал я диктовать. — При осмотре тела в ротовой полости на твердом нёбе обнаружено входное огнестрельное ранение диаметром около пяти миллиметров с пояском осаднения. Раневой канал проходит через клиновидную кость в полость черепа с последующим сквозным повреждением ствола головного мозга. Причиной смерти явилось разрушение жизненно важных центров головного мозга. Из вещества головного мозга извлечен деформированный снаряд, предположительно мелкокалиберная пуля.

— Это убийство, здесь нечего даже разговаривать, — подала голос Лидия. Ее лицо все еще было бледным, но голос звучал уверенно и логично. — Он не мог застрелиться, а затем повеситься, это ж даже ежу понятно!

— Вопрос в другом, — сказал я, задумчиво разглядывая пулю в чашке Петри. — Если бы выстрел произвели в упор, пусть даже из мелкокалиберного оружия, пуля скорее всего прошла бы насквозь, раздробив заднюю стенку черепа. А она осталась внутри. Это очень и очень странно.

Я почесал подбородок. Это не укладывалось в привычную картину. Судя по отсутствию пороховых газов на нёбе, стреляли не в упор. Значит, была дистанция. Но какая? Метр? Два? Пуля потеряла энергию, пройдя через плотную кость нёба и клиновидную кость, но, чтобы застрять в мягких тканях мозга… Либо начальная скорость была очень низкой, что нехарактерно для профессионального оружия, либо… либо это было что-то совсем нестандартное. Пневматика? Но она не оставила бы такого обожженного края. Самодельное устройство? Слишком чисто для кустарщины.

Сухие предположения, которые не вели ни к чему конкретному.

— Алиса, — сказал я, отрываясь от размышлений. — Зафиксируй в протоколе: смерть наступила в результате огнестрельного ранения в голову. Вердикт: умышленное убийство. Лидия, сделай, пожалуйста, несколько детальных снимков входного отверстия и самой пули для отчета.

В кармане завибрировал телефон. Я снял перчатки, бросил их в контейнер для отходов и отошел на несколько метров от стола, чтобы ответить. Это было сообщение в обычном чате от Лизы.

«Я почти освободилась. Когда встречаемся?»

Я быстро напечатал в ответ:

«У меня возникло под самый вечер сложное дело, я в прозекторской, затем еще сдавать отчет. Сверху требуют сегодня сдать, так как это, судя по всему, ЧВКшник».

Ответ пришел почти мгновенно.

«ЧВК??? Этого еще не хватало».

«Угу. Я задержусь, тут что-то странное творится».

«Моя помощь нужна?»

«Нет, пока отдыхай. Напишу тебе позже. Но мое предложение остается в силе. Минуту, кое-что гляну».

Я свернул мессенджер и залез в календарь, чтобы посмотреть планы на эту неделю. И тут же чуть не хлопнул себя по лбу. Ну, конечно. Завтра еще прием у Муравьевых, на который я собрался идти. А это значит, что завтра нужно будет не только работать, но и найти приличный костюм для себя и нарядить девушек.

Я вернулся в чат.

«Послезавтра сразу после работы. Идет?»

«М-м-м-м… да, давай. Но, Громов, если и послезавтра ты откажешься, я тебя задушу».

«А вдруг мне понравится? ;)»

'…

…

…

ладно. Целую, пока'.

Я убрал телефон и вернулся к работе. Разговор с Лизой был лишь короткой передышкой в череде дел, которые нужно закончить.

— Продолжим, — сказал я, надевая новую пару перчаток.

Я взял скальпель. Привычный Y-образный разрез от плеч к мечевидному отростку и вниз, до лобка. Отсепаровка кожно-мышечного лоскута. Вскрытие грудной клетки реберными ножницами.

— Алиса, диктую дальше. Лидия, пожалуйста, фото, — мой голос звучал ровно, заглушая неприятный хруст перекусываемых хрящей. — Органы грудной и брюшной полостей расположены анатомически правильно.

Я извлек легкие. Они были воздушными, розовыми, без признаков отека или аспирации.

— Легкие на разрезе сухие, полнокровные. Признаков, характерных для асфиксии, не обнаружено.

Затем сердце. Я взвесил его, сделал несколько разрезов.

— Сердце без видимых патологий. Коронарные артерии проходимы. Клапанный аппарат без изменений.

Печень, почки, селезенка — все органы были в норме. Здоровый мужчина в расцвете сил. Ни ядов, ни болезней, ни скрытых травм. Картина была кристально ясной.

— Заключение по внутренним органам: патологических изменений, которые могли бы привести к смерти, не выявлено. Все указывает на то, что смерть наступила исключительно в результате проникающего огнестрельного ранения в голову.

Работа была закончена. Теперь предстояло привести все в порядок.

— Лидия, помоги мне, — сказал я.

Мы аккуратно, используя специальные пакеты для органов, вернули все на место, в брюшную и грудную полости. Это была не самая приятная, но необходимая часть процедуры.

Затем я взял большую хирургическую иглу и грубую, прочную нить. Пока я зашивал тело длинными, быстрыми стежками, Алиса, переборов отвращение, принялась мыть инструменты под струей воды, а Лидия протирала дезинфицирующим раствором стальной стол. Когда все было закончено, тело, аккуратно накрытое простыней, отправилось в холодильную камеру, а мы, сняв халаты и перчатки, вымыли руки.

Петрович уже ждал нас у ворот. Мы молча сели в его микроавтобус. Усталость навалилась тяжелым свинцовым одеялом.

— И это все? — спросила Алиса, когда мы тронулись. — Теперь просто отчет написать?

— Не просто, — ответил я, глядя на проплывающие мимо вечерние улицы. — А правильно и быстро.

— Мне казалось, бумажная работа — самая утомительная часть, — заметила Лидия, глядя в окно.

— Она самая важная, — сказал я, поворачиваясь к ней. — Одно неверно написанное слово — и все наши труды насмарку.

Мы приехали в пустой, тихий офис. Я сел за свой компьютер, девушки устроились рядом. Я открыл шаблон отчета и начал методично его заполнять, диктуя ключевые моменты и прося Алису сверять их с рукописным протоколом, а Лидию — прикреплять сделанные ею фотографии в нужные разделы. Через час с небольшим полный, максимально подробный отчет был готов.

Я открыл почтовый клиент, вбил в строку адресатов рабочие почты Клима и Гарика. И тут мой взгляд зацепился за одну из функций в адресной книге, помеченную как «Приоритетная рассылка». Я нажал на нее. Открылся список, и среди адресатов там был отдел регистрации Магистрата. То есть можно было не тащиться туда с бумажками, а просто отправить все в цифровом виде одним кликом.

Почему старый Громов этим никогда не пользовался, для меня тоже было загадкой. Может, он был просто ретроградом, не доверяющим технике. А может… личная подача документов давала ему больше возможностей для закулисных игр, взяток и «случайной» потери неудобных бумаг. Второй вариант казался куда более правдоподобным.

Я поставил галочку напротив нужного адресата, прикрепил файл и нажал «Отправить». Тихий щелчок, и письмо ушло.

После этого я продублировал заключение и отчет в CRM-системе, пометив дело, как «завершенное». Затем я прошелся по остальным делам, закрытым сегодня моими подчиненными. Картина дня вырисовывалась очень живописная.