Владыка Зазеркалья (СИ) - Романов Илья Николаевич

— Пошли, мохнатый, раз командир отдал приказ, значит выбора нет. Будешь страдать.

Прозвучало угрожающе, но бывший трибун широко улыбнулся, глаза его вспыхнули в нетерпении и он чуть ли не побежал за древним вампиром, по пути засыпая его вопросами.

Надеюсь, Тит справится. Яма — сосредоточение сразу трёх энергетических потоков Зазеркалья. Моё личное творение, где концентрация энергии ошеломляющая, но если Тит выдержит… То сможет пройти через ритуал перепробуждения.

В нём самом сложности нет, ритуал несложный в исполнении, но не каждый способен пройти его до конца. Благодаря этому сама суть волколака изменится. Он станет сильнее и могущественнее. Опять же, если выдержит Яму и сам ритуал, но я верил в Тита. Этот воин пережил Великую Войну, лишение стаи и все невзгоды прошлых лет. Воли ему точно хватит, а это самое главное.

Что ж, остались лишь мы с Габриэлем. Тот на меня смотрел очень внимательно и ждал решения, от которого зависело очень многое.

— Знаю, Командир, что я подвёл тебя и…

— Хватит, — не дал я ему продолжить. — Мы уже разрешили свои разногласия, а Маления взяла тебя на поруки. Теперь ты её ответственность и это единственное, что тебя должно волновать помимо собственного мира. Думаю не стоит говорить, что будет, если ты подведёшь её?

— Я помню правила, Командир, — вздохнул он и выдавил из себя улыбку. — И готов доказать, что за все эти годы, изменился.

В этом я что-то сомневаюсь, но теперь над Габриэлем будет довлеть понимание — одна ошибка и расплачиваться за неё будет не только он. По сути, Маления рискнула очень многим, чтобы спасти этого дурака. И долг жизни тут пусть и сыграл свою роль, но минимально. Ангел был нужен, что бы я не говорил, но и открыто признавать его полезность — высочайшая глупость. Пусть он думает, что на испытательном сроке и чувствует ответственность за Малению, ему полезно, остудит горячую голову.

— Это хорошо, что помнишь, — коротко кивнул я. — Теперь по твоей проблеме. До слов Лисандры я бы не стал соваться в Небесный Град прямо сейчас, но раз явные следы предателей ведут туда… Стоит рискнуть.

— Хочешь найти эту Ламию? Без эльфийки это будет сложно, слепок же у неё.

— Это не проблема, — удивил я его, но объяснять ничего не стал и перевёл тему: — Нам с тобой нужно…

Договорить мне не дала вспышка пламени, появившаяся прямо в центре обеденного зала. Балем имел доступ куда угодно во всём Милитариуме, но чтобы пробиться через защиту моего дома ему бы пришлось выложится на полную. О чём и свидетельствовал помятый и бледный вид управляющего Милитариумом, а судя по его лицу, сейчас я услышу не самые приятные новости.

— Альтиор, Габриэль, — тяжёло выдохнул он и мрачно посмотрел на нас. — Хорошо, что вы оба здесь.

— Что случилось, Балем? — прищурился я, а Габ подобрался. Тоже почуял неладное.

Бросив взгляд сначала на Архангела, а затем на меня, Ифрит не стал мелочиться и плести словесные кружева:

— Небесный Град, Альтиор. Скверна проникла к ангелам, два Архонта заражены, почти весь остальной совет вырезан.

В подтверждении его слов с улицы стали доноситься громкие крики, а буквально через несколько мгновенией внутрь ворвалась Маления.

— Альтиор, беженцы! — закричала она, увидела Балема, сбилась, но продолжила: — Сотни беженцев идут сквозь портал! Небесный Град полыхает!

Глава 26

Небесный град.

Лазурный дворец.

Аландиль из дома Чистых Небесных Шипов спешил по коридорам Лазурного Дворца. Приближённый слуга своего господина, одного из членов Ордена Верховных Стражей и сильнейшего Архонта, он со смешанными чувствами затравленно оглядывался по сторонам.

Некогда прекрасные стены дворца, ранее несущие в себе красоту и сияющие от чистоты, теперь были другими. Более от них не ощущалось безопасности и уюта, а лишь нечто чужеродное, давящее и ужасающее. Всюду, куда не брось взгляд, Аландиль видел мутные потеки на полу и стенах. Словно гной, эта омерзительная зараза пульсировала тёмной энергией и проникала внутрь дворца. Как паразит. С потолка капала зловонная слизь, от которой в воздухе стоял удушающий запах смерти и разложения.

Будучи старым ангелом, одним из престолов своего великого и светлоликого господина, Аландиль знал истинную цену чистоте их расы. Он видел её воочию, чувствовал её величие и тепло. Теперь всего этого не было, а Небесный Град погряз в пороках и грехах. Лазурный Дворец лишь одно из явлений того, что ангелы утратили часть себя и стали… чем-то другим.

Прибавив шаг, буквально срываясь на бег, старый ангел закрыл уши от разносящихся по дворцу стонов. Сотни голосов стонали практически в унисон, но всё это обман. На самом деле эти звуки доносились из разных частей столь монолитного здания, но они не несли в себе боль и страдания. Отнюдь, это были стоны удовольствия. Стоны наслаждения и невероятной похоти.

Все слуги, гвардейцы и другие обитатели Лазурного Дворца предавались безумной оргии, не стесняясь никого и ничего. Прямо на глазах у Аландиля, пробегающего рядом с распахнутыми дверьми бального зала, сотни ангелов погрязли в первородном грехе. Их тела переплетались, словно клубок ядовитых змей, а глаза каждого из них заволокло тёмной дымкой.

Омерзительно… Неправильно… Как могло случится то, что случилось? Почему Порядок оставил их, отвернувшись и дав впасть во грех?

Благодаря своей истинной приверженности к чистоте и мудрости, обретённой в старости, Аландиль смог избежать искушения. Но это было очень тяжело. Невероятно тяжело. Видеть, как молодые и прекрасные женщины тянули в нему руки в блаженной улыбке, пока их прямо на полу брали другие мужчины. Наблюдать за столь юными девами, которые должны были сохранить свою чистоту для мужа, а теперь отдавали её всем без разбора.

Великое падение их народа. Это не сон или навеяный морок, а неизбежность и факт, от которого не скрыться.

Покачав головой, старый Аландиль сбросил наваждение. Призывный шепот подтачивал разум подобно воде, что точит камень. Он пробирался в самые тёмные уголки души, призывая отбросить всё то, ради чего он жил и сражался все эти столетия. Бросится в омут грехопадения с головой, отдаться первозданным инстинктам и сойтись в безмерной похоти с остальными. А ещё лучше взять клинок и окропить всю залу их кровью, усилить удовольствие и сделать так, чтобы боль всех остальных стала блаженством.

Но всё же старый ангел устоял. Крепко сжимая верный меч, он ступал дальше по коридорам дворца и молился. С его губ без конца срывались слова на языке древних, словно мантра. И пусть ему было тяжело, он продолжал свой путь, твёрдо шагая вперёд. Лишь единожды его вера почти дрогнула, когда он увидел в трофейном зале своих жену и дочь.

Всё повторялось. Всё тот же глубок похоти и разврата, но в этот раз Аландиль с неимоверным трудом смог отвернуться. Старался не слушать стонов своей любимой и дочери, что только вошла в возраст замужества. Им уже не помочь, грязь и порок проникли глубоко в их души…

— Аландиль, мой любимый Аландиль… — звала его жена, а голос её хрипел и срывался.

— Отец… Иди к нам… Отец… — вторила ей дочь. Его лучик света, первую улыбку которого он не забудет никогда.

Ладонь сжала меч до хруста. Старый воин своего народа заскрипел зубами, а внутри него разливалась жгучая ярость. Он не мог помочь тем, кого любил. Не мог спасти их жизни, но что-то он всё же мог…

Жалкие минуты потребовались первому слуге своего господина, чтобы убить каждого в зале трофеев. Залить ангельской кровью всё вокруг, рассекая мечом тела тех, кого он знал и любил. Смерть — единственное спасение для его народа и тех, кто ему дорог. Пусть Порядок примет их души, очистит и отправит дальше в Великую Кузнецу Душ, где они переродятся.

Что же до самого Аландиля… то у него ещё осталась работа в этом дворце.

Весь его дальнейший путь являл собой кромешную резню и кровавую сечу. Калейдоскоп ужаса и смерти мелькал перед глазами старого ангела, несущего погибель всему живому в этом дворце. Больше он не сдерживался. В этом не было нужды. Он и так потерял всё, чем дорожил и осталось лишь одно: месть!