Магическая соцсеть ver 2.0 (СИ) - Лиманский Александр

Макс где-то в глубине комнаты делал вид, что пишет код, хотя наверняка проверял ту самую кнопку глобального включения магии. Лёша тарабанил по клавишам, подготавливая какие-то подложные договора для утреннего спектакля с Архами. А я стоял посреди этого всего и думал.

Супероружие. Одним махом перевернуть мир. И ведь не только зарегистрированных пользователей МагНета касается.

Конечно, звучало фантастически.

Оставалось только моральная дилемма: а надо ли это делать? Как быть с теми, кто вообще не хотел магии? Как быть с последствиями, которые укатят Империю в анархию? Я же не псих, чтобы нажать на большую красную кнопку — Всем выдать по магическому дару, а дальше пусть хоть горит. Но теперь-то я понимал: в безвыходной ситуации эта опция может оказаться нашим последним и, весьма безумным козырем.

Глядел я на сотрудников, которые снова смеялись, отпивали кофе и радовались небольшому перемирию. Приятно, чёрт возьми, видеть их счастливые лица, но знал: завтра утром всё может кончиться, если подписание у Архов сорвётся. Мне слегка сделалось не по себе. Я как будто был участником карнавала, который на рассвете обернётся приговором.

Я встал возле окна, оперевшись о подоконник. За стеклом рябил золотистый город, не предвещавший нашего скорого конца. Мои мысли метались между «Стоп, у нас есть шанс выгадать время» и «Если всё провалится, придётся включать тот самый безумный режим».

— Эй, Тим, — услышал я тихий голос за спиной.

Обернулся и увидел, что это Дина. Она подошла почти неслышно. Казалась усталой, но глаза у неё горели спокойным теплом.

— Привет, — ответил я, приподнимая бровь. — Как там у тебя? Вроде твои ребята из Ауреи ликуют, что реклама опять пошла, так?

— Да, в восторге, — кивнула она. — Но все понимают, что это лишь отсрочка. Иначе бы ты не ходил с таким лицом носящего в кармане ключ от ядерного чемоданчика.

Я выдал короткий смешок:

— Слушай, а ведь это почти так и есть. Мы же буквально держим в руках всеобщую магию. Если захочу, сейчас сделаю из вас всех Копперфильдов, по одному щелчку, — сказал я, пытаясь придать фразе весёлое звучание, но получилось скорее горько-ироничное.

Дина понимающе вздохнула, встала рядом со мной у окна:

— Значит, правда: алгоритм может превратить всех людей в магов… Даже тех, кто магию терпеть не может?

— Похоже на то, — ответил я, глядя, как внизу мелькают фары машин. — Макс говорит, что с некоторыми костылями можно задействовать и внешние каналы, и вообще всё, что на планете двигается. Ну, грубо говоря. По сути, универсальная активация заложена в коде.

Дина перевела взгляд на мои руки, которые я скрестил на груди:

— Ты ведь не собираешься нажимать эту кнопку просто так?

— Конечно нет, — я пожал плечами. — Пока нет. Или не хочу… Не обязательно делать магами всех сразу. Можно делать выборку. Когда об этом узнают…

Она сглотнула, раздумывая. За прозрачной перегородкой офис бурлил, кто-то бегал, а мы будто оказались в маленьком коконе тишины.

— Знаешь, Тим, мы в который раз идём по грани, — сказала она вдруг. — Снова всё решается в последний момент, снова у тебя в рукаве какая-то адовая карта. И… я осознаю, что только благодаря тебе мы не сдались раньше времени.

— Только благодаря мне? — я скептически улыбнулся. — Преувеличиваешь. Вы бы и без меня бились.

Дина покачала головой:

— Нет, не бились бы. Я-то видела, как твоё упрямство тянет за собой и мою Аурею, и других. Я… — она на миг отвернулась, переводя дыхание. — Просто хотела сказать: я поняла, что доверяю тебе даже в самой сумасшедшей ситуации.

Дину я знал всего первый месяц, но никогда не видел её настолько открытой. Она была бойцом, всегда с планом в руках и энтузиазмом в глазах. Но сейчас стояла, поблёскивая слезинкой, которую старательно прятала, и говорила тихо, как человек, выворачивающий душу наружу.

— Слушай, — осторожно проговорил я, касаясь её локтя, — я… тоже ценю, что ты здесь, рядом. Ты очень помогла. И выйти на Императора, и… — я не знал, как завершить мысль, чувствовал жар, стучавший в висках. — И вообще, без тебя всё было бы как-то… холоднее.

Она подняла на меня взгляд. Мы стояли вплотную, так что я чувствовал её тёплое дыхание на щеке. Гул офиса на мгновение отодвинулся, и я осознал, что мы фактически держимся на грани: ещё чуть-чуть, и я бы обнял её, прижал к себе, а там и до поцелуя рукой подать. Она тоже не отводила глаза, и я видел, как губы приоткрылись…

Внутри вспыхнуло такое приятное пламя, которого я не чувствовал уже давно — когда ощущаешь, что жизнь кувыркается под откос, а в этот момент рядом человек, готовый разделить и риск, и надежду. Я наклонился чуть ближе, её запах кружил голову…

Но телефон, как всегда, решил всё испортить. Мой телефон громко затрезвонил, заставляя нас вздрогнуть и разом отпрянуть друг от друга. Я вяло выругался про себя и поднёс трубку к уху, пытаясь вернуть ясность в голову:

— Алло?

На другом конце зазвучал голос Осташевского: сдержанный, холодноватый, но в нём явно сквозила спешка:

— Барон Резников, не отвлекаю?

— Нет, конечно, — ответил я, прерывая тихую дрожь в груди. — Приятно слышать вас, граф.

— Император, — проговорил Осташевский, словно подбирая слова, — хочет вас видеть. Немедленно.

У меня будто бы сердце пропустило удар. Я глянул на Дину: она заметила выражение моего лица и вопросительно приподняла брови.

— Когда именно? — произнёс я, стараясь говорить ровным тоном.

— Прямо сейчас. Приезжайте к дворцовому комплексу. Пропуск подготовят.

Сказал — и отключился. Никаких подробностей: ни кто будет, ни какой формат. Просто лети, будто король вызывал шута на срочную аудиенцию. Мне на мгновение захотелось крикнуть «Наконец-то!» — хотя после разговора с Лютиковым я считал, что на аудиенцию шансов нет.

Я в изумлении перевёл дыхание и положил телефон, ощущая, как в крови вспыхивает адреналин. Император ждет меня? Значит, есть шанс?

— Тим? — спросила Дина, глядя с тревогой. — Что происходит?

— Осташевский позвонил. Говорит, император вызывает. Срочно, — выдохнул я. — Прямо сейчас.

Она округлила глаза:

— Прекрасно же… И страшно. Ведь ты же понимаешь, там всё серьёзнее, чем с АрхМагнетиксом. Император может как спасти, так и раздавить.

— Знаю, — кивнул я, торопливо раскидывая мысли. — Ты едешь со мной едешь со мной.

Она широко распахнула глаза, чуть отступив назад:

— К-к-к императору? Н-но…

— Это не обсуждается.

Она колебалась пару секунд, однако кивнула:

— Ну, чёрт с ним! Пошли!

Через пару минут мы уже сидели в машине, которая бодро неслась к дворцовому комплексу.

Дина молча сжимала сумочку. Я бы соврал, если бы сказал, что не волнуюсь. Всё-таки разговор с императором — это не пресс-конференция, где можно хмыкнуть и смягчить обстановку шуткой.

Подъехали к центральным воротам дворцового комплекса, где нас сразу остановила охрана — люди в синевато-золотых мундирах, да ещё и магический барьер с пропускной рамкой. Я сунул паспорт и нас пропустили.

— Ну, поехали, — шёпотом бросил я Дине, когда водитель оставил машину у парадного входа и мы вышли.

Внутри двинулись по просторной галерее из белоснежного мрамора. Там царил полумрак и эхо каждого нашего шага, словно мы проникли в огромный музей ночью. На стенах висели портреты прежних монархов, гобелены, а в углу — странные витражи, преломляющие свет. Впечатляюще, но жутковато.

У массивных дверей с золотыми гербами нас встретил человек в строгом сюртуке — я узнал одного из адъютантов императора. Тот сердито прищурился, окинул нас взглядом:

— Его Величество ждёт вас в зале «Феникс». Просит побыстрее, без заминок.

Я расценил это как «Шагом марш, давайте без долгих ритуалов», кивнул. И вот мы внутри, восседаем в огромном зале — строгие ковры, диковинные скульптуры по углам. В центре стоял, разумеется, сам император: высокий, крепкий мужчина с резкими чертами лица и холодным взглядом. Рядом — двое охранников. Осташевский стоял у дальней стены, скрестив руки, будто ожидая продолжения этого спектакля.